Роберт Сальваторе - Служитель кристалла

Убийца дождался, пока в крепости начнется бой.

Для обычного человека эта отполированная стена, сложенная из белого мрамора, коричневатого песчаника и серого гранита, показалась бы неприступной. Но Энтрери прекрасно различал все шероховатости и впадинки, где можно было поставить ногу или зацепиться пальцами.

В считанные секунды он оказался наверху. На мгновение высунувшись из-за края стены, он увидел двух стражников, перезаряжавших арбалеты. Все их внимание было приковано к внутреннему двору, где шла жаркая битва.

Убийца в плаще-невидимке бесшумно перемахнул через стену. Спустя минуту он спускался во двор, одетый уже как солдат гарнизона Корина Сулеза.

Он присоединился к группе солдат, мчавшихся к месту схватки, но чуть позже отделился от них и незаметно отступил к открытым дверям главного входа, неподалеку от которого заметил самого Сулеза. Владыка оазиса, размахивая чудесным мечом, противостоял магии дроу. Когда Сулез вынужден был отступить, Энтрери находился в нескольких шагах позади него, поэтому и попал внутрь дворца раньше, чем шейх и его дочь.

Он беззвучно помчался вперед по коридорам, минуя расставленные западни, опережая Корина, Аданию и солдат, прикрывавших их отступление. Когда он достиг двери в личные покои Сулеза, у него в запасе оказалось достаточно времени, чтобы выяснить, что за хитрые устройства установлены на ней, и быстро и обезвредить.

Вот как получилось, что Артемис Энтрери уже успел затаиться внутри сокровищницы за гобеленом, свисавшим с потолка до самого пола, когда Адания Сулез толкнула роскошную дверь, обитую листовым золотом.

На западной стене крепости трем темным эльфам противостояли трое бойцов Даллабада — все опытные, отлично вооруженные воины. Они хоть и были испуганы, но сохранили достаточное присутствие духа, чтобы немедленно выстроиться клином, спинами к входу.

Дроу напали одновременно. У каждого было по два превосходных меча, которыми они орудовали с такой скоростью, что лезвия превращались в сверкающие диски.

Солдаты, к их чести, держали оборону уверенно, блокировали выпады, отражали удары и при этом, в отличие от многих своих товарищей, сдерживали временами готовые вырваться вопли ужаса. Постепенно, перебрасываясь короткими репликами по поводу техники противников, они стали настолько понимать все их обманные движения и последовательность ударов, что даже пару раз смогли перейти в нападение.

Воины-дроу продолжали бой, то атакуя, то защищаясь, но воины Сулеза разумно сохраняли строй и не поддавались на уловки темных эльфов. Звон стали не стихал. Своих лучших бойцов Корин Сулез снабдил зачарованным оружием, и оно не уступало клинкам дроу.

Темные эльфы перебросились несколькими словами, которых люди, конечно же, не поняли. Потом одновременно ринулись вперед, высоко подняв все шесть мечей. Солдаты тоже подняли мечи и щиты, и лязг металла слился в один долгий звук.

Но дроу тут же отбросили по одному мечу, и люди не успели сообразить, зачем им это нужно. Они продолжали парировать удары сверху, высоко держа щиты, и поняли свою ошибку лишь тогда, когда услышали щелчки маленьких самострелов и почувствовали впившиеся в незащищенное тело крошечные дротики.

Темные эльфы сразу отступили. Тонакин Та'салц, защитник, стоявший в центре, крикнул товарищам, что ранен, но легко. Стоявший слева от него солдат хотел сказать то же самое, но у него внезапно стал заплетаться язык. Тонакин бросил быстрый взгляд в его сторону и увидел, что тот падает на землю. Товарищ справа не отозвался вовсе.

Тонакин остался один. Глубоко вздохнув, он отпрянул к стене, а трое дроу подхватили брошенные мечи. Один из них что-то ему сказал, и, хотя слов он не понял, Тонакину все стало ясно.

Лучше бы ты заснул с остальными, сказал противник, и Тонакин согласился с ним, потому что в следующий миг на него обрушились удары всех шести мечей.

Отличным бойцом был этот парень — он даже сумел блокировать два удара.

Примерно то же самое происходило во дворе и на стенах крепости. Наемники Джарлакса нещадно теснили защитников, виртуозно орудуя мечами. Главарь банды велел им оставить в живых как можно больше солдат, пользоваться усыпляющим ядом и принимать добровольную сдачу в плен. Со своего наблюдательного пункта он, однако, видел, что многие его бойцы не дожидаются, сдадутся ли в плен те, кто оказался стоек к усыпляющим дротикам.

Но Джарлакса это не слишком беспокоило. В конце концов, это открытая схватка, в каких ему и его наемникам нечасто доводилось участвовать. Если окажется перебито слишком много солдат Даллабада и крепость некому будет поддерживать, он и Креншинибон легко найдут замену. В любом случае сам Корин Сулез силой кристалла оказался загнан внутрь собственного жилья, и вторая часть операции началась.

Пока все шло превосходно. Двор и стены были уже заняты, кое-где головорезы Бреган Д’эрт проникли внутрь дворца. Теперь, наконец, показались Киммуриэль и Рай'ги.

Киммуриэль гнал перед собой нескольких пленных. Он прочтет их мысли и сможет пройти по запутанным и напичканным западнями коридорам к Сулезу.

Из хрустальной башни Джарлакс все это видел. Ему тоже хотелось спуститься вниз и принять участие в общем веселье, однако он решил остаться здесь и разделить радость со своим самым могучим союзником — хрустальным осколком. Он даже позволил ему снова сделать восточную стену тоньше, и комнату залил солнечный свет.

— Да куда он провалился? — кипел Корин Сулез, стремительно расхаживая по комнате. — Яраскрик!

— Вероятно, он не может сюда проникнуть, — Предположила Адания, подходя ближе к гобелену,

Энтрери мог выскочить и убить ее одним ударом, после чего завладеть сокровищем. Однако он не поддался порыву, а остался стоять в укрытии, выжидая, что будет дальше,

— Вероятно, та же сила башни, что… — продолжала женщина, но отец ее перебил:

— Нет! На Яраскрика это не действует. Его народ… для них все по-другому.

Едва он это проговорил, Адания испуганно вскрикнула и отступила назад. Широко раскрытыми глазами она смотрела на отца, которого убийца видеть не мог.

Решив, что женщина настолько заворожена неизвестным зрелищем, Энтрери отважился высунуться из-за гобелена.

И он увидел, как из межуровневого псионического прохода возник иллитид и стал перед Корином.

Проницатель разума!

В смятении убийца отпрянул за занавесь. Мало что в мире могло напугать Артемиса Энтрери, с самого юного возраста научившегося выживать в жестоком мире улиц, ставшего непревзойденным мастером своего темного дела, побывавшего в Мензоберранзане и не раз дравшегося с дроу. Одним из этих немногих явлений был иллитид.