Ольга Лукас - Спи ко мне
– Я очень многое могу. На самом деле. Смотри-ка, какое гармоничное сегодня солнце. Греет как весной. Бабье лето, бабье лето? Может, погуляем, чем сидеть тут? Пару часиков прошвырнёмся по дворам, я тебе покажу кой-чего.
– Я не могу позволить себе такое – уйти на два часа гулять, когда рабочий день в разгаре. Моё время стоит очень дорого.
– Ну, тогда ладно. Тогда я одна пойду. Мы же договорились? Я железно у вас на разогреве. Не буду больше тратить твоё дорогостоящее время.
Снусмумра вскочила с места, залпом допила кофе, помахала рукой официанткам и умчалась. Наташа попросила счет. Купон на бесплатный ланч, по счастью, был ещё действителен.
«На самом деле не всё моё время стоит дорого, – подумала она. – Дорого стоит только рабочее время, те часы, которые я провожу в офисе или на встречах. А вот мои вечера не стоят ни копейки. Можно тратить их на что попало. Бросать с моста в воду, например. Чаще всего именно так я и поступаю».
Уже собираясь уходить, она заметила в витрине, среди прочих рукоделий, одинокую синюю рыбку – стеклянную рыбку, которой было душно и тесно рядом с войлочными зайцами.
Наташа взяла рыбку в руки и поняла, что больше никому её не отдаст.
– Посчитайте мне ещё вот это, – сказала она, подходя к кассе.
– Это я сам сделал! – похвалился кассир, высокий рыжий парень с тремя серёжками в носу.
– Надо же, какой вы талантливый!
– Мы тут все такие, – он скромно поклонился и указал на витрину. – Все эти штуковины наши делают. Вы в конце декабря приходите, будет типа Рождественский базар.
Правило Натальи Ермолаевой №5 гласило: «Даже из вежливости не обещай то, чего не сможешь сделать».
– Вряд ли получится вырваться, в конце года будет много работы, – сказала она. – А рыбка очень хорошая.
– Вы уж любите её как следует! – напутствовал кассир. – Это особое хордовое. Оно мне один раз приснилось. А потом я неделю ничего делать не мог, пока его не смастерил.
Глава одиннадцатая. Мир изменился за ночь
Вечернее метро. Пассажиры едва теплятся. Утром они ещё спят, вечером – уже спят. «Определённо, на кольцевой линии пора пускать поезда со спальными вагонами, – подумала Наташа. – Оплата при выходе. Сколько спал – столько и платишь. Плацкартные вагоны, купейные. Вагоны–люкс. Вагоны экстра-люкс. Вагон-ресторан. Вагон-магазин. Тогда метро придётся сделать круглосуточным. Круглосуточный вход на кольцевую линию. Опоздал домой, некуда идти, поссорился с домашними – спускаешься в метро, садишься в свободный спальный вагон, ложишься спать. Утро вечера мудренее. Просыпаешься, принимаешь решение, выходишь там, где тебе удобно, делаешь пересадку».
Наташе не нужен спальный вагон, она давно для себя всё решила: дома её ждёт ужин, чай, душ. Спокойный сон. И, если повезёт, – встреча с Рыбой. Должно быть, сегодня ему опять не удалось пробиться к ней сквозь совещания и переговоры за закрытыми дверями. Когда уже закончится эта говорильня, и можно будет нормально поработать хотя бы два дня подряд?
Открылись двери, закрылись двери. Следующая станция – «Парк Культуры».
В вагон набились туристы из Южной Америки в разноцветных пончо и сотрудники московского метрополитена в оранжевых жилетах. Все как на подбор – низкорослые крепыши. Наташа всегда несколько возвышалась над средним уровнем пассажиров, а тут и вовсе выглядела корабельной сосной в зарослях черничника. Туристы посмотрели на неё с уважением. Работники метрополитена вцепились в поручни и друг в друга, не глядя по сторонам: очень устали за день.
Головы, головы, головы – мерно покачиваются в такт перестуку колёс, как подсолнухи на ветру. Наташа взглянула поверх всех этих голов – стриженых, лысых, бритых, аккуратно причесанных, разлохматившихся, седых, повязанных платками, с надвинутыми на глаза кепками, в шляпах, банданах, заколках, с непрокрашенными корнями, с перхотью, дредами, афрокосами, с мелированием, тонированием и колорированием… и увидела его. Рыба стоял в противоположном конце вагона, сложив на груди руки и прислонившись спиной к стенке, и смотрел на Наташу так, словно их не разделяло море людских голов.
Они вышли на «Парке Культуры» и перешли на Сокольническую линию. Если разделить путь на двоих – он будет в два раза короче. Это невозможно объяснить с помощью математики, но это – так. Наташа и Рыба не успели обменяться и парой слов, как поезд прибыл на станцию «Спортивная», и вот уже эскалатор везёт их наверх.
– А у вас есть метро? – спросила Наташа.
– Подземные поезда? Да, в срединных и в индустриальных городах без них просто не обойтись. От города к городу тянутся подземные тоннели. Но в столице общественный транспорт запрещён. Только частный.
– Интере-есная у вас столица, – протянула Наташа.
– У вас, наверное, тоже.
– Наверное. Ты как раз в ней сейчас находишься.
Они вышли на поверхность. Рыба с сомнением огляделся по сторонам: ларьки с горячими пирожками, из припаркованного на противоположной стороне улицы автомобиля доносится громкая музыка. Прислонившись к фонарю, стоит и курит человек в кожаной куртке, купленной в начале девяностых. У человека мутные глаза и сальные волосы.
– У вас была война? Эпидемия? – спросил Рыба.
– Всё у нас бывало. Давно. А теперь у нас – стабильность! – отчеканила Наташа.
– Но почему людей совсем нет?
Мимо прошагали три крепыша с баулами, помеченными значком клуба «Динамо».
– А это что – не люди, по-твоему? – указала на них Наташа.
Рыба посмотрел им вслед, недоверчиво оглядел улицу и добавил:
– И вагоны поездов совсем пустые. Я ещё подумал – зачем они нужны, если никто ими не пользуется?
Человек в куртке из девяностых оторвался от опоры и неуверенным шагом, с лёгким ускорением, чуть кренясь на левый бок, двинулся ко входу в метро. Наткнулся на Рыбу, с недоумением глядевшего на пустую площадь, тяжело, безыскусно выругался, злобно уставившись при этом на Наташу, и пошел себе прочь.
– Хорош! – крикнула она ему вслед. Но кренящемуся человеку было некогда отвечать: он уже сражался с коварной дверью, ведущей в тёплое метро.
– Хорош? – повторил Рыба. – Это какое-то имя?
– Практически. Вон, видишь, пошел – типичный Хорош.
Рыба взглянул в указанном направлении, беспомощно моргнул и перевёл взгляд на Наташу, как бы требуя объяснений.
– Так ты не видишь никого, кроме меня? – догадалась она. – Значит, они тебе просто не снятся!
– Иногда я всё-таки вижу кого-то ещё! – запротестовал Рыба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});