Орлова - Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт

Дело о пропаже мадам Цацуевой, помнится, возбуждено по факту, а не в отношении конкретного лица.

Или Стэллочка вознамерилась меня привлечь как соучастницу Хельги?

Я в красках вообразила, как выволакиваю мадам Цацуеву из дома… Или я лишь командовала троллями?

А что, занимательное могло быть зрелище…

Я зло усмехнулась, распахнула дверь пошире и напомнила, уже не понижая голос:

– Хельги несовершеннолетний. Его нельзя допрашивать в отсутствие законных представителей или хотя бы воспитателей. И без адвоката, кстати говоря.

О чем она вообще думала?! Наверное, рассчитывала, что денег у троллей на компетентного юриста не найдется, а «бесплатный» защитник подмахнет все не глядя.

– Выйдите из кабинета! – почти завизжала она, привстав.

Предполагалось, что это должно выглядеть грозно. Но из-за комплекции и любви к коротким платьицам Стэлла смотрелась девочкой.

– Да пожалуйста, – пожала плечами я. – Уже ухожу.

И, поймав взгляд Хельги, одними губами добавила: «Я еще вернусь!»

Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Надо успокоиться, ярость тут не поможет.

Что делать? Идти к начальству? А вдруг полковник тоже к этой истории причастен? Уж больно много в ней странностей. Что, если демарш Стэллочки вовсе таковым не был? Не зря ведь именно ей отдали это дело!

Что еще я могу предпринять? Дожидаться Мердока? Формально и он не может влиять на ход следствия.

Хм, а что, если?..

Я сама себе кивнула и бодро направилась в дежурку.

«Час пик» еще не начался, и граждане пока не рвались сообщить об очередных преступлениях.

Потапыч уже расправился со своей нехитрой снедью и теперь вдумчиво читал газету. Телевизор что-то бубнил о хоккее, а на столе остывала кружка с чаем.

Дежурный поднял на меня вопросительный взгляд.

– Потапыч, – без предисловий начала я. – Выручи, а? Можно от тебя позвонить?

– Да звони на здоровье, – разрешил он.

Я проскользнула в дежурку, взяла блюдце и отошла в дальний угол.

Выстучала пальцами по ободку знакомый номер.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла я, когда на том конце провода ответили. – Это Центр бесплатной правовой защиты?.. Я хочу сообщить о незаконном задержании несовершеннолетнего. К тому же он представитель малого волшебного народа. Да-да, тролль Хельги! Приезжайте!

Назвав адрес, я сбросила звонок и глубоко вздохнула.

Потапыч косился на меня, кажется, с сочувствием.

– Что стряслось, девочка? – как-то совсем по-отечески спросил он. – Подопечного обидели?

– Ага, – я благодарно улыбнулась. – Тот тролль – с моей улицы.

– А, вот оно что, – он понимающе закивал и встал. – Ты не стой столбом. Садись, чай будем пить!

Я только-только успела пригубить обжигающе горячий ароматный напиток, сдобренный медом и малиновым вареньем, как дверь с силой распахнулась, и в вестибюль влетел кругленький дядечка с портфелем. На носу, больше напоминавшем клюв, поблескивали золотом очки, а губы беспрестанно шевелились, словно он вел непрекращающийся спор с невидимым собеседником.

Дяденька сунул в окошко удостоверение и ордер.

– А, к Стэлле, – хмыкнул Потапыч, со значением покосившись на меня, и нажал кнопку. – Проходите!

– Спасибо! – дяденька вприпрыжку направился к лестнице, прижимая к груди объемистый портфель.

Я перевела дух и отхлебнула чай.

Теперь за судьбу Хельги я могла не переживать. Это ведь сам знаменитый Плевалка!

Любопытство зудело, как комар, не давая просто сидеть и ждать…

Я торопливо, не чувствуя вкуса, допила чай.

Мы с Потапычем переглянулись и, не сговариваясь, прокрались к лестнице. Могли и не таиться, нас бы никто не заметил – по всему второму этажу гремел густой бас адвоката.

Голосина у него – впору в опере петь! Райотдел содрогался – в обоих смыслах.

– Деточка, для вас что, закон не писан?

– Я вам не деточка, а госпожа следователь! – взвился тонкий голосок Стэллочки.

– А если вы следователь, то извольте соблюдать УПК! – пророкотал Плевалка. – А не хватать бездоказательно всех подряд!

– У меня есть доказательства! – почти завизжала Стэллочка. – Он преступник!

Тут она сглупила. Дурочка, сама же подставляется!

– Никто не может быть признан виновным иначе, как по приговору суда! – припечатал ее цитатой адвокат. – Вы, деточка, о презумпции невиновности слышали? А о праве на защиту?

Двери нескольких кабинетов приоткрылись, но на подмогу Стэллочке никто не спешил. Все наслаждались бесплатным (а главное, безопасным) представлением.

Вот они – мужчины и рыцари!

– Но он ее украл! – совсем потеряла голову Стэлла. – Надо заставить его рассказать, где этот тролль ее прячет!

– Да с чего вы вообще взяли такую чушь?!

От грохочущего голоса Плевалки хотелось пригнуться и вжать голову в плечи. Но Стэллочка продолжала трепыхаться.

– Он тролль!

– И что же? – перебил ее адвокат. – Что за дискриминация представителей малых волшебных народов?

Готова поклясться, он развлекался и явно работал на публику. Кроме всего прочего, в кабинете имелся независимый свидетель – бабка Марья, которая в случае необходимости все подтвердит.

– Это не дискриминация!! – Кажется, Стэлла вот-вот начнет топать ногами. – Тролли крадут невест! Это общеизвестно!

– Ах, общеизвестно? – вкрадчиво повторил адвокат и вдруг заорал во всю мощь своего недюжинного голоса: – Плевать я хотел на ваше мнение! Вы это в суде докажите!

Это была коронная фраза Плевалки, за которую он и получил свое прозвище.

Стэлла пришибленно молчала. Жаль, мне с лестницы не видно, но я подозревала, что она оглушенно трясла головой.

– В общем, своего подзащитного я забираю, – уже на тон тише продолжил адвокат. – И будьте уверены, от жалобы в прокуратуру вы не отвертитесь!

Выпустив напоследок эту отравленную стрелу, он прихватил Хельги и с триумфом проследовал вниз.

Потапыч, довольно щурясь, скрылся в дежурке, а я решила дождаться Хельги.

Пожалуй, стоит сопроводить его до дома…

Я вышла на крыльцо и вынула из сумочки сигареты.

А что такого? Стою, курю… Мало ли, кого можно встретить на крыльце райотдела!

Понятно, что такая детская уловка никого не обманет, и в любом другом случае «стукачества» мне бы не простили, но Стэллочку своей не считали.

Мне даже стало ее жалко. Она так мечтала стать настоящим следователем… или, скорее, играла в полицию.

А потом вспомнился понурившийся несчастный Хельги, и от сочувствия его мучительнице не осталось и следа.

Только я успела прикурить, как из райотдела вприпрыжку выскочил Плевалка, практически волоча за собой осоловевшего Хельги.