Удача колес (Колеса удачи) - Робин Хобб
Уиллоу опустилась на колени рядом с Вандиеном, осторожно стягивая с него рубашку через голову. Она бросила ее на землю, что-то тихо сказав. Когда Вандиен слегка приподнял руки, Уиллоу смочила тряпку в воде и приложила к его боку. Синяк был фиолетовым в том месте, где лошадь приложила его, а по краям становился розово-зеленым. Уиллоу улыбалась, протирая его кожу губкой. Слова Козла, которые Ки ранее отвергла как юношескую мстительность, внезапно пришли ей на ум.
Она зашагала в лагерь. Чайник был уже на плите, тушеное мясо начало закипать. Все было приготовлено аккуратно и хорошо. Не на что жаловаться, не о чем спрашивать. У них все было под контролем. Она присела на корточки у бочки с водой в хвосте фургона, чтобы набрать воды в таз и умыть лицо и руки. Из фургона вышел Козел с блюдом дорожного хлеба и сыра. Ки все еще не могла придумать, что сказать.
Козел перевел взгляд с нее на Вандиена и Уиллоу.
— Еда готова, — громко сказал он. — Мы сможем поесть, как только ты уберешь от него свои руки, Уиллоу.
Уиллоу рассмеялась.
— Разве ты не хотел бы, чтобы это был ты, Козел? — ехидно спросила она, но, посмотрев мимо него, увидела Ки. Их взгляды встретились, и на мгновение Уиллоу выглядела испуганной. Но Ки ничего не сказала, и после этого лицо Уиллоу изменилось. Она улыбнулась легкой кошачьей улыбкой. — Вандиен скажет мне, когда с него хватит, — сказала она. Ки задумалась, разговаривает ли она вообще с Козлом.
— Хватит, — сказал Вандиен. — Это не помогает. Хотел бы я сделать хотя бы один глубокий вдох. — Он поднял глаза на Ки, и в них не было ничего, кроме усталости.
— Ты использовал теплую воду или прохладную? — спросила она его.
— Прохладную, — коротко сказал он.
Ки кивнула сама себе.
— После того, как мы поедим, давай попробуем теплую, добавив в нее немного бутонов Кары.
Уиллоу ощетинилась.
— Моя мама всегда прикладывала к таким вещам прохладную воду. Чтобы уменьшить отек.
— В этом есть смысл, — мягко согласилась Ки. — Но иногда тепло ослабляет боль. — Она встретилась взглядом с Уиллоу и почувствовала в них вызов. Ки не хотела играть. Она отвернулась, чтобы взять тарелки из сундука и вытряхнуть из них остатки чая. В чашке скопилось достаточно чая, чтобы заварить сегодняшнюю заварку; ей придется купить еще в Алгоне.
— Вандиен? — спросила она через плечо. — Как ты думаешь, далеко сейчас до Алгоны?
— Два дня? — рискнул спросить он.
— Скорее три, — поправила его Уиллоу. — Мы не очень-то и спешили.
Ки ничего не сказала, но разложила еду по тарелкам и налила чай. Когда она, наконец, наполнила свою тарелку и повернулась, Уиллоу устроилась рядом с Вандиеном. Я бы никогда не села так близко к мужчине, который не мой, подумала Ки. Она смотрела, как Уиллоу разговаривает с ним за едой, наклоняя голову и улыбаясь его кратким ответам, говоря тихо, как будто кто-то мог подслушать. Она почувствовала, как в ней поднимается упрямство. Если Вандиен не возражал против этого, то и она не будет возражать. Тихий холодный голос внутри нее спросил ее, доверяет ли она суждениям Вандиена или проверяет его. Она не ответила, но взяла свою тарелку и села у огня. Козел пристально посмотрел на нее поверх пламени. На его подбородке остался след супа.
— Как долго вы вместе? — внезапно спросил он ее.
— Что? — Ки оторвала взгляд от своей тарелки.
— Ты и Вандиен. Как долго вы вместе?
Ки с трудом провела обратный отсчет. Некоторые годы были похожи на другие, а другие были настолько богаты событиями, что, казалось, длились больше одного года.
— Может быть, пять или шесть лет. Или ближе к семи, я думаю. Трудно сказать, Козел. Мы не всегда вместе, как сейчас. Иногда он идет своим путем, а я своим, зная, что мы встретимся где-нибудь в будущем. Иногда он возвращается, чтобы посетить места своего детства, повидаться с теми из своей семьи, кто его помнит. Иногда, когда добыча проста и уныла, он едет впереди и присоединяется ко мне, когда я приезжаю.
— Не очень-то похоже на верность, — заметил мальчик.
Ки слегка фыркнула.
— Если говорить об этом холодно, возможно, и нет. Но в том, что важно, мы верны.
— А другие женщины? Есть ли у него другие женщины, пока вы живете раздельно, и есть ли у тебя другие мужчины?
Ки уставилась на него через костер.
— Вряд ли это вежливый вопрос.
Он холодно встретил ее взгляд.
— Я знал, что ты не ответишь. Потому что ты не знаешь.
Она сердито посмотрела на него, думая, что должна прекратить этот разговор, но вместо этого сказала:
— Если ты имеешь в виду, спрашиваю ли я его, чем он занимается каждую минуту нашего расставания, я не спрашиваю. И он меня тоже.
— Понятно, — хихикнул Козел. — Как говорится, двоим не поладить, а одному не повредит. — Он снова захихикал, как противный ребенок.
Голос Ки звучал ровно.
— Козел. Почему ты так себя ведешь? У тебя есть манеры, когда ты этого хочешь. Почему ты такой грубый, когда можешь быть приятным?
— Значит, это ответ на то, что я не хочу быть милым, верно? И почему я должен быть вежливым с людьми, которые либо ругают меня, либо игнорируют?
— Козел, — начала Ки, чувствуя себя ужасно усталой. Но Уиллоу внезапно оказалась у ее плеча.
— Вандиен хочет чаю. А я подогрею воды для его ребер.
В ее голосе звучало самодовольство, на которое Ки не позволила себе отреагировать.
— Бутоны Кары в глиняном горшке с глиняной пробкой, на полке над окном, — сказала она девушке. — Не клади их в воду до тех пор, пока от воды не начнет подниматься пар.
Ее инструкции застали Уиллоу врасплох. Она коротко кивнула в знак согласия и удалилась. Ки повернулась к Козлу.
— Помоги мне собрать принадлежности для ужина и убрать их.
— Но…
— Сейчас, Козел.
Он повиновался ей, копируя то, как она собирала чашки и миски, отскребала их песком и осторожно ополаскивала водой. Прозвучало несколько коротких фраз,
