Души в клочья (СИ) - Ника Смелая
— Солёная грёза. Я точно брежу. — Он всмотрелся в моё лицо и прижал к себе теснее, уткнувшись носом в мою шею. — А пахнешь точь-в-точь, как она…
У меня же по телу пробежали мурашки, в его объятьях стало жарко, хоть мы и стояли до сих пор в воде. Сейчас всё было иначе, совсем не так, как с Филиппом. Голова кружилась, хотелось найти опору, что-то или кого-то, кто подарил бы мне чувство устойчивости и уверенности в том, что не упаду, смогу выдержать удар любой, даже самой холодной и лютой стихии. И я нашла. Нашла его.
Стоило диалу поднять на меня слегка затуманенный взгляд, как я заметила, что сила его нестабильна. Она то вспыхивала ярким огоньком в глазах, то пропадала почти насовсем. Он так крепко прижимал меня к себе, что я при всём желании не смогла бы не понять, насколько Люций возбуждён. Назвал любимой и, даже пребывая на границе яви и реальности, желает… меня.
Забыв о стыде, впилась в его губы самым страстным поцелуем, на который только была способна. Застонала, осознав, что ответ оказался не менее порывистым. Нас обоих трясло в какой-то непонятной горячке, мы будто пили друг друга и не могли утолить свою жажду.
Как оказалась на песке, я не поняла, ощущала лишь жгучее желание отдаться ему. Люций избавил меня от мокрого платья и дарил такие ласки, что я с трудом помнила, где я и кто.
— Пожалуйста, — простонала я диалу в губы, когда он навис надо мной. — Возьми меня! Сделай своей! Не отдавай ему, — молила я в исступлении.
— Настоящую уже отдал, но тебя он у меня не заберёт. Невозможно отнять то, что живёт в самом сердце.
Ещё один обжигающий поцелуй, отправляющий в эйфорию, и резкий толчок, рывком возвращающий в реальность.
Было больно. Я шипела, цепляясь руками за плечи диала. Кажется, даже оставила на его коже царапины, которые тут же зажили. Если бы не чрезмерное желание, наверное заплакала бы, но не стала. Дискомфорт практически сразу сменился более приятным ощущением, оно переросло в нечто невероятное. Когда вскрикнула первый раз, даже немного испугалась. Но это добавило угля в костер страсти, горевший в моём теле. Я вся словно была объята пламенем, которое грозило спалить меня и не оставить и следа.
— Да, да! Ещё, Лю… ах, Люций! — Имя, которое я теперь уж точно никогда не забуду, запечатлелось в сознании огненными искрами.
Хорошо, что той ночью разыгрался шторм и никто не слышал моих криков и стонов. Я сама не поняла, когда перестала сдерживаться и отпустила себя, наслаждаясь процессом. Стоило мне сделать это, как реальность будто взорвалась, отправляя моё тело и разум в какое-то иное измерение. Так я не чувствовала себя ещё никогда. Спокойно и умиротворённо.
Мой любовник тоже достиг пика и теперь лежал на песке рядом с закрытыми глазами, держа меня за руку.
— Как же я люблю тебя, Дафна! Мне сейчас так хорошо, что я готов умереть, лишь бы именно этот миг остался последним, что я запомню, — прошептал диал. — Но как же больно оттого, что настоящая принцесса никогда не будет моей. Знаешь, если она хоть чем-то намекнёт, что несчастна, я заберу её отсюда, и плевать мне на чужое мнение и на законы Небес.
Взглянув на мужчину, я не смогла отвести взгляд. Такой сильный, крепкий, красивый. На накачанной груди поблёскивали капельки пота. Такой способен защитить свою женщину и любить будет нежно и трепетно… только буду ею не я, чтобы он сейчас ни говорил. Мой удел — Ипервория и её гадюшник. Но это будет потом… завтра. У меня всё ещё было время, целая ночь на то, чтобы запомнить, каково это — быть любимой и наслаждаться каждым моментом.
— Можно ещё? — спросила я, с трудом узнавая собственный голос.
Люций открыл глаза и удивлённо посмотрел на меня.
— Хочу почувствовать себя живой. — Я облизала пересохшие губы, чем спровоцировала хищную улыбку диала.
Мягкость и нежность высшего остались в прошлом.
В эту ночь он не один раз дал мне понять, каково это, когда не помнишь себя от эйфории, что накрывает с головой. Но она закончилась, а вместе с ней кануло в забвение и моё желание покончить с собой. Я ушла с пляжа на рассвете, оставив Люция мирно спать в небольшом гроте, который мы оккупировали на ночь. Что-то во мне изменилось благодаря ему. Я стала решительнее и сильнее, и это грело душу. Но была у пережитого мной и обратная сторона монеты: я изменила мужу и теперь должна понести за это наказание. От Богов ли, от него самого ли, пока не знала, но готова принять любой исход, потому что то, что я испытала, того стоило.
— Госпожа, вот вы где! Да что же это делается-то, а? — Иви внезапно возникла передо мной. — Его Высочество полночи вас по всему замку искали. Лютовали так, что двоих слуг валунами придавило. Еле выжили. Скорее сюда. — Девушка затолкала меня в дверь, за которой оказались дворцовые купальни. — Вы только посмотрите на себя! Никак со скалы в море упали? А я говорила, что ходить к берегу одной опасно, — трещала без умолку служанка, снимая с меня то, что осталось от платья, и подталкивая к наполненной горячей водой ванне.
— Ну же, полезайте. Нужно вас в порядок привести. Принц, конечно, успокоился под утро. То есть… Лейла его успокоила. Только не спрашивайте как, совестно мне такие вещи говорить. Но чую я, что ненадолго это… — Иви принялась намыливать мои волосы и протирать мягкой тряпкой лицо.
Только теперь я поняла, что ночью не сомкнула глаз, и усталость навалилась тяжёлым грузом. Разомлев в горячей воде, я всего на секунду прикрыла глаза, а когда открыла… увидела перед собой Филиппа. Он стоял напротив моей купели и выжидательно смотрел на меня. Кулаки сжаты, желваки ходят туда-сюда. Супруг явно был зол.
— Проснулась? А теперь говори. Где ты была всю ночь, Дафна? И не смей мне лгать!
Мне было всего шестнадцать. И если старшие сёстры в этом возрасте уже вовсю интересовались молодыми людьми, то у меня в одном месте играло детство, и взрослеть совсем не хотелось. Я то и дело убегала из дворца в сад играть с детишками слуг в
