Равновесие (СИ) - Герда
— Ашту! — раненым бар-баром взревел Анвар. — Тебе мало было?
Ответом ему стал полный детской непосредственности взгляд ледяных глаз.
— Не волнуйтессь за друга. Днем ему ничего не грозит, — улыбнувшись Анвару, произнесла служка.
— Грозит, — зло буркнул Анвар, сверля друга взглядом, — я его убью!
Женщина понятливо хмыкнула, но останавливать подступившихся красавиц и не подумала.
— Вы уверены, что не желаете приссоединиться к другу? — осторожно уточнила она у Анвара, когда довольно скалящийся Ашту вышел вон, придерживая каждой из рук по служке.
— Абсолютно. Мне хватило ваших ласк, — буркнул Анвар, зло скривившись.
— Что ж, позвольте тогда угосстить васс завтраком.
Анвар еще некоторое время посверлил женщину тяжелым взглядом, а после кивнул согласно. Как он знал, ждать Ашту можно было и до середины дня, а есть уже хотелось.
Выходить из покоев самостоятельно Ашту не пожелал. В результате, когда ждать больше не было возможности — еще пара часов и начнет темнеть — Анвар лично отправился выковыривать друга из теплых объятий служек.
Ворвавшись в келью, он рывком потянул за самую грубую ногу в шевелящемся комке, увернулся от вылетевшего вперед кулака и, отпрыгнув, с издевательской ухмылкой уставился на сверкающего взглядом Ашту.
— Какого хрыга? — возмущенно спросил растрепанный Всадник, пытаясь убрать непослушные косы из зоны обзора.
— Ночь скоро. Сказку помнишь? Зайдет солнце и вместо прекрасного раба в постели окажется лохматое чудище.
— Так там мужик же оборачивался, — буркнул Ашту, бросив косой взгляд за окно. Понял, что Анвар действительно прав и стоило бы поскорее убраться из гостеприимного храма, если они не хотели провести еще одну ночь под прекрасным, но холодным небом.
С тяжелым вздохом огляделся, пытаясь найти штаны. Улыбнулся благодарно обнаженной служке, продемонстрировавшей их на вытянутой руке. Попытался забрать, но та ловко спрятала такую важную деталь гардероба за спиной, требовательно вытянув вперед губы.
— Ашту! — взревел Анвар понимая, что про штаны Несущий хаос благополучно забыл.
— Проклятье, ну ты и зануда, — прошипел Ашту под смех служек. — Девочки, я к вам когда-нибудь обязательно загляну еще.
Ашту одевался, иногда замирая и любуясь женщинами, растянувшимися поверх белья и оглаживающих себя ласковыми, медленными движениями.
Напоследок они настолько горестно вздохнули, что Анвару пришлось выталкивать застывшего друга из кельи силой. Быстро перебирая ногами по лестнице, тот не переставая подначивал Анвара, упрекая в черствости и холодности.
За время завтрака, а также обеда, Анвар успел узнать у матушки примерное направление их дальнейшего движения. Не так уж много дорог было через эти горы. Так же насколько могла, она рассказала о местных племенах. Большая часть из которых была, как не прискорбно, хищниками.
Узкую тропинку, отходящую прямо от стен монастыря, служки им указали. Но она была настолько крутой и неудобной, спускаясь вдоль обрывистого края горы вытесанной лестницей, что лошадей пришлось оставить.
Дальше им предстояло несколько дней идти по дну каньона и искать, стараясь не проглядеть, точно такой же крутой подъем вверх. Где уже была более проторенная, но населенная всяческими тварями дорога. По ней еще дня три пути служка смогла расписать, а дальше им с Ашту придется действовать самостоятельно, отыскивая в горах подходящие для движения тропки.
Глава 8
Здравствуй брат, — от спокойного голоса, раздавшегося неожиданно рядом, Неофар чуть не сверзился с дерева. Резко развернувшись и одновременно выхватывая кинжал, он удивленно глядя на сидящего рядом эльфа. Очень-очень старого эльфа. Его тусклые, но живые зеленые глаза смотрели со странной, поражающей тоской. Но самым неприятным моментом в чужаке был клинок Неофара в его руках.
— Как? — потрясенно прошептал воин, потирая ноющее запястье из которого так мастерски вырвали оружие. — Кто вы?
— Мое имя Лайональ, отрекшийся князь Лайональ.
Эльф застыл, словно ужаленный искрой Первородного. Единственный в истории эльфов отрекшийся от власти князь, последний кого ожидаешь увидеть в глухом полуденном лесу. А еще сильно напрягало, что никто из братьев не предупредил. Да и сейчас молчали.
— Что вам нужно? — воин замялся. Как именно стоит обращаться к этому эльфу, он не слишком понимал. — И где мои братья?
— Хочу, чтобы ты повернулся к истинному свету и отрекся от Первородного, — со вздохом, уже зная ответ, прошептал старик. Вопрос об остальных эльфах он проигнорировал. — Оставь свою сестру и иди с миром. Позволь ей делать то, что спасет всех нас.
Чем дольше говорил Лайонель, тем мрачнее становился его собеседник. Испуг в глазах сменился возмущением и откровенным презрением.
— Отречься от Света? — зло зашипел он.
— Нет, брат, от зла. Неужели тебе нравится то, что происходит?
— Он пришел, чтобы уничтожить Тьму. Чтобы светлые могли жить, не опасаясь за свои жизни!
— Он пришел, чтобы убить своего отца, — тихо возразил Лайонель. — Он убивает наших братьев нашими же руками. Он уничтожает не тьму, а детей и женщин.
— Ты безумец! — вскинулся эльф и дернулся, недоуменно глядя на торчащую из груди рукоять своего же клинка.
— Прости брат, но безумен не я. Я отомщу и за твою жизнь, — прошептал князь и прикусил губу. По щеке его медленно сползла сверкающая капля.
***
— Слезами ты ему навряд ли поможешь.
Глухой, едва различимый в шелесте листвы голос заставил Вериорен оторваться от своего занятия и оглядеться. Сквозь затянувшие взор слезы лес казался зеленым туманом, но в этом мареве хорошо была различима белая яркая фигура.
— Ему уже ничем не поможешь! — зло зашипела Вериорен, разобрав, что расплывающаяся фигура принадлежит немолодому эльфу.
— Поможешь. Если позволишь мне подойти.
— Будто вам нужно мое разрешение, — утирая грязным рукавом мокрые щеки, продолжала шипеть Вериорен.
Говорить больше ничего эльф не стал. Вздохнул грустно и понимающе, подошел и опустился на колени рядом с бездвижным мужчиной. Сидящая с другой стороны Вериорен прищурила глаза, оглядывая неизвестного помощника, и с легким удивлением поняла, что взгляд его на самом деле полон печали и сожаления. Не чувствовалось от него ни угрозы, ни враждебности, только неясное спокойствие.
Эльф накрыл рану Свята ладонями, оставив торчать стрелу между пальцами и прикрыл глаза, ничуть не заботясь о своем здоровье рядом с враждебной эльфийкой.
Вериорен почувствовала, как поползли в стороны волны энергии, светлой, но доброй, не такой, как ее хозяин. Чистой и успокаивающей.
Открыв глаза, эльф перевернул Свята. Причем действовал легко и спокойно, словно перед ним был не крупный мужчина, а тюк с тканью. Обломал конец стрелы и, вернув тело на место, выдернул оставшийся стержень. Вновь положил руки на рану.
Свят застонал не приходя в себя, обеспокоенно завозился, и Вериоерн пришлось придержать его, чтобы не сбивал концентрацию лекарю.
Лечение шло долго.
