АМВЦ. В поисках пропавшей принцессы - Юлия Белова
Квитка вздохнула.
– Так Эльдара после родов сразу и умерла. А Тимур… вы ж его видели. Темненький он, не в мать, не в отца. Вот злые языки и стали поговаривать, что мол демон он и Эльдара умерла из-за того, что младенец из нее жизнь выпил.
Бред какой-то! Как младенец может убить мать? Да бывали такие случаи, но в исключительном порядке, если отец ребенка Пожирающим был.
Квитка увидела мои удивленные глаза и грустно улыбнулась.
– Вот и я не верила. И Люська вон тоже. Я ж его после смерти Эльдары, сама можно сказать и воспитала. Никоир то после смерти жены духом пал. Никого не принимал, не узнавал. Священником он стал уже после этого, когда Тимуру год исполнился. Наш старый священник на покой ушел, а Никоир на его место стал. Ожил. Сына стал принимать. Но я все равно за ними приглядывала. Мальчик то совсем болезненный был. Чуть что уже болеет. Слабенький. Иногда неделями из храма не выходил, лежмя лежал.
Она замолчала, я обдумывала полученную информацию. А Квитка стала продолжать.
– Выросли значит детки, да полюбили друг друга. Я тогда обрадовалась. Думала, что вот и исполнилась наша с Эльдарой мечта. Так нет ведь! Муж уперся и ни в какую. Он то в отличии от меня верил всем этим слухам, что Тимур маг темный и с бесами водится. И как ни уговаривала его я, как ни умоляла, он все равно не поступился. Вон даже сватов от сына кузнецова принял. А Люська то, когда узнала, то и…
Женщина снова заплакала. Я стала ее утешать, приобняла ща плечи и говорила, что все страшное уже позади.
– Тимур сказал, что тот медальон, что он подарил Люсинде, принадлежал его матери. но если Эльдара умерла, когда тот был еще ребенком, то как…
– Я его отдала ему, – Квитка перестала плакать и передником стала вытирать слезы. – Эльдара, когда умирала, я с ней была. В последние минуты жизни, она протянула мне этот медальон и заставила поклясться, что я отдам его Тимуру, когда тот повзрослеет, но так, чтобы Никоир не знал.
Надо будет на медальончик-то посмотреть. Интересная вещица видимо. С улицы послышались шаги и в дом вошел Амадей.
– Амата, солнце мое, мы тебя долго еще ждать будет? – Он упер руки в боки и внимательно на меня посмотрел.
А я за них и забыла. Подумала, что они, наверное, с девочками ушли.
– Сейчас иду.
Лекарь внимательно на меня посмотрел, но все же вышел.
– Госпожа Квитка, у меня еще два вопроса к вам есть. – Женщина кивнула, давая понять, что готова отвечать. Я задала первый вопрос: – Скажите, если Никоир с женой приехали, до того, как он стал священником, то значит жили они тогда не в храме, верно?
– У них домик был, – подтвердила она. – Он и сейчас целый стоит. Никто больше в лесу жить не хочет.
– В лесу? – Удивилась я.
– Ну да. Никоир то до сана святого охотником был. Вот они и жили в домике егеря. Если с деревни на восток через пролесок кленовый пройти, аккурат на этот домик и упрешься.
– И последний вопрос, – я внимательно посмотрела ей в глаза. – Эльдара была человеком?
Брови Квитки взметнулись вверх. Она удивленно на меня смотрела и то открывала, то закрывала рот.
– Амата! – Со двора раздался крик оборотня.
– Иду! – Ответила я и вскочив побежала к выходу.
– Она была чистокровным человеком, – вслед мне ответила Квитка.
Я бросила на нее последний взгляд, благодарно кивнула и вышла на улицу, где с нетерпением меня уже ожидали рвущиеся в бой парни.
***
Нет, ну чем не романтика? Лес, пение птичек, вокруг красивые зеленые деревья, цветы, свежий воздух, белочки-зайчики бегают по округе, рядом со мной два красивых, мужественных парня. Красота. Если бы не было одно «но». Мы не на прогулку вышли, а уже который час безуспешно лазили по лесу в поисках следов зомби и пропавших людей.
Сначала мне эта прогулочка действительно нравилась. Но проходило время, мы все дальше углублялись в лес. Там становилось все темнее, а комаров становилось все больше. Пейзаж уже не так радовал глаз, да и честно говоря уже надоел. Мы пять часов ходили вокруг до около прислушаюсь и принюхиваясь к каждому кустику, но так нечего путного и не нашли. Надо ли говорить, что тот домик егеря, про который говорила госпожа Квитка, мы не нашли. Хотя я точно шла на восток по утоптанной тропинке вдоль кленов. Вышла на какую-то поляну, но никакого домика там не наблюдалось. Магических следов не было, колебание магического фона, я так же не заметила. Все было просто до безобразия чисто. Кладбище мы тоже никакого не нашли, не говоря уже про мертвецов. И вот вопрос – откуда они тогда берутся? Дальше леса шла граница, которая магически проверяется на каждого проходящего, пусть то живое существо или мертвое. Все пересекающие невидимую линию границы тут же были фиксируемые патрулём и незамеченным пройти просто не получалось. Так что заграничными зомби быть никак не могли. Местное кладбище мы облазили в первую очередь, но там все спокойно почивали, ни на одной могиле свежей земли не наблюдалось, а значит это не наши подозреваемые.
Убив очередного жадного на мою кровь комара, я не вытерпела:
– Все! С меня хватит! Возвращаемся обратно, здесь все равно нечего нету.
Мои спутники замерли и удивленно посмотрели на меня. А мне что? Мне все равно. Я голодная. Я замерзла. Я вся искусана. Поцарапана. И главное – я злая. Очень. И мне было все равно, что про меня подумают или что про меня скажут. Мне надоело попросту терять наше время на бессмысленные поиски.
– Фух, а я-то уж думал, что ты этого никогда не скажешь, – вдруг выдал оборотень и гаденько так улыбаясь продолжил: – Я бы бросил это неблагодарное дело еще часа три назад, когда мы зашли на третий круг, но признаваться, что я устал, когда девушка, слабый пол, молчит, это было выше моей гордости.
У меня некрасиво отвисла челюсть. Это значит мы могли уйти отсюда несколько часов назад, но им было стыдно из-за того, что я сильнее? Гордость ихнюю задевала? Гррр… Я не посмотрю, что он оборотень, сейчас сама его загрызу! Я зло сузила глаза и сделала шаг навстречу парню.
Макс, заметив мое неадекватное поведение, поспешил закрыть Амадея собой и став между нами просто дал команду:
– Уходим.
Теперь мой взгляд сфокусировался на нем. И я стала еще злее. Вся
