Царевна, спецназ и царский указ (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна

А потому и к подготовке подошла основательно. И вовсе не обратила внимания, когда Анжей сообщил, что “снаряды” себе собрал и только ее и ждет. Нет уж! Пусть он лучше думает, что царевна с перепугу так тщательно яблоки себе выбирает. Пусть себе.

…А она пока походит вокруг дома, отойдет подальше. Покружит там хорошенько. Отыщет молодую смолистую сосенку…

Наконец все было готово. Богатыри снова собрались понаблюдать за состязанием. И Анжей небрежно подбрасывал в руке свой “снаряд” — мелкое яблочко.

— Чур я первая! — объявила царевна. Признаться честно, волновалась она чуть больше, чем хотела бы показать, ну да все ее переживания все равно всегда на лбу были написаны. Так, по крайности, всегда Наина говорила. Еще насмехалась, мол, и буквами аршинными.

— Милости просим! — с усмешкой поклонился ей Анжей.

Соперники стояли рядышком — чтоб ровно до колоды одинаковое расстояние обоим было.

Ну… сейчас!

Нешироко размахнувшись, царевна метнула яблоко — и точно поразила цель. Одно из яблок покатилось с колоды и упало по другую сторону.

— Есть! — радостно подпрыгнула царевна.

Богатырь, не переставая усмехаться, бросил яблоко, и вовсе, кажется, не замахиваясь и не целясь — и тоже попал. Ну да ничего! Алька швырнула второе яблоко — и снова точно в цель.

На второй раз Анжей зачем-то переступил с ноги на ногу, чуть прищурил один глаз и, как-то хитро выкрутив руку, коротко замахнувшись, бросил — будто вовсе даже не в ту сторону. Однако брошенное им яблоко не просто полетело к колоде — оно вращалось в полете, а когда ударило по яблоку на колоде, то покатилось не к противоположному краю, а… к другой цели. Хлоп — и сбоку от колоды лежат уже три яблока — один “снаряд” и две “цели”.

Алька только глаза распахнула. Как же это он! А если вот эдак ладонь выкрутить — интересно, у нее получится ли так? Она уже отвела было руку в сторону, подражая Анжеевым движениям, но… что-то ее вдруг остановило. Может быть, то, что, почти собравшись бросать, она поймала вдруг неодобрительный взгляд Савелия? А может и просто вспомнила вдруг, сколько раз замечала: чтобы чему новому научиться, да чтоб получилось еще, не одну шишку надо набить прежде, и не в одну лужу упасть. Про этот хитрый выверт она непременно потом Анжея расспросит. И научится. Даже если он не станет ее учить! Сама тренироваться станет — и научится непременно. А сейчас — ей только нужно сшибить все яблоки. И нечего тут выделываться, как некоторые!

А потому она выпрямилась и бросила свой “камень” снова попросту, без затей. И снова сшибла яблоко. Одно, конечно.

Анжей хмыкнул — и на этот раз тоже не стал мудрить. Просто прицелился и бросил. И попал. Но… почему-то не сшиб.

Яблоко с чпокающим звуком впечаталось в другое, да так и осталось лежать — будто приклеенное.

На самом деле приклеенным было, конечно, одно из яблок на колоде. Не зря Алька смолу погуще искала! Вот и сравняли счет!

Анжей, нахмурившись, оглянулся на царевну — и успел заметить торжествующую улыбку за миг до того, как ее удалось согнать с лица. Еще раз с прищуром посмотрел на колоду и то самое злополучное яблоко… то есть теперь уже два яблока. Смолу она мазала, не жалеючи. Неужто понял?

Так или иначе, а черед был Алькин. Она бросила свой “снаряд” — и снова попала.

А следующим бросал Анжей. Ближе к нему оставались две цели — одно приклеенное яблоко и второе — с самого края. Усмехнувшись снова одним уголком рта, он швырнул яблоко — в цель, что была ближе к царевне. И попал.

Теперь тот же самый выбор встал перед Алькой: ближе к ней — приклеенное, а второе — далековато, неудобно, но… да уж не ей отступать!

Пару раз замахнувшись и опустив руку, она в конце концов все же решилась — и, сшибив метким броском дальнее яблоко, радостно взвизгнула, подпрыгнув. Пять! Пять попаданий!

Скривившись, в сердцах Анжей швырнул свое яблоко в последнюю оставшуюся цель — ту самую, что с места никак не сдвинуть. Швырнул со всей силушки (или дури?) богатырской, так что при столкновении раздался хруст, и во все стороны полетели яблочные ошметки.

А отличная смола все же! Надо ту сосенку себе запомнить, небось пригодится еще.

— Ну?! — царевна с горящими глазами обернулась на богатырей, молча наблюдавших за состязанием.

— Твоя взяла, — мрачно буркнул Анжей рядом с ней. — Бестия!

— Рука у тебя верная, — одобрительно кивнул Михайла.

— Молодец, что не умеючи пытаться не стала — а на верную руку положилась, — поддакнул и Савелий.

— Иииии!! — губы Альки сами собой расползались в счастливой улыбке. Кажется, сейчас она и вовсе могла бы свернуть горы. Ее первая победа! Ну да, не без хитрости, но ведь она и впрямь все свои цели верно поразила! Кто ж виноват, что одолеть этих богатырей без хитрости никак невозможно!

Главное теперь, пожалуй, на скамьи садиться с оглядкой. И не прислоняться ни к чему, не проверив прежде. А то что-то взгляд у Анжея нехороший. Оценивающий какой-то. А сосенку-то найти не труд вовсе!

Глава десятая, в которой царевна на виду таится да без сна мается

Противник у Альки остался только один — Михайла. И уж она-то знала, что ему предложить! От первого успеха у царевны за спиной будто крылья выросли. Самое то настроение для последней битвы!

— В прятки будем играть! — объявила она.

Михайла вытаращил глаза. Ему, воину великому, старшому богатырского отряда особого — да просто мужику взрослому! — и в прятки играть, будто мальчонке малолетнему?

Однако царевна была настроена серьезно и воинственно.

— А что? — она подбоченилась. — Али не приходится богатырям никогда тайком красться, планы вражеские вызнавать, по укрытиям хорониться?

Богатыри переглянулись. Крыть было нечем. И впрямь! Это ведь только в сказках воин, мечом размахивая, напрямки к ворогу скачет с боевым кличем да весь мир о своем походе великом оповещает. На деле иной раз и схорониться надо, и вызнать чего тайком. Вот только в отряде у каждого — свое дело, и разведкой, уж конечно, не старшой отряда ведает. У Михайлы для таких дел стати не те — такого-то где угодно издалека углядишь. Где уж тут схорониться неприметно, когда в тебе мало не сажень росту!

Конечно, назови царевна прятки в числе первых испытаний, против нее бы кто другой вышел. Однако не зря она выжидала!

— Прятки так прятки, — Михайла тяжко вздохнул. — В лесу прятаться будем?

— Зачем же в лесу? — деланно удивилась она. — Здесь и будем! В доме. Сначала ты, следом я. Кто найдет другого, пока лучина горит, тот и молодец.

— Так ведь… — Михайла огляделся. Чтобы в доме схорониться, да при его-то размерах, мест не так-то и много. За время, пока лучина горит, все и обойти можно без труда. Ну да хозяин — барин. То есть хозяйка, стало быть. Он тяжко вздохнул. — Как скажешь.

Пока Михайла прятался, Алька из дома вышла и дождалась, когда ее позовут. А войдя, огляделась внимательно. Велик был соблазн первым делом наверх заглянуть — в богатырской опочивальне она ни разу еще не бывала. Интересно же посмотреть! Однако дело сейчас было важнее.

А разгадать его — проще некуда. Где может спрятаться богатырь со своим ростом и статями? Под кровать — не забраться, тесновато ему там станет. За занавесь — да там со всех сторон его видать будет. В сундук — не поместится. Разве что в подполе среди мешков с репой да мукой укрыться. Или…

Алька неторопливо прошагала к закуту за печью.

— Нашла, — сообщила она, насмешливо глядя на укрытую наполовину простыней могучую фигуру.

— И четверти лучины не прогорело, — хмыкнул за ее спиной Савелий.

— Твоя взяла, — буркнул Михайла. — Прячься сама теперь…

Алька потерла руки. Найти огромного богатыря — не труд. А вот теперь — и впрямь ее выход!

А потому, как только Михайла — для верности вместе с прочими богатырями — за порог вышел, она юркнула в свой уголок за занавесью, собрала кой-чего. Метнулась и в закут, где с утра в миске тесто на пироги расстаивалось. И в подпол сбегала — туда и тотчас обратно.