Принцип войны. Том 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Мейер не идиот, — покачала головой Алика. — Он собрал достаточно информации про тебя, и рисковать не станет.

— Ох, наивная ты, Сашенька, — вздохнула Настя. — За древние артефакты такие войны идут, что куда там клановым. Режут людей как куриц. Безжалостно. Но ты права… Нас сразу не убьют, а выпытают, кто стоит за нами.

— Нельзя Колояра выдавать, — вскинулась Алика.

— Да рада бы, — нервно поежилась Настя. — Ты видела этих громил? Мы не перенесем боли, увы…

Алика вспомнила давний случай в археологическом лагере, когда Рахдай и Пахом ввалились к ней в палатку и стали требовать, чтобы она вызвала Колояра на встречу. Понятно, чего они добивались. И даже небольшое физическое воздействие до смерти напугало девушку. Права Настя, ох, права. Сломают их эти головорезы.

— Может, тебе удастся как-то послать сигнал через астрал? — с надеждой спросила Алика, и сама поняла, какую глупость спросила.

Окунева рассмеялась и продемонстрировала браслет. Нервное напряжение, так долго не отпускавшее девушек, дало о себе знать. Настя протяжно зевнула, закрывая ладонью рот

— Я хочу спать, — заявила она. — Ты можешь сколько угодно думать, как нам убежать, но я бы посоветовала тебе отдохнуть. Мейер еще той скотиной оказался, и нам потребуется много сил, чтобы его переиграть.

Глава 6

Грэйс заявился в гости к княжичу Павлу через пару дней после нашего визита к нему. Вальяжность и непоколебимая уверенность куда-то исчезли, и перед нами предстал человек, серьезно напуганный какими-то обстоятельствами. Первым делом он выхлебал пару порций шотландского виски, любезно предоставленного Павлом, и только потом растекся по креслу, нервно постукивая пальцами по подлокотникам.

— Уильям, дружище, вы еще не сказали ни слова, а я за вас стал переживать, — княжич переглянулся со мной, и незаметно для гостя, подмигнул. Кажется, наше предположение сбывалось. — Что произошло?

— А вы не слышали? — коммерсант повертел пальцами пустой стакан. — Нет, в самом деле? Возле моего дома произошло убийство, причем, в тот вечер, когда вы находились у меня в гостях!

— Неужели? — княжич великолепно сыграл легкое потрясение. — Поверьте, Уильям, я эти дни был чертовски занят, и даже времени газеты прочитать не было!

— Нашли труп человека, — Грэйс почему-то смотрел на меня, а я старательно морщил лоб, словно пытался понять, о чем говорит англичанин. Он же знает, что мой «инглиш» несовершенен. — Его как будто разорвала стая бродячих собак. Но у меня подозрения на вервольфа. В нашем районе вообще нет брошенных псов. Их регулярно отлавливают. Господин Волоцкий, может ли оборотень охотиться за одним и тем же человеком, или у него нет какой-то определенной избирательности?

— Доказательств таких нет, — я не стал нагнетать панику на бледного британца, но в тонусе поддержать его нужно, чтобы не расслаблялся. — Теоретически возможно все. Павел, ты можешь переводить господину Грэйсу? Чувствую, он меня не понимает.

Княжич кивнул и предупредил гостя, на что Уильям безнадежно махнул рукой.

— Так вот, — я скрестил руки на груди и прислонился к высокому модерновому шкафу, стоявшему в углу рабочего кабинета княжича. — Все, что я знаю, не претендует на научную точность. Существует всего два типа оборотней. Одни живут в отдаленных местах, в сельской местности, чтобы не попадаться на глаза людей. Они питаются, в большей степени, мясом животных, хотя и человеком не побрезгуют, если тот попадется им на зуб. Это природные вервольфы. Редкий тип, к сожалению. Другие оборотни живут среди нас и превращаются в зверей с помощью магических коктейлей, потому что сами не могут активизировать процесс изменения в своем организме. Им нужен толчок, подпитка.

— Почему вы сказали, «к сожалению» применительно к природным вервольфам? — поднял Грэйс палец.

— Природные оборотни стали редки, потому что их уничтожают гораздо активнее, — пояснил я. — Если бы меня спросили, с кем проще встретиться — с настоящей или с модифицированной тварью — я бы однозначно указал на природную. Модификанты с помощью магических препаратов становятся сильнее, устойчивее к ранам, и гораздо выносливее. Обычного вервольфа убить легче, как бы странно не прозвучал ответ. Я встречался с ними и приобрел нужный опыт.

— Да, впечатляет, — пробормотал Грэйс. — А откуда модификанты берут препараты? И как из обычных людей получаются подобные твари?

— Мне известно только одно: магические коктейли создают нечестивые люди. Их называют химерологами. Это весьма образованные люди, закончившие солидные институты, имеющие солидную практику по своей специальности. Что их толкает на подобные преступления — неизвестно. Самое сложное в начальном периоде — найти нужный генетический материал оборотня. Но если он у химеролога есть, дальше все идет по накатанной колее. ДНК твари, усиленная магическими препаратами, вводится в геном человека, запуская нужные цепочки мутаций. Уколы продолжаются до тех пор, пока не начнется процесс трансформации. Агрессивные модификаторы полностью изменяют человеческую природу, создавая оборотня. Потом, когда успех достигнут, наступает щадящая терапия. Один-два укола в неделю, например…

— Кошмар, — Грэйса ощутимо тряхнуло, и он снова попросил налить ему виски. — Это же бесчеловечно! Нужно бороться с подобными ублюдками от науки!

— Борются, — успокоил я гостя. — По крайней мере, в России точно им спуску не дают. Если ловят на горячем, судьба их незавидна. По закону, конечно, их нужно судить и наказывать в назидание будущим умникам. Но частенько пойманный химеролог вдруг внезапно умирает от остановки сердца или еще какой напасти…

— Может, так и надо, — кивнул Грэйс, парой глотков осушая стакан. — Осталось только выяснить, кто крутился возле моего дома.

— Уильям, дружище, а вы уверены, что это был оборотень? — поинтересовался княжич. Он тоже внимательно слушал меня, и сдается, сам впечатлился подобным откровением. — Я знавал случаи, когда обычные собаки загрызали насмерть человека. Ничего сверхъестественного в этом нет.

— У меня в полиции очень много знакомых, — покачал головой Грэйс, не соглашаясь с доводом Щербатова, — в том числе и маги-следователи. Информацию о появившемся оборотне они не хотят предавать гласности, хотя сами смущаются, словно не верят в произошедшее.

— Почему же? — спросил княжич.

— В Британии давно истребили всех вервольфов, — гость опять бросил на меня взгляд, как будто к их исчезновению оказался причастен я, и поправился: — Природных. В центре Лондона их никак не должно быть по многим причинам. Егеря постоянно прочесывают леса в графствах, проводят мониторинг. Полагаете, господин Волоцкий, это и есть искусственно выведенная тварь?

— Мистер Грэйс, я не утверждаю, что речь шла о вервольфе, — мне нужно было осадить ретивого англичанина от поспешного вывода. Не хватало лишних забот, чтобы отбиваться от расспросов полиции. А еще Лору предстоит прикрывать. — Дождитесь конца расследования. Егерей, наверное, уже привлекли к поиску…

— Егерей? — фыркнул Грэйс. — Да вообще никто не шевелится! Я же рассказал инспектору Виндишу о случае в парке. Думаете поверил? Ничего подобного. Списывают мои подозрения и страхи на нервное обострение. Мистер Волоцкий, я бы хотел попросить вашей помощи. Вы уже сталкивались с подобными тварями, даже убивали их и остались живы. А это показывает вашу компетенцию.

— Вы предлагаете мне заняться поиском собаки? — чувствуя удовлетворение, спросил я. Пока игра шла по нашим правилам, как и планировалось.

— Я абсолютно уверен, что вервольф охотится на меня, — с серьезным видом произнес англичанин, снова начав нервничать, постукивая по креслу уже не пальцами, а ладонями.

— Еще виски, сэр? — спросил Щербатов, вовремя подсуетившись с бутылкой.

— Да, пожалуйста, — Грэйс сжал стакан и смотрел, как напиток заполняет его. Как только уровень поднялся до половины, сделал предупреждающий жест. — Благодарю. Этого достаточно на сегодня. Вы окажете мне услугу, мистер Волоцкий? Я щедро вознагражу.