Братья Бри - Слёзы Шороша
Минуло три дня. На четвёртый ранним утром из Дорлифа в направлении леса Садорн потянулась вереница повозок. На каждой сидели по двое мужчин. Двигались не спеша, берегли лошадей для обратного пути. Впереди колонны верхом ехал Тланалт. Всех занимала одна мысль: что принесут им эти сто два дня? Какими делами они должны наполнить их? Что сулит им сегодняшняя встреча, с которой что-то должно начаться? Бок о бок надежда и недоумение сопровождали эту вереницу.
Тланалт первым увидел лесовиков, которые ожидали их. Перед ними вдоль леса лежало длинное полотно. Издали его можно было принять за видимый глазу отрезок речки. Но все знали, что речки там нет. Полотном, точнее, несколькими кусками, слитыми воедино, было накрыто то, за чем и прибыли сюда дорлифяне. Подъехав ближе, Тланалт заметил, что Дугуан вышел ему навстречу. Он спешился. Подойдя друг к другу, друзья обнялись.
– Рад тебя видеть, мой друг.
– Доброе утро, Дугуан. Вижу, вы хорошо потрудились.
– Пойдём, посмотришь, что мы для вас приготовили.
Дугуан подал знак своим людям – те подняли полотно: тысячи отблесков в одно мгновение вырвались на свободу и заполнили пространство над землёй, словно то, что выплеснуло их, томилось в темнице сотни лет, накапливая страсть к бою. И теперь эта страсть, воплощённая в блеске, рубила, пронзала и кромсала воздух.
Увидев прямо перед собой боевое оружие и снаряжение, о котором он не мог и помыслить, Тланалт пришёл в замешательство… Он посмотрел на Дугуана, но не смог ни о чём спросить его. Дугуан помог ему:
– Друг мой, – он положил руку на плечо Тланалта, – это наша история. Давно наши предки воевали. Но это было так далеко отсюда, что ни один ферлинг не смог бы долететь до тех мест. В наших жилах течёт кровь воинов, а не только следопытов, и мы не позволяем своим рукам забыть оружие. И сегодняшний день лишь подтверждает, что это правильно. Не мучай себя вопросами. Мы дружим с детства, и ты доверяешь мне. Точно так же твой народ должен довериться моему народу. Мы даём вам в дар это оружие и снаряжение и выделяем вам двадцать человек, которые научат вас владеть этим оружием, чтобы вы смогли защитить себя.
– Я благодарен тебе, Дугуан. Признаюсь, увиденное ввергло меня в сильное недоумение. Но ты развеял его. И то, что блеск вашего оружия впервые обрушился на меня и сейчас ослепит дорлифян, приехавших со мной, говорит о том, что лесовики завоевали наше уважение и дружбу, не хвастаясь силой.
…Прошло сто дней со дня видения Фэдэфа. Эти сто дней Дорлиф жил новой для себя жизнью. Его окружили два кольца, которые изменили его тело и его душу. Одно кольцо с каждым днём разрасталось вширь и вглубь, пока не стало рвом шириной в десять шагов и глубиной в два человеческих роста. Ров был заложен сухими ветками, облитыми смолой, а сверху покрыт маскирующим травяным настилом. В нескольких местах через него были перекинуты мостки, которые при приближении врага можно было легко убрать. Второе кольцо было невидимым, но слышным. Именно оно пленяло душу Дорлифа. Это было кольцо звона, особого звона… звона воздуха, кричавшего металлическим голосом… звона воздуха, рыдавшего металлическими слезами… звона битвы… Одна часть дорлифян – их было около полутора тысяч – создавала этот звон своими руками, сжимавшими мечи, копья, секиры… Она билась и билась, готовясь к грядущему сражению. Другая часть – все остальные дорлифяне, – поглощённая этим звоном, творила битву в своих мыслях, в своём воображении и таким образом участвовала в ней.
Глава пятая
Нашествие каменных горбунов
Прошло сто дней. В Дорлифе нарастала тревога. Управляющий Совет принял решение выставить дозоры вокруг селения… Прошло ещё пять дней. Войско было разделено на три отряда. Отряд Тланалта, численностью четыреста человек, должен был прикрывать Дорлиф со стороны Дикого Леса. Такой же отряд – его возглавил Савас, старший брат Фэдэфа, – получил задание охранять подступы к селению со стороны озера Лефенд и леса Шивун. Трэгэрту было поручено расположиться со своим отрядом вдоль хребта Танут. Этот отряд был самый многочисленный: семьсот лучших воинов составили его. Такое решение было принято, потому что Фэдэф, рассказывая о своём видении, назвал завоевателей камнями. А откуда, как не со скалящихся утёсов Танута, взяться этим взбесившимся камням? Так, по крайней мере, считал Трэгэрт. Со стороны леса Садорн защитить Дорлиф вызвались лесовики. Их отряд в триста воинов возглавил Дугуан. Он сам попросил об этом Правителя лесовиков Фариарда.
В конце сто седьмого дня Трэгэрт обронил слово. Все эти сто семь дней ему не давала покоя одна мысль, которая в результате облачилась в звуки:
– Может быть, никакой войны с камнями не будет. Может быть, все мы ждём призрака, который родился в голове юнца. Он слишком много бегает по горам – вот камни и грезятся ему по ночам. Не следует ли нам подыскать ему невесту и готовиться к свадьбе, а не к сражению?
Это слово услышали воины его отряда. Потом оно долетело до других отрядов. Потом поселилось в Дорлифе. И блеск оружия потускнел. И блеск в глазах воинов подёрнуло туманом сомнений. И не стало легче от того, что битвы не будет.
Управляющий Совет решил, что отряды будут стоять на своих позициях ещё три дня и три ночи. Эти дни и ночи тянулись долго, так долго, как не сходит марево лесного болота, когда всё живое ждёт с нетерпением ясного света… И всё же время, когда, иссякнув, они должны были уступить место чему-то новому, наступило.
Савас и Фэдэф не спали всю ночь. Они ждали, потому что в них ещё жила уверенность, что видение Фэдэфа сбудется. Они знали: если отряды воинов покинут свои позиции и вернутся в Дорлиф, он будет застигнут врасплох.
– Савас, – к своему командиру подбежал дозорный отряда, спустившийся со сторожевой вышки, – по направлению к Дорлифу движется всадник. Он едет прямо на нас. Смотрите, его уже видно отсюда.
– Вижу, Кронорк. По-моему, он едва держится в седле. Его надо встретить. Кронорк, возьми коня и поезжай.
– Савас, думаю, это человек из моего видения, – тихо сказал брату Фэдэф. – Он несёт плохие вести. Надо всем быть начеку.
– Ты прав, брат. Тэзэт, поднимай отряд.
По сигналу рожка воины пробудились и окружили командира.
– Дорлифяне! – обратился к ним Савас. – Сегодня мы должны покинуть лагерь и разойтись по домам. И мы сделаем это, если человек, который приближается к нам со стороны леса, не заставит нас изменить решение и остаться здесь.
– Мы устали ждать! – крикнул кто-то из воинов.
Точно так же подумали многие.
– Мы устали ждать призрака! – подхватил другой.
– Бросили дела, чтобы готовиться к битве! А вышел обман!
– Сейчас вы сами решите, обманули вас или нет! – ответил недовольным голосам и нараставшему ропоту Савас. Он прекрасно понимал настроение воинов и не спорил с ними.
Незнакомый всадник, в сопровождении Кронорка, через коридор, который образовали расступившиеся воины, подъехал к Савасу. Наступила тишина. Он слез с коня и, сделав шаг, пошатнулся. Весь его вид говорил о том, что он на пределе сил. Савас снял с пояса флягу и протянул ему. Тот долго, захлёбываясь и проливая воду, пил.
– Савас, он сказал мне, что он Пэтэп из Нэтлифа. Добирается до нас трое суток. Он потрясён увиденным, – пояснил Кронорк.
– Ты в силах говорить, Пэтэп? – спросил Савас, когда нэтлифянин сполна утолил жажду.
– Да. Я должен предупредить вас.
– Говори громче! Все хотят слышать! – требовали воины. – Говори! Люди ждут!
– Я Пэтэп из Нэтлифа. Некоторые из вас знают меня.
– Я знаю его!
– И я знаю!
– Это случилось три дня назад. Утром после ночной охоты я возвращался домой. Со мной был Латуан, из лесовиков. Он остался в лесу, пошёл к своим. Когда моему взору открылся Нэтлиф, я увидел, что люди собрались на окраине. Их внимание что-то привлекло.
– Это были камни?
– Дайте ещё воды, – попросил Пэтэп и, сделав несколько глотков, продолжил: – Я тоже подумал, что это камни. И все, наверно, так подумали, потому что с виду это были камни, обыкновенные серые валуны. Они будто скатились с вершин Кадухара.
– И много было этих камней?
– Думаю, не одна тысяча.
– Не может быть! У страха глаза велики!
– Думаю, это и выманило нэтлифян из своих домов. Такого зрелища раньше никто не видел.
– Что же это за камни?
– Кто-то из нэтлифян вспомнил о посланиях из Дорлифа, которые принесли ферлинги, и закричал, что камни живые и что надо спасаться. Люди встревожились. Но было поздно. Камни ожили будто по команде: все разом поднялись на ноги и будто приготовились к броску. Могу сказать, что мне стало страшно, хотя я находился в отдалении.
