Кристофер Паолини - Наследие

Потом предпринял еще одну попытку. Но левая рука действовать отказывалась, и ему пришлось опираться только на правую. Однако он все же сумел подтянуть под себя ноги и медленно подняться; его била дрожь, он не мог нормально дышать и делал лишь крошечные поверхностные вдохи.

Выпрямившись, Роран ощутил жуткую боль в левом плече: казалось, в сустав ему воткнули раскаленный докрасна нож. Плечо было вывихнуто, а от щита, прикрепленного к левой руке, вообще ничего не осталось, кроме осколка доски, по-прежнему державшегося на ременной петле.

Роран повернулся, ища глазами Барста; тот находился в тридцати шагах от него, почти невидимый под сворой котов-оборотней, яростно рвавших его когтями и зубами.

Довольный тем, что коты еще хотя бы на несколько секунд полностью отвлекут внимание Барста, Роран решил заняться вывихнутым плечом. Хотя и не сразу, ему все же удалось вспомнить, чему мать учила его в раннем детстве. Отшвырнув жалкие остатки своего щита, он пробормотал, словно повторяя вслух ее указания:

— Сожми кулак. — И сжал левую руку в кулак. — А теперь согни руку так, чтобы кулак смотрел вперед. — И это он ухитрился сделать, хотя больно было ужасно. — Теперь как бы выверни руку наружу, от себя… Роран пронзительно вскрикнул, выругался, в плече что-то хрустнуло, мышцы и сухожилия натянулись так, словно вот-вот порвутся, но он все продолжал выворачивать руку, сжимая кулак, и через несколько секунд плечо с треском встало на место.

Облегчение наступило моментально. Во всем теле по-прежнему чувствовалась боль — особенно в нижней части спины и ребер, — но Роран, по крайней мере, снова мог пользоваться рукой, не теряя сознания от боли.

И он снова посмотрел в сторону Барста.

И увидел такое, что у него снова перехватило дыхание, а к горлу подступила тошнота.

Барст стоял в кольце мертвых котов-оборотней. Кровь стекала с его зазубренной изломанной нагрудной пластины; булава, которую он, видно, успел подобрать, была вся облеплена комками окровавленной шерсти. Лицо Барста покрывали глубокие царапины, правый рукав кольчуги был оторван, но в остальном он казался целым и невредимым. Немногие оставшиеся в живых коты вели себя осторожно и старались к нему не приближаться; Рорану даже показалось, что они вот-вот развернутся и побегут прочь. За спиной у Барста лежали тела кулла и эльфов, с которыми он сражался до этого. Все воины Рорана, похоже, куда-то исчезли, потому что вокруг он видел только солдат Империи в алых туниках, которым не терпелось узнать, чем закончится это сражение.

— Застрелите его! — крикнул Роран, но его, похоже, никто не слышал.

Барст, однако, его заметил и стал неторопливо к нему приближаться.

— Ну что, Лишенный Молота! — проревел он. — Ты мне головой за это ответишь!

Роран, заметив на земле чье-то копье, быстро наклонился и поднял его. И тут же все поплыло у него перед глазами. Но он не сдавался.

— Посмотрим, как у тебя это получится! — крикнул он в ответ. Но голос его прозвучал глухо, а в голове крутились лишь мысли о Катрине и их будущем ребенке.

Затем один из котов-оборотней — в данный момент он принял обличье маленькой седоволосой женщины ростом Рорану по локоть — выбежал вперед и ударил Барста кинжалом в бедро, нанеся ему глубокую резаную рану.

Барст зарычал и резко повернулся к коту, но тот уже отскочил, злобно шипя. Барст выждал несколько секунд, чтобы убедиться, что кот — а может, разъяренная старуха — не кинется на него снова, и продолжил свое неторопливое шествие в сторону Рорана; теперь он сильно прихрамывал, ему мешала только что нанесенная рана, из которой сильно текла кровь.

Роран облизнул губы, не в силах отвести взгляд от приближавшегося к нему врага. У него было только одно копье, не было даже щита. Он не мог убежать, не мог надеяться, что окажется столь же силен, как его противник. И не было рядом с ним никого, кто мог бы ему помочь.

Ситуация была совершенно безнадежная, но Роран по-прежнему не желал признавать поражения. Однажды он уже сдался, но больше такого допускать был не намерен, даже если разум станет твердить ему, что гибель неизбежна.

Барст бросился на него, и Роран ударил его острием копья в правое колено в отчаянной надежде, что ему вдруг повезет и он сумеет как-то обездвижить противника. Но Барст по-прежнему был неуязвим; отразив удар копья булавой, он замахнулся ею на Рорана, и тот, заранее предполагая, что так и будет, успел все же — хоть и с трудом переставлял ноги — отшатнуться. Булава, точно мощный порыв ветра, просвистела в каком-то дюйме от его щеки.

А Барст мрачно оскалился и собрался уже нанести следующий удар, когда вдруг сверху на него упала странная тень. Он поднял глаза, и белый ворон Имиладрис молнией упал с небес, вцепившись когтями ему в лицо. Яростно вереща, ворон терзал физиономию Барста, а потом Роран с изумлением услышал, как ворон отчетливо произнес: «Умри! Умри! Умри!»

Барст выругался, бросил щит и свободной левой рукой сбросил с себя ворона, окончательно сломав ему и без того поврежденное крыло. Со лба у Барста клочьями свисала разодранная плоть, щеки и подбородок были алыми от крови.

Собрав все силы, Роран бросился к нему и пронзил ему правую руку копьем. Барст выронил булаву, и Роран, воспользовавшись неожиданной удачей, нанес ему удар в незащищенное горло. Но тут Барст сумел все же одной рукой перехватить копье, вырвал его у Рорана и сломал, точно сухой прутик.

— А теперь умри ты! — сказал Барст и плюнул в Рорана кровавой слюной. Губы у него были разорваны, правый глаз сильно поврежден, но левый видел нормально.

Он потянулся к Рорану, собираясь заключить его в смертельные объятия, и Роран никуда не мог уже от него деться. Но когда руки Барста уже сомкнулись на его теле, он тоже изо всех оставшихся у него сил обхватил его за талию и стиснул, стараясь как можно сильнее навалиться своим весом на раненую ногу Барста.

Барст какое-то время держался, потом колено его словно подломилось, и он, закричав от боли, упал лицом вперед, опершись на левую руку. Роран тут же ловко вывернулся из его объятий. Перепачканные скользкой кровью доспехи Барста облегчили для него это действие, хотя силищи даже в одной правой руке этого могучего воина хватало с избытком.

Роран попытался, навалившись сзади, сдавить Барсту горло, но тот прижал подбородок к груди, не позволяя сделать захват. Так что Рорану пришлось просто обхватить противника поперек груди и удерживать в надежде, что кто-нибудь придет ему на помощь.

Барст зарычал, рванулся и сбросил с себя Рорана, задев его вывихнутое плечо и заставив тоже зарычать от боли. Булыжники впивались Рорану в плечи и в спину, пока они, сцепившись друг с другом, три раза перекатывались по мостовой. Когда Барст всей тушей наваливался на Рорана, тому становилось попросту нечем дышать. И все же он не разжимал рук. Потом Барст как-то ухитрился сильно ударить его локтем в бок, и Рорану показалось, что у него сломано по крайней мере несколько ребер.