Пилигрим - Юрий Неспящий
Арт судо строчит, Рю красотка в дверях?
Рю поняла, что Судо подготовил все, что только можно по интересующему вопросу. Он встал, без прищура поглядел на гонкай.
— Доброе утро, господин Судо
— Доброе утро, госпожа Рю.
— Господин Судо.
— Слушаю. — Шао побледнел и превратился в одно большое ухо.
— Если вы хотели сделать мне предложение, я отказываюсь.
От услышанного Шао показалось, что он перестал существовать.
— Но я буду рада провести с вами эту неделю, как мы договаривались. — Гонкай терпеливо глядела на Судо, который молчал больше минуты.
— Я тоже буду рад.
— Приступим?
— Да. — Шао улыбнулся. — Прошу вас, я собрал материалы, которые стоит изучить, для того, чтобы понять, в какой среде оказалась провинция после распада династии Айто. Записи на более старом диалекте, чем тот, к которому вы привыкли, но я постараюсь перевести для вас все настолько точно насколько смогу и…
Судо говорил и говорил. Рю глядела на свертки, таблички и пергаменты как на сокровище, решительно кивала и слушала Шао так внимательно, как никто, кроме нее ни до ни после. — «Я счастлив тому, что есть,» — подумал Судо, когда предоставил гонкай переводы на более понятном диалекте, Рю начала задавать вопросы, на которые Шао отвечал, полностью погрузившись в дело, которому его учили с раннего детства. — «Я рад, что знаю и умею хотя бы что-то, что может удержать ее возле меня… пусть даже на такой малый срок».
(Ночь перед отъездом Рю)
Белая сестра вернулась в казармы после последнего занятия с Судо. Они дежурно попрощались, гонкай ушла и даже не подумала о том, чтобы оглянуться, или сказать что-то еще кроме: благодарю за все.
Рю пришла в казармы, когда не обнаружила там Рюгу, по чернильным ступеням забралась на крышу. Красная сестра сидела там уже не первый час. Солнце давно зашло, тут и там в домах через ставни, тряпичные и бумажные окна просачивались полоски света. Доносились голоса и лай. В очередной раз Рюга поймала себя на мысли, что это было очевидно с самого начала: Далай вытравили до четверти. Гонкай просто не хотела этого замечать, хотя ее наставники учили обращать внимание на подобные вещи в первую очередь. А еще до гонкай дошло, что все эти месяцы она и ее товарищи были самой обычной приманкой. Уж как рассуждало командование неясно, но Рюга подумала, что примерно так: раз не справились волки, стоит послать овеч.
— Добрый день, — сказала Рю приземлившись рядом.
— Ночь уже и я тебе не твой важный-бумажный, — сказала Рюга, — здоровайся по нормальному.
— Привет.
— А-ага. Ну что, добила его простым пока?
— Почти.
Рюга рассмеялась.
— Не удивлюсь, если завтра он будет бежать за тобой по сугробам.
— Господин Судо так не поступит.
Рюга замолкла.
— О чем думаешь, спросила Рю.
— О них, ну и о фигне всякой… Пока бродила, хочешь не хочешь, а мысли приходят, — Рюга кинула на расчищенную крышу валик для сестры, который заготовила заранее. — Знаешь, когда нас сюда привезли, я думала, все будет как в Шанте. Поколотили бы пару кривозубых гадов с их главным, и все наладится…
— Мы тогда плохо понимали, что делали.
— Это точно, но было легко.
— Тогда так не казалось.
— Тоже верно… Знаешь, меня не то чтобы совесть мучает, но пока мелкую искала, думала, что мы мало чем отличаемся от тех наемников… да от Лисары с ее выродком тоже и от брата Тощего.
— Не согласна. Мы не делали того, что они.
— Пока да, а что дальше? Что будет, когда нам скажут: эй, там есть город, который и так чахнет, сделайте так, чтобы там вообще все сдохли, да так, чтобы не заметил никто.
— Сомневаюсь, что командование может так поставить задачу. Пилигримы — защитники, а не каратели, я буду стоять на этом.
— Ага, как же. Помнишь, что Фешань сказал?
— О чем ты.
— Холмы занимают территорию ради корней. А что Шочиджи говорил помнишь?
— Да, Холмы вбирают новые регионы, чтобы получить как можно больше одаренных детей.
— И это только две причины, никакие Пилигримы не защитники. Холмы типичная империя, о которых ты так любишь читать.
— Не согласна, Холмы сильно отличаются по устройству. Не выкачивают периферию, а встраивают ее в себя, как равную по правам и возможностям часть.
— А они просили об этом? Каждый хочет отделиться, когда вырастает, тоже Шочиджи сказал.
Сестры притихли.
— Вспомни тех пиратов больных, мы просто кинули их на острове, потому что они были лишними. Все там наверняка сгинули, никто их лечить не стал. Кто их от нас защитит?
— Во многом то, что с ними произошло — следствие их прежних действий. До этого они тоже нарушали закон.
— По-твоему нормально поступили, да? И чей вообще закон? — Рюга уныло поглядела на сестру.
— Мастер Шочиджи говорил, что хоть все айну и разные, создание правил, с которыми смогут ужиться все, это неневыполнимая задача.
— Тебя послушать, так ты знаешь, как такое устроить… Да и сам старик себе часто противоречил. Вспомни хотя бы то, что про убийства говорил.
— Он признавал, что это суждение, скорее всего, ошибочно.
— Та не хочу я говорить о… о частностях. Ты лучше скажи, нахрена мы все это делаем?
— Тебя что-то беспокоит?
— Хо-о-о, да. Думаю, что не окажись мы тут, пацаны бы живы все остались, вот что меня беспокоит.
— Их могли забрать в плен или казнить за воровство. Или они могли умерли от болезни.
— Ага, а случилась бы она, если бы мы не полезли спасать тех пленных?
— Возможно, что да. Ведь у Лисары стояла именно такая задача, я даже удивлена, что к подобному не прибегли сразу. Так или иначе, если бы их не остановили, Далай, скорее всего, вымирал бы и дальше.
— Возможно то это, скорее всего… Я хочу, чтобы они живы оказались и все. — Рюга снова глянула на сестру. — Только попробуй сказать это.
— Прости. Мне тоже хотелось бы, чтобы они были живы.
— И как же ты это чувствуешь?
— Я жалею об упущенном потенциале. Грису, был честным и старательным, делала даже ту работу, за которую не хотел браться, жители его знают как доброго мальчика. Джидо сделал правильный выбор. Хиджи тоже, хотя на них обоих давил Мудо. Фато мог бы стать и торговцем, и счетоводом…
— Хватит, худо мне.
— Прости.
— Не извиняйся, просила же.
— Да.
— Слушай, может, тебе стоит взять этого неудачника под мышку, увезти в Микаэ и нарожать там беловолосых да голубоглазых? Будешь воду с речки таскать, а он там приживется, спокойный как овеча. Будет мелких грамоте
