Ангел-наблюдатель (СИ) - Ирина Буря
А ведь она права, подумал вдруг я. Сначала нужно было бы, конечно, свежие резервы для перелома в сражении обеспечить. Или ключевых свидетелей защиты для того момента, когда обвинение исчерпается. Или козыри в рукаве — как хотите. В ход следствия, которое уже наверняка полным ходом идет, вмешиваться не буду — пиковой дамой под занавес выступлю. Но вот обстановку, особенно у хранителей, на месте оценить не помешает, а то они все карты смешать могут.
Я раздраженно глянул в сторону окна. О, идет уже, писатель!
У хранителей я обнаружил ту самую атмосферу, что и ожидал. Взрыв патриотизма и всеобщую мобилизацию. Вот эти носители высокой идеи всегда так. Сначала ничего вокруг себя ни видеть, ни слышать не хотят, преданно задрав носы к знамени, а как кого из них за горло взяли — бац, и все в народное ополчение. И с кольями на атомную бомбу — авось она убоится праведного гнева. А главное — устыдится перед лицом стойкой веры.
А их руководство, на совещание которого я, между прочим, без каких-либо преград попал, вообще обсуждало планы — ни много, ни мало — организации подполья на местах. Хотя планы — это громко сказано. Ничего, кроме «Не допустим», «Покажем» и «Отстоим», я так и не услышал. Пришлось объяснять, что партизанские вылазки хороши лишь как часть действий регулярных частей. И что в любом конфликте нужно устранять его причину, а не пар в периферийных стычках выпускать. Чем положено заниматься профессионалам, а народу хорошо бы свое веское слово сказать в коллективном заявлении в их поддержку.
Договорившись с хранителями, что они не полезут пока на амбразуру с воплями о нарушении прав их отдельных собратьев, я кинулся назад на землю. Первым делом нужно было подорвать впечатление о единодушности мнения наблюдателей в отношении мелких — вескими аргументами. Их мне указанные в списке Дариного наблюдателя давали охотно. В целом. После моего намека на то, что сложившаяся ситуация вполне может потребовать служебного расследования принципов работы их отдела. На предмет добросовестности и чистоплотности его сотрудников на местах. С привлечением в состав следственных бригад как моих ребят, так и внештатников. Пару раз пришлось даже уже полученными заявлениями перед носом помахать, подтверждая, что требуемый отзыв определенно не первым окажется.
Я, кстати, интересную деталь заметил. Хранители на земле практически всегда человеческие имена себе брали — по крайней мере, при переходе в постоянную видимость. Мы с ребятами тоже — чтобы в любой операции каждый приказ исполнял именно тот, кому следует, а не все скопом то в атаку бежали, то с флангов заходили. А вот наблюдатели все свои заявления подписывали парой букв и цифр. Лично мне это прямо сказало, что они изначально не имели ни малейших намерений вживаться в свою миссию на земле, детально в порученном деле разбираться. Так — как роботы пристроились рядом, методично и механически фиксируя показания датчиков.
Когда я одного такого перепрограммировал на вдумчивый анализ полученных данных, меня вдруг вызвал руководитель Анатолия. Он на том совещании хранителей первым с моим планом действий согласился — вот что-что, а умение стоять за своих до конца у хранителей не отнимешь. То ли они с людей на себя такой подход переносят, то ли наоборот. Оказалось, что у них родилась идея. Я напрягся. Когда у наших штатских появляются идеи, у меня появляется головная боль.
Но когда я выслушал его до конца, я чуть по лбу себе не врезал. Как же я сам не додумался? Вот он — финальный снайперский выстрел прямо в яблочко проблемы! Сначала мы докажем необоснованность выступления наблюдателей, затем покажем во всей красе его последствия, а под конец, когда все, как следует, растеряются, предложим простое и изящное решение. Мы предложим, а не наблюдатели. И исключительно силами хранителей, хотя вовсе не им положено было все это время голову себе над ним сушить.
Проинструктировав руководителя Анатолия, я ускорил темп сбора боеприпасов. И как раз в самый нужный момент на заседание поспел. В смысле, прибыл я немного раньше, но под дверью постоял, дожидаясь, пока оратор от наблюдателей всю обойму расстреляет. И хорошо. Если бы я не прямо перед самым своим выступлением узрел, как внештатник над Анатолием навис, с улыбочкой плотоядной, боюсь, у оратора часть патронов в запасе бы осталась. Чтобы в лоб их себе пустить. Прямо после заседания. Под моим руководством.
Короче, вытащил я этих психов. Опять. Турусы на колесах разводить наши теоретики в своей теплице насобачились, конечно, но против фактов не очень-то попрешь. А они у меня в руках были. И хранители выдержку, как ни странно, проявили — руководитель Анабель как раз паузы нужной длины дождалась. Не ожидали наблюдатели, к своей искусственной атмосфере привыкшие, что в реальной жизни можно в лужу со всего размаха плюхнуться — чуть не захлебнулись, отплевываясь. А мы под это дело еще и отсутствие их надзора за мелкими во время их ознакомительной экскурсии у Анабель отвоевали.
И наступило затишье. Троица горе-героев успешно, по-моему, мои инструкции вбить мелким в голову соображения осторожности в жизнь воплотила. По крайней мере, мелкие держались сдержанно, даже непривычно молчаливо, и Анабель летом им на живых примерах показала возможность нашего и уважительного, и доброжелательного, и вполне мирного сосуществования с людьми. По официальной версии она вела с ними подготовительную работу, как с теми людьми, которым хранители собирались свою сущность открыть — факт утечки информации наблюдатели никак доказать не могли.
Они, впрочем, тоже притихли. Синяки и шишки на самолюбии, надо понимать, отправились к себе залечивать. И потом — их же все-таки обязали сосредоточить все усилия на разработке программы по обучению мелких и интеграции их в наше сообщество. Оставалось только надеяться, что вся моя земная компания как-то продержится еще года полтора-два — после чего можно будет с полным правом узаконить тот факт, что Игорь с Дарой все уже про нас знают, и прямо первыми их на курсы повышения квалификации и записывать.
Основания для таких надежд у меня были.
Во-первых, мелкие начали свой последний в школе год и по уши ушли в подготовку к поступлению.
Во-вторых, в отделе хранителей, с которыми у меня в результате всей той котовасии как-то сами собой установились более доверительные отношения, мне регулярно сообщали, что во всех точках подпольного введения мелких в курс дела
