Алла Собур - Землеописание

А что если? Мгновенное, точно выверенное усилие и я застываю в половине оборота: получеловек, полудракон. Говорят, такими рождаются полукровки, если не наследуют истинного облика: острые когти, едва заметная но прочная чешуя, которую легко принять за слишком смуглую кожу…. И, разумеется, нечеловеческая сила. Вот так, оно, пожалуй, будет в самый раз. Осторожно подхватываю бедолагу на руки. Лэ! Только бы когтями его не задеть: и без таких «радостей» едва жив!

Конечно, полудраконий облик лучше подходит для переноса тяжести, но, когда впереди блеснула тонкая полоска воды, я успела порядком подустать. И даже подумывала, сделать привал. А человек и вовсе давно потерял сознание. Не удивительно: плавно тащить его по этим камням — задача не по моим способностям. А от рывков боль, наверняка, становилась просто жуткой.

Ладно, вон там, ниже по течению, вроде неплохая скала виднеется. Возле нее и устроимся: хоть с одной стороны прикрытие будет и от ветра, и от чужого глаза.

Хорошо. А что дальше? Ох, так и не научилась разбивать лагерь. А, ведь, из всего, что у меня в сумку набито, наверняка, можно что-нибудь полезное сообразить. Особенно, если вспомнить, что сумка грифонья, то есть, безразмерная.

Уложив юношу под скалой, осторожно набираю в ладони почти ледяную воды. Жаль костер развести не из чего — придется так. Хотя… думаю, сейчас можно и просто силой согреть. Главное только не перестараться и не устроить взрыв. А юноше в его состоянии и не такое могло «привидеться».

Осторожно подношу воду пострадавшему и тонкой струйкой вливаю в губы. И в награду получаю ещё один стон, смешанный с шепотом:

— Благодарю.

Ладно, что теперь? Нужно посмотреть — попробовать определить, что с ним. Кое-как расстелив походные одеяла, осторожно срезаю с юноши остатки одежды. Так, позвоночник и, кажется, нога — сломаны. С ребрами, похоже, тоже что-то не так. А остальное — только глубокие царапины и синяки. Как ни странно, но для меня самая сложная сейчас травма — именно нога: для позвоночника в аптечке должна быть мазь из корня лаарка — за ночь заживет, ребра достаточно потуже перетянуть ну и мазь с кровянкой, конечно доложить. Её-то вообще лучше на все раны добавить: и запас есть, и делается она легко, а в Торгете новой травы набрать будет не трудно: там она везде растет.

И ещё неплохо напоить отваром: я кажется где-то здесь видела цветок астини — то, что надо.

Лишь поднявшись, обнаруживаю, что на небе уже во всю сияют звезды, а над хребтом поднимается лунный серп. Лэ! По такой темноте искать…. Хотя, она, вроде на другом берегу ручья была.

— Са…,-тихим вздохом вырывается у моего пациента, — Долси….

— Я здесь траву хорошую видела, — отвечаю, укрывая юношу одеялом, — Попробую настой приготовить. Я быстро.

Лэ! Это ведь действительно страшно — оставаться беспомощным, в одиночестве, в этих горах славящихся избытком нежити!

Цветы действительно оказались на том берегу. Нарвав про запас, кое-как вскипятила воду… в золотой чаше. А что делать? Котлы были в седельных сумках, а в моей только кое-какие сокровища валялись!

Ладно, напоить этого горемыку, подкинуть силы Лиле — и можно спать. Лиля — это неизвестная рептилия. Не известная — потому, что она ещё не вылупилась. Но, если учитывать, сколько на её яйцо мы с моим названным братом заклятий накрутили, то это и вовсе уникальное существо будет. Даже для своего вида.

Темнота…. Заполненная камнем пустота…. Как это заполненная? Но ведь для вампиров камень столь же проницаем, как воздух для людей. Или ещё больше: человек и воздух в одном и том же месте быть не могут, а вампир и камень — легко. Увы, обвал сделал самую большую из возможных неприятностей: сорвал со скал легкий налет почвы и прочих крупиц мертвого, разорвал, разбросал по склону шалша. И вампир просто «утонул» в камне. Впрочем «падение» было не долгим: какой-то древний скелет, похороненный горами, остановил Эр-таан, дал опору. И сложную задачу: как выбраться отсюда. Впрочем, прежде решился другой вопрос: исцелить нанесенные затерявшимися в лавине костями раны. Один глоток крови из привычно устроившейся на поясе фляги — весь труд. Фляга, как и меч, и одежда давно были зачарованны, чтоб не мешать ходить сквозь стены. Вот и теперь это пригодилось.

В окружающей тьме глаза вампира находили громоздкие кости, иногда соприкасающиеся, иногда — лежащие на расстоянии прыжка. Высоко над головой сиял океан света — раздражающего и… привычного. Внизу… внизу виднелись покрытые крохотными частицами жизни — грибами, лишайниками, стены пещер. Можно спрыгнуть на них и, поплутав, выбраться на поверхность. Или… попытаться исследовать скелет?

«И почему меня просто не завалило камнями? Не повезло зацепиться за какой-нибудь кусок мертвого? Тогда бы выбраться было гораздо проще!», — грустно подумал Эр-таан, перепрыгиваю с одного гигантского ребра на другое.

Проснуться заставило ощущение чужого взгляда. Лэ! Теплые, насмешливые и чуть виноватые глаза серые глаза внимательно изучали мое лицо. Тэ! Резко откатываюсь в сторону. Конечно, ночной холод заставляет спать рядом, но… не нужно на меня так смотреть!

— Благодарю за помощь, долси, — все ещё хриплым голосом произносит юноша.

— Я не могла поступить иначе, — растерянно пожимаю плечами, — Как самочувствие?

— Ничего не болит, — чуть неуверенно отзывается мой невольный пациент.

— Это хорошо, — задумчиво смотрю на закутанного в одеяло рыжеволосого юношу…. Или, все же мужчину? Приятное лицо, кажется, наполнено какой-то таинственной силы, в стальных глазах чувствуется воля. Воин? Впрочем, тот, кто не умеет держать в руках меч, в эти горы не пойдет.

— Вы дали мне обезболивающих трав? — задумчиво уточняет.

— Не-а, — растерянно пожимаю плечами, и, внимательно перебрав в памяти примененные вчера лекарства, уверенно добавляю — Ничего. Даже в голову не пришло. Прости. Я предупреждала, что только ученица.

В серебристых глазах мелькают веселые искорки.

— Знаете, долси, — тепло улыбнувшись, мужчина осторожно поднимается, — Я предпочту всегда лечиться у такой ученицы, которая забывает об обезболивании, но за одну ночь возвращает умирающего к жизни, — однако попытка была прервана на половине пути судорожным вздохом.

— Что? — спрашиваю, осторожно подхватывая воина под локти.

— Ничего…. Чуть ноет…. Ребра, кажется, — через силу выдыхает тот. Ну-ну, то-то ты от этого «чуть ноет», сам едва сознание не теряешь.

— Сейчас найду что-нибудь обезболивающее, — произношу, помогая воину опереться на скалу, — Ты осторожней: у тебя ещё, кажется что-то с правой ногой… трещина или небольшой перелом… на голени.