Яна Алексеева - Эрнани из гильдии Актеров

Остатки элиарри были изгнаны в горы, а Замок надстроен для Хранителей. И теперь уже хальды принялись азартно уничтожать друг друга, но из-за океана явились изгнанные каким-то катаклизмом захватчики… и спираль жизни, едва не прервавшаяся, принялась раскручиваться с новой силой…

***

Кавалькада всадников уже третий день двигалась по дороге, гладкой и прямой, как стрела полосой тянущейся на запад. Два десятка стражей в синих плащах, карета ее высочества, запряженная четверкой белоснежных лошадей, три кучера, они же лакеи, лорд Рилан, Грейнарр, и я. К великому неудовольствию лорда — в мужском костюме, в темно-синем плаще с глубоко надвинутым на лицо капюшоном. Графа раздражало мое уверенное и безмятежное поведение, но избавиться от меня он не мог. Ехать же в карете я отказалась категорически, слишком тяжело для меня общество Ее высочества, а путешествовать верхом в женском наряде — значило нарушить секретность. Две принцессы Ирин, несомненно, вызвали бы подозрения даже у случайного наблюдателя, а уж у соглядатая, нанятого недоброжелателем!

Конечно, после целого дня в седле тело протестовало, требуя отдыха. Но это не стоило мягких, обитых синим бархатом диванчиков, в попытке вынести холодный взгляд принцессы и аромат смерти, сопровождающий каждое ее движение. При виде нее тело наливалось свинцовой усталостью и ломило в висках.

Погода не баловала. Низкие мрачные тучи клубились над дорогой, иногда разряжаясь мелким, холодным дождем. Подковы звонко цокали по мокрому камню. По обочинам неестественно ровной, будто выложенной серым мрамором дороги неестественно быстро сменялись пейзажи. Скошенные луга, поля, сады, полные спелых фруктов. Большая посеребренная карета, исчерченная черно-синим узором, плавно катилась мимо заросших пожелтевшей травой обочин, мелькающих вдалеке деревень и городов. Каждый вечер на широкой поляне для ее высочества раскидывался шелковый шатер, где мы трое, Грейнарр, граф и я, удостаивались чести лицезреть принцессу и разделять с ней трапезу. Обычную. И у меня появился вопрос, особенно когда обратила внимание на неестественную бледность слуги, прислуживающего за походным столом. Сколько дней верей-аали может выдержать без подпитки извне?

Она оставалась все такой же ленивой и томной, как и в Торисе, и, наблюдая краем глаза за тягучей грацией движений, я невольно создавала свой, куда более приятный образ ее высочества, лишенный мрачного шлейфа смерти…

Королевский тракт, по которому мы неторопливо передвигались, имел одну интересную особенность. Если двигаться по нему, не важно, с какой скоростью, сопровождая особу королевской крови, достигнуть Замка Королей можно всего за пять дней. Причем времени в пути у обычного странника уйдет не меньше пятнадцати суток, если он вступит на тракт там же, где и мы, возле Ториса. А мое подозрение, что дело тут вовсе не в королевском статусе, а в древней крови, текущей по ее жилам, я не оглашала…

А древние дороги раскинулись сетью по всему Хейхольту, и даже от самой дальней границы путь не занял бы у нас больше семи дней. Давно забытое древне искусство, создавшее эту дорогу, не давало мне возможности ощутить, куда и когда исчезают многие ли ложащейся под копыта мостовой. В момент, когда мы вдеваем ногу в стремя? Или когда на мгновение прикрываем глаза от брызжущего из-за туч солнечного луча? Когда я первый раз вступила на тракт, меня пробил слабый озноб, и каждый вечер, сворачивая к неприметной поляне, я будто продавливала телом тонкую упругую преграду, неохотно раздающуюся под нажимом изнутри…

На самом деле у меня нашлись более интересные дела, чем попытки разгадать секреты утерянных древних искусств. Я разговаривала. С лордом Риланом, презрительно цедящим слова словно через силу, и даже не пытающимся сделать вид, что я принцесса (мое мнение о необходимости репетиций не убедило его); со стражами, перебрасываясь краткими шутливыми репликами, с Грейнарром… чаще всего именно с ним. Он оказался приятным собеседником, не лишенным доли странного горького юмора, внимательным к мелким деталям и весьма умным, нетривиально мыслящим человеком. Именно с такими людьми всегда нужно соблюдать особую осторожность. Но я — умная и ловкая охотница, которой немного не повезло с работой, и я хочу выжить… моя маска безупречна потому, что по сути таковой не является. Она стала моей сущностью, моим истинным я… только где-то в глубине разума прячется отстраненно созерцающий суету жизни мастер.

И эта молодая охотница достойна внимания Грея и капли доверия. Вот так, задавая все полагающиеся в таких случаях вопросы, спокойно выслушивая поначалу весьма язвительные ответы, удивительно просто получилось разговорить этого человека. Нужно уметь слушать и слышать… это тоже искусство сродни полиморфизму. В лице собеседника рассказчик должен видеть отражение себя, идеализированное и пристально внимающее его словам…

Никто до сих пор не оценил способности Грея замечать и контролировать происходящее вокруг, наверно потому, что телохранитель сознательно занимал позицию равнодушного наблюдателя всякой раз, когда требовалось его мнение или совет. Суета мира будто огибала его.

Первый вечер на тракте. Мы сидим у костра в центре стоянки, очерченной защитным кругом. Уже скрылся в шатре граф, наверняка улегшись поперек входа, как сторожевой пес. Закутавшиеся в плащи стражи крепко спят, а стоящие на дежурстве неслышно скользят призрачными тенями вдоль круга. Бездымное пламя урывками вырывает из зябкой темноты резки черты лица сидящего напротив человека, смягчая их, делая их моложе…

— Скажите мне, Грейнарр…

— Зови меня Грей, — прервал он меня. Поворошив угли тонкой веточкой, я согласно кивнула.

— Хорошо. Скажите мне, Грей, почему ее высочеству так уж необходимо прибыть в Замок Королей? Ведь она не имеет прав на престол? Или я ошибаюсь?

От долгого сидения на корточках затекли ноги, и я переменила позу, гибко распрямившись и вытянув ноги вдоль бревна. Проницательно взглянув на меня сквозь огонь, Грей тихо заметил, передернув плечами под неизменным синим плащом:

— Ты не ошибаешься. Не имеет. Но незамужние дочери короля приравниваются династическим правом к высшим лордам и имеют право голоса при коронации нового. А, так как для совершения ритуала требуется присутствие всех лордов до единого, и их единодушное согласие… оправданием неявки может быть только смерть.

— Не знала… — прошептала я отрешенно. Окажется ли ее голос решающим? И кому принцесса отдаст его, учитывая столь явную жажду власти, подтачивающую ближайшего советника, а значит и ее саму? — А сколько их, высших лордов королевства, имеющих право голоса?