Рэймонд Фэйст - Убийцы Крондора

Когда-то и он, Джеймс, был одним из ночных обитателей, появлявшихся из укрытий после заката. Если они не сражались друг с другом, то охотились на честных людей. Если бы у него была бумага от ночного мастера, никто из оборванцев не тронул бы его, и даже те, кто не входил в гильдию воров, обошли бы стороной — никто не рискнул бы пренебречь покровительством пересмешников.

Теперь Джеймс был человеком принца, и хотя это тоже обеспечивало ему покровительство, он не был полностью защищен от людей, когда-то считавших его своим соратником. Джеймс нарушил клятву, данную пересмешникам, чтобы предупредить принца о готовящемся покушении на его жизнь, и таким образом изменил гильдии. Джеймс не знал подробностей, но Арута сумел выторговать его жизнь и принял его ко двору. Несмотря на такое чудо, Джеймс не питал иллюзий. Будучи в хороших отношениях с некоторыми пересмешниками, он, тем не менее, знал, что гильдия поставила на него смертельную метку. Чтобы избежать конфликта с принцем, пересмешники игнорировали эту метку и относились к Джеймсу терпимо, но не более того. Он по-прежнему появлялся в канализации и на крышах, когда ему было нужно, но если бы он оказался для пересмешников угрозой, они тут же вспомнили бы о смертельной метке.

Джеймс устал от попыток продраться сквозь толпу в центральной части города и решил добраться до дворца тихими переулками. Если двигаться быстро, то можно попасть во дворец вовремя и успеть попросить у кухарки что-нибудь поесть, а затем пройти в кабинет рыцаря-маршала до того, как прибудет Джонатан Минс. Отсутствие агентов сильно беспокоило Джеймса, и если Джонатан располагал нужной информацией, возникал шанс распутать это дело с помощью сына шерифа.

Джеймс нырнул в узкий проход между двумя домами и поторопился к следующей улице. Продвигаясь сквозь толпу, он перешел на другую сторону и вошел в нужный переулок.

С обеих сторон переулка тянулись двухэтажные здания. Джеймсу показалось, что он попал в горную расщелину. Это был не самый приятный путь, но только так можно было выйти на улицу в квартале от гавани. Так он быстрее всего достигнет ворот гавани, находившихся на прилегающей к королевскому дворцу территории.

Джеймс свернул на Чендлер-Роу — улицу, которая вела ко дворцу, когда внезапно понял, что за ним следят. Кто-то вышел из переулка вслед за ним.

Он знал, что оглядываться не стоит, но очень хотел узнать, кто его преследует. Он остановился на мгновение у витрины магазина и услышал, что преследователь тоже замер на месте. В искаженном отражении Джеймс не смог разобрать, кто идет за ним. Мимо проходили обычные люди: рыбаки, мастера по починке сетей, рабочие из доков и другие типы, ошивающиеся возле порта, и сквайр молил небеса, чтобы поблизости оказался констебль.

Джеймс быстро двинулся вперед, затем внезапно замедлил шаг, прислушиваясь. Теперь он был уверен, что за ним идут двое. Время от времени становилось относительно тихо, и поэтому ему удалось выделить своих преследователей из толпы тех, кто двигался в противоположном направлении.

По пути Джеймс обнаружил пивную «Раненый леопард». Он перешел на легкую трусцу, как будто спешил на позднюю встречу, и почти вбежал в заведение.

Оказавшись внутри, сквайр заморгал. В зале висел сизый дым. Трубу дымохода уже давно не чистили, к тому же некоторые посетители курили трубки или сигары. Джеймс никогда не находил удовольствия в этой привычке и не понимал, почему его находят другие.

Он подошел к барной стойке и протиснулся между двумя моряками. Они оба что-то пробормотали, но дали ему пройти. Лицо моряка справа от Джеймса было покрыто оспинами, а глаза выдавали опасный характер. Тот же, что стоял слева, был огромным, почти как рыцарь-маршал Гардан.

— Эля, пожалуйста! — потребовал Джеймс у бармена.

Лицо бармена напоминало поношенный башмак, а из-за мешков под глазами казалось, что он уснет прямо на ходу. Кивнув, он наполнил керамическую кружку и поставил ее перед клиентом на стойку. Джеймс заплатил и сделал глоток. Эль был теплым и горьким, но он сделал вид, что пьет.

Дверь открылась, и Джеймс увидел, как вошел сначала один, а потом и второй преследователь. Сквайр кинул в их сторону быстрый взгляд. Они были одеты как простые рабочие и стояли, часто моргая от дыма и пытаясь обнаружить Джеймса.

— Это не я, — громко сказал Джеймс большому моряку, стоявшему слева от него.

— Что? — спросил тот, повернувшись и глядя на Джеймса сверху вниз. Он явно был пьян и соображал не очень хорошо.

— Я этого не говорил, — заявил Джеймс.

— Не говорил чего? — спросил моряк уже с интересом.

— Это он сказал, — продолжил Джеймс. — Он и его приятель.

— Да что сказал? — потребовал ответа пьяный моряк, не понимая, о чем речь, и раздражаясь.

— Я не говорил, что ты пьяный в доску сын больной сифилисом кешианской шлюхи.

— Как ты назвал меня? — спросил моряк и схватил Джеймса за тунику.

— Я не называл тебя пьяным сыном больной сифилисом кешианской шлюхи, — повторил Джеймс. — Это они, — сказал он, указывая на дверь.

С ревом моряк направился к преследователям Джеймса. Сквайр повернулся к опасно выглядевшему человеку справа от него и проговорил:

— Надо было слышать, что они сказали о тебе!

Человек лишь улыбнулся в ответ:

— Если хочешь, чтобы эти двое до тебя не добрались, сквайр, придется заплатить.

Джеймс вздохнул.

— Ты меня знаешь?

— Я давно здесь обитаю, Джимми Рука.

— Сколько ты хочешь?

— Для тебя — пятьдесят золотых соверенов.

— За такую сумму хотелось бы отправить их в долгое путешествие. Сколько за десять минут?

— Десяток.

— Договорились, — сказал Джеймс, и тут же позади него раздались крики и грохот. Люди убирались подальше от дерущихся, а через весь бар пролетел стул, разбив несколько бутылок за стойкой.

Несмотря на сонный вид, бармен оказался достаточно бодрым для того, чтобы перепрыгнуть через стойку. В руке у него была зажата дубина.

— Мы этого здесь не потерпим! — крикнул он. Джеймс вытащил из кошелька десять золотых монет и положил их на стойку. Худой человек забрал их и вытащил клинок, приготовившись дать отпор любому, кто встанет у него на пути.

Джеймс не стал медлить. Он перемахнул через барную стойку, поспешил к двери и оказался в кладовке. В голове у него за годы жизни в Крондоре отпечаталась подробная карта города. Он знал, что задняя дверь выходит не в переулок, а во двор, ведущий на территорию гавани.

Он миновал кладовую, затем через кухню выскочил на задний двор пивной. В двадцати футах от него виднелись большие ворота. Джеймс подскочил к ним, снял со стоек большой деревянный засов и бросил его на землю. Потом распахнул ворота… и был встречен мощным ударом прямо в челюсть.