Екатерина Васичкина - Линда

Кириллу вдруг отчаянно захотелось ее поцеловать.

Он заглянул в ее лицо.

Ожидание и любопытство. Девушка как всегда была в курсе его переживаний и теперь ждала, куда же они его заведут.

Знать бы, чего она сама хочет.

— Линда.

— А?

— Сколько тебе лет?

Она рассмеялась. Легко и мелодично. Зеленые глаза вдруг снова стали небесно-голубыми.

— Больше, чем ты можешь себе представить. Больше, чем имеет смысл считать.

— Ты бессмертна?

— Нет. Просто меня сложно убить.

— В мире есть еще существа, вроде тебя?

— Есть. В мире вообще полно разных чудес.

Она начала растворяться в воздухе. На этот раз медленно и плавно. Истончилась, растеклась туманом, стекла с дивана и вновь сконденсировалась уже в кресле Никиты.

Он на мгновенье опустил лицо на диванную подушку, ныряя в волны сладкого запаха, мысленно поставил себе пару неутешительных диагнозов и сел ровно, стараясь не смотреть на начальство.

— Ладно. Ложись уже спать, завтра предстоит играть в злобного фашиста-ученого. Выспись.

И она исчезла, попросту растворившись в темноте без всяких дополнительных эффектов.

Разбудили его голоса коллег. Как уж им удалось подкрасться к чутко спящему оборотню, осталось неизвестным. Видимо, он настолько привык к их присутствию, что перестал реагировать. Было утро, и звуки были самые стандартные утренние. Шкварчала Никитина кофеварка, видимо, все-таки сумевшая пережить взаимодействие с Линдой, щелкал клавиатурой Бронюс, Линда отстукивала бодрый ритм ногтями по столу, живо напоминая несчастному сотруднику о вчерашних трансформациях. Элеонора что-то вещала преувеличенно-серьезным тоном, как всегда, когда шутила.

Кирилл прислушался, не открывая глаз и пожалел, что все же проснулся. Похоже, коллеги строили различные гипотезы происхождения синяков с явными отпечатками зубов. Хорошо еще, что ребята в силу специфики образования не могли точно определить, что зубы принадлежали человеку! Хотя, такая идея отчего-то была у них самой популярной. Ну что стоило вчера рубашку одеть? Нет, в футболке уснул. И теперь, лежащие поверх одеяла руки выставлены на всеобщее обозрение.

— Я что, проспал? Сколько время?

— Пятнадцать минут десятого. А ты в курсе, что во сне тебя искусала бабйка?

— Искусал. Бабйка — мужского рода, — Кирилл встал и потянулся, стараясь расправить затекшие мышцы. Неудобный все-таки диван у них в офисе, — пойду в душ. Кто-нибудь, сделайте мне кофе!

— Уже! — Никита протянул ему чашку, — расскажи про бабайку! Он пытался пить твою кровь, а ты защищался и подставлял невкусные руки?

Кирилл несколько секунд колебался с направлением движения. С одной стороны, сейчас было бы здорово спастись позорным бегством от любопытных коллег, а с другой стороны, кофе остынет. Рассудив, что душ никуда не денется, проспавший сотрудник отошел подальше от любопытных взглядов, сотворил самое хмурое выражение лица, на которое был способен, прислонился спиной к прохладной стене и отхлебнул из чашки.

Однако, унять исследовательский пыл таким нехитрым маневром не удалось.

— В твоем любимом сериале, Никита, — Бронюс включился в беседу, не давая исчерпаться такой интересной теме, — были такие злобные инопланетяне… клингоны. Кажется, их брачные ритуалы включают в себя что-то подобное.

— Они не злобные! Они воинственные! Точно, у них как раз принято покусать друг друга перед… эм… брачными играми. Кирилл?!

— Да пошли вы!

Под заливистый смех Линды злобный оборотень допил кофе одним глотком и удалился в душ, мечтая встретить по дороге какого-нибудь монстра, которого не жалко. Или грабителя. Шпиона. Террориста. Авангард вторжения вражеской армии на худой конец!

— Что это с ним? — Элеонора посмотрела вслед удаляющемся засоне и обернулась за разъяснениями к едва отсмеявшейся Линде, — мы его обидели?

— Да нет, что ты. Просто не выспался, вот и хмурый.

— Так он всегда хмурый! Но сейчас что-то не так. И руки покусанные.

Линда снова весело хихикнула.

— Про укусы я вам ничего не скажу, сам расскажет, если захочет. Это к делу не относится. А в остальном… у нас тут происшествие одно было вечером, — слушатели немедленно посерьезнели, — на нашего мирного доктора опять напали. На этот раз отважный герой одержал блестящую победу. Поверженного врага я уже допросила, это он сейчас у нас в лаборатории пытается проковырять стекло. Упорный юноша. Сейчас Кирилл вернется, посмотрим, кто что за вчера наработал и пойдем его исследовать.

— А там есть, что исследовать? — Никита всмотрелся в монитор, стараясь рассмотреть что-нибудь необычное.

— Ага. Но я вам радости открытий портить не буду. Сами разберетесь.

— Я его боюсь! — Нориэль только мельком глянула в монитор через Никитино плечо и тут же отвела взгляд, — жуткий тип.

— Господа, сначала ваши результаты. Остальное потом. Вон, и Кирилл вернулся.

Хмурый доктор появился на пороге, убедился, что тема его неординарных травм уже закрыта и потребовал еще кофе.

Никита возмутился было наглостью коллеги, но сердце его смягчилось, при виде только что вымытой чашки, принесенной Кириллом с собой.

— Ладно, так уж и быть. Если еще кто-нибудь хочет, скажите сейчас! Мне потом лень будет.

Но желающих, как ни странно, не оказалось и все же пришлось приступать к работе.

Затеянное Линдой экспресс-исследование деятельности подозрительной клиники дало немало самых разных результатов, однако, полезных всего ничего. В операции Элеоноре отказали, сославшись на что-то эфемерное и невнятное. Значит, все же что-то заподозрили. Раздобытый Кириллом биологический материал принес множество крайне интересных открытий, но к цели особенно не приближал.

Было во всем этом многообразии самых разных экспериментов с живыми организмами нечто общее. Следы воздействия некого катализатора, чего-то, что помогало эскулапам проделывать с органикой невообразимые штуки.

Кое-что смог про этот загадочный катализатор узнать Никита. Он предположил, что на материал воздействовали неким полем, в присутствии которого, он становился более пластичным и подвижным. А так же, более живучим. Определить точно характеристики этого поля ему не удалось, из-за ничтожного количества образцов, но некоторые подтверждения своей гипотезе все же обнаружил.

С каждым произнесенным подчиненными словом Линда мрачнела. Вскоре, мрачностью образа она перегнала Кирилла, а к моменту, когда все доклады закончились, и все присутствующие обернулись к ней, ожидая каких-нибудь указаний, девушка казалась почти испуганной.