Роман (Крысь) Хаер - 2. Идеальное Дело

Положив палку перед кошачьими отцами-командирами, я отошел в сторонку и сел на землю. Война войной — но все надо делать по установленной церемонии. Старшие Коты оценили мой уважительный жест и посмотрели на меня благосклонно. Быстро съев куриц, они о чем-то деловито помурлыкали, и ко мне подошел Вожак.

«Тим, отпустить хорошего бойца пока идет война, мы не можем, извини», — сказал Вожак, хотя чувствовалось, что ему было немного неловко.

«А если я устраню причину войны?», — спросил я.

«Тогда и поговорим», — твердо ответил мне железный командир кошачьего войска.

«Мне потребуется помощь одного кота. Я возьму Рыжика?», — попросил я.

«Да», — коротко разрешил Старший Кот и вернулся к своему штабу.

Я встал на ноги и подошел к Рыжику, который лежал рядом с Халвой. Влюбленная парочка о чем-то ласково мурлыкала.

«Рыжик, потребуется твоя помощь», — сказал я моему коту, на что тот сразу вскочил на лапы, готовый ко всему.

После этого я покинул берег реки и отправился в лес искать подходящее деревце. Это оказалось не так просто — кругом стояли могучие стволы огромных лесных гигантов, а достаточно тонких и гибких деревьев почти не было. Рыжик пошел со мной, и я по пути объяснил ему, какое дерево мне нужно. Кот знал местность как свои пять когтей и секунду подумав, рванул вдоль берега. Я побежал за ним. Примерно через пару минут Рыжик привел меня к небольшой рощице достаточно тонких деревьев. Это было как раз то, что нужно. Срубив одно деревце при помощи меча, который я применил в качестве топора дровосека (местные войны, увидев, как я использую благородную сталь пришли бы в ужас), я очистил ствол от веток, взвалил почти трехметровую оглоблю на плечо и пошел обратно к месту дислокации кошачьего штаба. Подойдя к дереву-мосту, я бросил оглоблю на траву, и снова используя меч как топор дровосека, стал срубать лишние ветки с дерева-моста. За мной с интересом наблюдали Старшие Коты. Кошачьи отряды рядовых бойцов продолжали маневрирование, исключение сделали только для Халвы и Рыжика.

На том конце моста снова стали собираться пауки. Я взял арбалет и длинной очередью отогнал их от берега. Около десятка насекомых остались валяться на земле (арбалетный болт успевал пробивать по пять-шесть тварей до потери убойной силы), служа напоминанием остальным, и паучья армада временно откатилась, возмущенно стрекоча. Многие пауки, у которых болтами не были задеты жизненно важные органы и поэтому они смогли отбежать от моста, скрипели от боли, что тоже сдерживало все увеличивающуюся толпу на том берегу.

Найдя подходящий камень, я установил на него оглоблю, уперев концом под огромное бревно моста, и стал раскачивать сооружение при помощи рычага, который изобрел еще Архимед. Рыжик мне помогал, иногда ловко запрыгивая на самый конец оглобли, добавляя усилие на рычаг. Наконец бревно качнулось и чуть сдвинулось. Я переставил камень и начал все сначала. Так я возился более получаса, периодически хватая арбалет и очередью отгоняя пауков от той стороны моста.

Наконец мои усилия увенчались успехом. Я последний раз передвинул камень-упор, и после движения рычага с рыжим пушистым противовесом на конце, огромное бревно заскрипело, само медленно сдвинулось с места и наша половинка моста, постепенно набирая скорость, упала в реку. С той стороны дерево еще недолго цеплялось корнями за землю, но потом тоже рухнуло с высокого каменистого берега в воду, подняв тучу брызг, и бревно медленно поплыло вниз по течению реки.

Пауки на той стороне реки обиженно застрекотали, а все коты одновременно издали победный рев. Рев котов мира Ворк — это нечто ужасное. Когда орет один кот, и если он при этом находится неподалеку от вас, — возможна частичная потеря слуха. Рев такого количества этих зверей одновременно я услышал первый и искренне надеюсь, что последний раз в жизни. Взлет космического челнока в сравнении с этими звуками — негромкое шуршание бумажного самолетика. Я оказался к этому не готов, после напряженной получасовой работы, и меня как будто ударили по голове чем-то тяжелым. Я выронил оглоблю и сел на землю. Коты открывали пасти, прыгали радостно вокруг, Рыжик чего-то мурлыкал почти мне в ухо — но я ничего не слышал, только ошарашено вертел головой.

«Если бы я мог так орать — меня бы нанимали футбольные клубы работать болельщиком», — только эта глупая мысль почему-то вертелась в голове. Никто, кроме Рыжика, моего состояния не замечал, и могучие Коты радостно скакали по всему берегу, ненадолго превратившись в беззаботных котят. Боевые подразделения смешались, и на нашем берегу весело носилась огромная толпа больших лесных кошек.

Когда слух ко мне начал потихоньку возвращаться наш берег уже опустел. Еще секунду назад повсюду находились коты — и через мгновение на берегу остались только я, Рыжик, Халва и Вожак. Магия мира Ворк явно проигрывала чудесам маскировки, которые продемонстрировали Коты. Вниз по течению уплывало огромное бревно и по берегу рядом с ним, не скрываясь, бежала пятерка пушистых бойцов во главе с одним Старшим Котом. Пауки обиженно стрекотали на том берегу, не веря тому, что надежного моста уже нет и от берега, полного пищи, их отделяет непроходимая полоска воды.

«Пойдем на нашу поляну? Или сразу отправитесь на твою Охоту?», — спросил меня Вожак.

«Пойдем, ваша поляна у меня на пути», — сказал я, потряхивая головой. Слух восстановился еще не полностью.

«Почему ты не кричал?» — ехидно поинтересовался Рыжик. — «Крикнул бы — уши сохранил».

Я, не вступая в споры, взял свои вещи и пошел за Котами, которые периодически передавали мне образ зеленого котенка с огромными ушами. Я их, можно сказать, спас — а они издеваются. Хорошо, что Коты незнакомы с Саней и Димой — точно бы спелись, и тогда самоубийство через повешение стало бы для меня вполне приемлемым вариантом развития событий.

По пути к нам присоединился белый в серую полоску котик, который показывал мне дорогу от поляны прайда.

— Привет, Сусанин, — поздоровался я с малышом.

«Я — Сусанин!», — гордо сказал котенок. Это были первые слова, которые он отчетливо передал. Я улыбнулся, Вожак похвалил котика, Рыжик одобрительно толкнул его лапой, а Халва лизнула малыша в носик.

«Я — Сусанин! Я — Сусанин! Я — Сусанин!», — гордо повторял первые в своей жизни слова котенок, весело прыгая перед нами. Мы шли за ним, радуясь жизни. Коты отвлеклись от обсуждения глупого джисталкера и добродушно комментировали новое имя котенка. Кто такой Сусанин они, понятное дело, не знали, и я не поторопился повышать их эрудированность.

Минут через десять я, Рыжик, Халва, Вожак и Сусанин вышли на поляну прайда.