Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя

По берегам тянулись леса, иногда сменяемые небольшими поселениями или степной пустотой. Редко, бросая вызов небу, встречались одинокие башни. В прибрежной полосе маячили рыбацкие суденышки – этот промысел всегда славился простотой и богатой добычей.

Вскоре галера подошла почти вплотную, и друзья разглядели Барыта – невысокого, лохматого, со скрещенными на груди руками. Через левый глаз, словно угождая представлениям о пиратах, шла черная повязка. На губах застыла хищная улыбка, полная предвкушения.

Гребцы Барыта выглядели взмыленными. Видимо, гнали без отдыха. На палубе толпились речные разбойники: разномастные, с кортиками и мечами, секирами и арбалетами.

– День добрый, Фотэль, – пробасил Барыт, когда корабли разделяло не больше полусотни локтей. – Уговор в силе, но есть одна накладка.

– Что же случилось?

Барыт указал на повязку поперек глаза.

– Только за это пара ублюдков с твоего корабля должны отдать жизнь. Но вдобавок они положили кучу моих людей и влезли в дела, которые их не касались.

– Прими соболезнования! И что теперь делать? – изображая удивление, спросил Фотэль.

– Отдай мне светловолосого наемника вместе с маленьким шакалом.

Роман вытащил кинжал, воин положил на тетиву стрелу. Барыт, опасаясь выстрела Хедрика, спрятался за мачту и проговорил вкрадчиво:

– Может, сдадитесь? Зачем зря лить кровь? Здесь бежать некуда.

– Вот и иди своей дорогой, пока можешь, – в тон ему ответил Хедрик.

– Фотэль, я не трону твой корабль, но сдай мне наемников.

Капитан «Кометы» склонил голову и голосом, полным покорности, сказал:

– Забирай их, но сам я к ним не подойду – полкоманды порубят. Мои люди в стороне от ваших разборок.

Барыт кивнул.

– Мы всегда с тобой договаривались, – пробасил он. Затем прокричал, указывая на Романа и Хедрика: – На абордаж! Взять этих двоих живьем! Остальных – не трогать!

Фотэль обернулся к команде и начал что-то горячо шептать. Роман видел, как Люк скривил губы, у Оби расширились глаза, а гребцы довольно заулыбались.

Солнце понемногу краснело, словно в предвкушении крови. Река сверкала алыми бликами – мощная и равнодушная к людским страстям. Галера почти терлась о борт «Кометы», пираты приготовили абордажные крюки.

Щелкнула по кожаной перчатке тетива, затем еще и еще раз. Казалось, что Хедрик упражняется в скорострельности. Двое свалились в воду, четверо откинулись на палубу, один, с пронзенным животом, повис на веревке около борта. Люди Барыта бешено заорали, подбадривая друг друга яростными криками. Приказ одноглазого капитана – брать наемников живьем – сильно связывал команде руки.

Пираты залегли, затем некоторые поднялись, прикрываясь широкими щитами. Другие, под прикрытием друзей, перекинули абордажные мостики и ринулись на «Комету».

Хедрик выпустил последние три стрелы, отбросил бесполезный лук и выхватил меч.

– Прикрывай спину, – бросил он Роману. – Тут один сброд – махать оружием умеют, но не более.

Факелов судорожно сглотнул и кивнул. Хедрик неплохо поработал – команда пиратов почти ополовинилась. Перед спутниками, щурясь от солнца, переминалось человек двадцать. Свирепые, но пугливые, преданные, но глупые; падкие на все греховные страсти.

– Взять их! – проорал Барыт. – Бейте плашмя!

– Фотэль, давай! – проорал Хедрик и сам бросился на пиратов.

Отлетела чья-то отрубленная рука, брызнула кровь, несколько врагов повалились на палубу. Хедрик словно превратился в неуязвимую молнию. Роман бросил быстрый взгляд на команду «Кометы» и едва подавил горестный вздох, парируя очередной удар.

К сражающимся, с обнаженным мечом, бежал Оби.

– Лучше умереть, чем прослыть трусом и предателем! – прокричал он, располосовав первого пирата. Вся команда «Кометы», судя по плотно сжатым губам и полной неподвижности, думала иначе.

Четверо отделились от общей свары и со звериным криком бросились на нового противника. Один отскочил – Оби проткнул ему плечо. Двое кинулись в новую лобовую атаку, а третий заскочил за спину и полоснул воина по незащищенным ногам. Оби взвыл, рухнул на колени, а через миг его голова покатилась по палубе.

Романа и Хедрика прижали к борту. Пот застилал глаза, приходилось все время защищаться – моментов для атак попросту не было.

Подставляя кинжал под очередной мощный удар сверху, Роман рисковал упасть. Пираты лупили не жалея сил. В глазах неожиданно потемнело – удары посыпались со всех сторон. Все тело пронзило болью, и Факелов без сознания рухнул на палубу.

Хедрик зарычал, и из последних сил бросился на врагов. Еще один раненый пират разразился черными проклятьями, но концовки воин не слышал – сзади обрушились мечи.

Глава девятая

Роман с трудом разлепил один глаз, второй заплыл кровоподтеком. Он сидел, привалившись к сырой стене. Пахло плесенью и прелыми водорослями. Рядом, хрипло дыша, лежал Хедрик. Свет падал из тонких щелей, отодвигая мрак неровными полосами. Похоже, их сбросили в трюм. Все тело ныло, а голова болела так, словно он полдня бился ею об стену. Сразу захотелось вновь окунуться в спасительное забытье, но мозг сам по себе лихорадочно заработал, пытаясь полностью оценить ситуацию. И найти из нее выход.

Руки и ноги занемели – слишком крепко связаны. Роман попробовал пошевелить всеми конечностями – двигались, но отзывались сильной болью. «А все из-за Хедрика», – с раздражением подумал он. Роман аккуратно дотронулся подошвами ботинок до плеча друга – Хедрик издал непонятный звук и очнулся.

– Все-таки попались, – через минуту пробормотал он. – Ты как?

– Сижу. Избитый и связанный, – лаконично поведал Роман.

Хедрик вздохнул, тут же закашлялся. Поутихнув, сплюнул сгусток крови.

– Все поотбили, твари, – просипел он.

– Хоть не убили, – сказал Роман.

– Да, вначале помучают. Пальцы молотом отобьют, кожу щипцами сдерут…

Роман передернулся – тело отозвалось болью. Унылые мысли заполнили сознание. Недолго же он шел по Пути. Третье испытание едва началось, а все может вот-вот завершиться в сыром трюме пиратской галеры – в тумане боли, унижения и разочарования.

– Фотэль оказался редкой сволочью, – продолжал сипеть Хедрик.

– А Оби психом, – добавил Роман.

– В нем я сразу разглядел бывалого вояку, который привык поступать честно. Удивительно, что он работал на шхуне торговца травкой.