Богдан Сушинский - АНТАРКТИДА:Четвертый рейх
– Неплохие характеристики, – удивленно молвил Скорцени.
– Если они воплотимы, то мы действительно находимся на пороге создания оружия особого назначения, оружия возмездия.
Браун молча прошел мимо часового, вместе со Скорцени преодолел оцепление и лишь когда приблизился к своему «мерседесу», неожиданно сказал:
– Впрочем, все это, скорее, предположения, нежели реальные технические характеристики. Порой у меня создается впечатление, что Шернер и сам еще не разобрался в сути принципа этого двигателя, а посему плохо представляет себе, что, собственно, он сотворил.
– В вашем деле может случаться и такое?
– Мало ли какую деталь или какой чертеж может подсунуть вам здесь инженер-ангел! Я человек не впечатлительный, скорее наоборот, однако, пока вы отдыхали там, в кабине этого шернеролета, мне пришлось повидаться с самим Шернером.
Браун не успел опомниться, как могучая рука Скорцени впилась ему в плечо и со зверской силой развернула уже у самой дверцы автомашины.
– Где? Я спрашиваю; где вы его видели?!
– Рядом с его шернеролетом. Появился, проницательно взглянул на меня, словно спрашивал, какого черта я там ошиваюсь, затем поднял голову, чтобы посмотреть на кабину – и исчез. Понятно, что это какое-то привидение, какой-то энергетический двойник, но что стоял он передо мной в такой же плоти, как и мы с вами, – это я могу подтвердить с клятвой на Библии.
Они молча взглянули друг другу в глаза и взялись за дверцы машины.
– Господа офицеры! – Они оглянулись. Со стороны разрушенного барака для германских специалистов к ним бежал какой-то парнишка в форме гитлерюгенда, с крестом на нарукавной повязке. – Нет ли среди вас господина Брауна?
– Я – господин Браун.
– Там происходит какая-то чудовищная несправедливость!
– Чтобы здесь, у нас, – и чудовищная несправедливость? – мрачно ухмыльнулся Скорцени, поражаясь наивности мальчишки. Однако ухмылка его исчезла сразу же, как только парнишка прокричал, – Там арестовали господина Шернера. Конструктора! Унтер-офицер принял его за германского заключенного! Его отправляют в лагерь!
В два прыжка Скорцени приблизился к парнишке, захватив за шиворот, швырнул к машине и устроившись рядом с ним на заднем сиденье, грозно пророкотал:
– Где это происходит? Показывай дорогу! Что вы возитесь, Браун?! Гоните!
– Кто вам об этом сообщил? – поинтересовался барон, направляя машину к руинам дальних бараков, у которых, как он знал, охранники собирают уцелевших и раненых заключенных, многих из которых должны будут вернуть теперь в концлагеря.
– Какая-то чешка. Из женской колонны, которую тоже будут увозить. Кажется, она не заключенная, а просто рабочая. Наверное, я не имел права разговаривать с такой женщиной, но она сказала, что это дело имперской важности. Умоляла найти господина Брауна или кого-либо из начальства.
Колонну, в которой находился Шернер, уже погружали в машины… Увидев приближающийся к ним «мерседес», потомственный маркграф, который уже стоял в двух шагах от борта, попытался пробиться сквозь строй заключенных и броситься к легковушке, однако тот же унтер-офицер, который заподозрил в конструкторе заключенного, метнулся к нему и ударами приклада загнал под обломок стены, намереваюсь под ней же и расстрелять его.
– Унтер, стоять! – прорычал Скорцени с такой яростью, что и охрана, и конвоиры содрогнулись. – Не стрелять! – выскочив из машины, несся он к охраннику
Ударом ноги выбив из рук карателя винтовку, Скорцени изо всей ярости врубился кулаком ему в подбородок, а когда тот оказался на куче битого кирпича, захватил за загривок и взбешенно приволок к колонне заключенных,
– Офицер! – прорычал обер-диверсант так, что ближайший к этому разъяренному эсесовцу конвоир в ужасе сжался в комок.
– Я здесь, господин штурмбаннфюрер! -Вы знаете, кто перед вами?
– Да, господин штурмбаннфюрер. Ваш портрет – в газете. Вы – Скорцени.
– С этого сорвать погоны и в лагерь! За предательство, В личном деле записать: «По личному приказу штурмбаннфюрера СС Отто Скорцени». И еще: передайте коменданту лагеря, что я требую, чтобы он не смел утомлять этого изменника ожиданием у ворот крематория!
Пока Скорцени расправлялся с унтер-офицером, барон фон Браун поспешил затолкать Шернера в машину и, выхватив пистолет, на всякий случай заслонил собой дверцу, за которой укрывался Пенемюнденский Умник. Рядом с ним, плечом в плечо, стал безоружный санитар-гитлерюгенд.
Уже потом, сидя в машине, увозившей их к помещению измерительной лаборатории, где должен был находиться обер-группенфюрер СС Кальтенбруннер, оба штурмбаннфюрера услышали короткий и сбивчивый рассказ полуоглушенного-полуконтуженного и ужасно перепуганного Шернера.
После взрыва бомбы, которой англичане разнесли его коттедж, Герман еще сумел прийти в себя и несколько метров проползти в сторону бомбоубежища. Но вторая взрывная волна швырнула его в воронку. Там, полузасыпанного землей, его и обнаружили утром санитары. Поскольку он был в изодранной грязной спецовке, то его приняли за рабочего из заключенных и отвезли в тот госпиталь под открытым небом, где собирали узников. Никаких документов при нем, естественно, не оказалось.
Вскоре Шернер пришел в себя, понял, где он находится, и попытался объяснить санитару, что произошла ошибка. Но когда он объявил, что на самом деле он – конструктор доктор Шернер, кто-то из заключенных германцев съязвил: «С таким же успехом я могу объявить себя доктором Геббельсом». Унтер-офицер услышал это, и, решив, что Шернер пытается воспользоваться царящей в Пенемюнде неразберихой, чтобы бежать, принялся самым жестким образом «опекать» и воспитывать его…
– Какое счастье, что волей случая вы оказались поблизости.
– Точнее будет сказать, что по воле женщины, – ответил Скорцени.
– Какой женщины?!
– Той, которая видела, как вас затолкали в колонну заключенных, и уговорила парнишку из гитлерюгенд-санитарной команды разыскать доктора Брауна или кого-либо из начальства. Так что мы не просто оказались там, а примчались спасать вас.
– Не та ли это чешка, которую приставили к вам как холостяку в виде домработницы? – оглянулся на Шернера доктор Браун.
– Эльжбетта? Конечно, она! Я почему-то не заметил ее, но это наверняка была она. Надо бы найти ее. Доктор Браун, ее надо бы найти и вернуть, чтобы она не попала в число тех, кого отправляют в лагерь, где их, очевидно, умертвят ради сохранения секретности.
– С этой просьбой не ко мне, а к господину Скорцени, – безразлично ответил барон. – Хотя на вашем месте я бы не стал отвлекать господина Скорцени подобными просьбами. Это я вам говорю, как ариец арийцу и эсэсовец эсэсовцу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});