Лоуренс Уотт-Эванс - Лорд-Чародей

— Ты готов, мальчик? — спросил Избранный Воин, обнажая меч.

— Поклянись, что отказываешься от помощи лерров! — прогремел молодой человек, вспомнив о своей роли.

— С согласия лерров я оставил талисман на своей кровати, — сказал старый Воин, — а находящийся рядом со мной человек удалил всех лерров, которые могли бы оказать мне помощь. Тебе предстоит сразиться только с моим искусством. Не сомневаюсь, что его для моей победы будет более чем достаточно. Думаю, что раньше весны тебе не удастся отнять у меня титул!

Крушила заколебался, но потом вспомнил, что старый боец, желая продемонстрировать честность предстоящего поединка, просто играет свою роль. Согласно уговору, Избранный Воин должен был открыть Крушиле для укола мечом предплечье.

Как только прольется первая кровь, Крушила будет объявлен лучшим в мире бойцом, владеющим магической силой Избранных. Именно магия должна действительно превратить его в непобедимого воина. Он занял позицию, которой обучил его старый Воин: левая нога сзади, правая впереди, левое колено чуть согнуто, правое выпрямлено.

— Минуточку, — произнес маг по имени Черная Мантия и выступил вперед, воздев к небу руки. — Прежде чем начнется бой, необходимо соблюсти все правила.

Молодой человек опустил меч и выпрямился.

Чародей встал между противниками.

— Мы собрались здесь, — провозгласил он, — для того, чтобы узреть, может ли этот молодой человек, уроженец расположенного в глубине Долгой Долины поселения Безумный Дуб, сын мужчины по имени Ворчун и женщины, известной под именем Белая Роза, выйти победителем в схватке с воином, бывшим в течение многих лет лучшим бойцом Барокана. Я и мои коллеги-чародеи, члены Совета Бессмертных, наделенные полномочиями наблюдать за назначением Избранных, так же, как и все жрецы Безумного Дуба, представляющие место, где проводится схватка, обращаемся к леррам земли и небес, плоти и крови, клинка, стали и огня с просьбой воздержаться от вмешательства и дать возможность решить вопрос при помощи боевого искусства смертных! Все согласны?

Ответ нельзя было услышать, но можно было почувствовать. Над площадью словно прокатилась огромная волна, несущая в себе слово «да».

— Согласны ли участники схватки с тем, что сражение закончится с пролитием первой капли крови, и для объявления победителя не потребуется каких-либо иных доказательств?

— Согласны! — воскликнул старый Воин, и Крушила поспешил его поддержать.

— Все ли согласны с тем, что победитель будет провозглашен лучшим бойцом Барокана и что он станет владельцем талисмана и обладателем того могущества, которым облечен владелец указанного титула? Волею Совета Бессмертных победитель схватки станет одним из Избранных защитников Барокана и поклянется своим подлинным именем, что будет честно исполнять возложенные на него обязанности.

— Да! — одновременно произнесли вслух оба бойца и кролик.

— В таком случае поединок начнется, как только я опущу руку.

Черная Мантия отступил в сторону и поднял руку. Бойцы приняли боевую стойку.

Затем чародей уронил руку, и старый Воин сделал первый выпад. Все внимание Крушила сосредоточил на своем мече и на мече противника, забыв о кроликах, чародеях и вообще обо всем, кроме защиты от ударов.

Старик сказал, что намерен сделать схватку максимально похожей на настоящий бой, и весьма в этом преуспел. Он нападал резче, чем во время тренировок или учебных боев. Крушиле пришлось отступить. В то же время он ни на миг не ослабил защиты. Сталь со звоном билось о сталь, но ни острие, ни лезвие меча Избранного Воина так и не коснулись молодого бойца.

Крушила не ожидал столь яростной атаки. Он тоже хотел, чтобы схватка выглядела как надо, но старик наступал на него столь неистово — малейшей ошибки было достаточно, чтобы меч противника пронзил ему плечо или рассек щеку.

Несколько секунд он мог только отбивать удары и выпады. Для того чтобы перейти в контратаку, у него просто не было времени. Юноша отчаянно старался припомнить, чему учил его все эти месяцы старый Воин, и использовать плоды обучения для защиты.

«Держи меч выше, никогда не тянись вперед, не забывай о том, что тебя окружает, иначе ты можешь споткнуться, и враг нанесет неожиданный удар. Старайся предугадать удар, а не реагировать на него, если можно, то, уходя от удара, делай шаг в сторону, а не назад. Доверяй своим рефлексам…» Все правила он держал в уме и старался использовать их до конца.

Этих знаний едва-едва хватало, чтобы держать оборону. Несколько раз клинок просвистел так близко, что Крушила ощутил дуновение ветра. Он был уверен, что после одного из ударов лишился клока волос на голове. Хорошо, что волосы не кровоточат, подумал он.

Наконец атака ослабла, и Крушила отважился на короткий выпад.

Старый боец без труда парировал удар.

Крушила удивился и даже немного испугался. Разве его противник устроил все это не для того, чтобы проиграть и передать обязанности Избранного другому? Почему же он так отчаянно бьется? Старик атаковал так же яростно, как на тренировке, — а может быть, даже еще яростнее. Неужели он передумал?

А может, вся эта затея была лишь уловкой? Не будет ли он, Крушила, принесен в жертву леррам боевого искусства, чтобы старик продолжал оставаться в числе Избранных? Он слышал о подобного рода магии, знал, что некоторые лерры требуют таких жертв. Вполне может быть, что Избранный Воин не только должен ежедневно упражняться в боевом искусстве, но и доказывать свою профессиональную пригодность, убивая раз в пять или десять лет достойного противника.

Это было настолько вероятно, что рука Крушилы дрогнула, и острие меча отклонилось чуть в сторону. Он верил всем рассказам Старого Воина — но что, если все это было лишь ложью, призванной заманить его на ритуальный поединок, из которого ему не выйти живым?

Если это так, он обречен, но облегчать задачу противника он не станет. Впрочем, вполне вероятно, что он зря волнуется. Может быть, хитрый старикан старается сделать сражение как можно более правдоподобным? Крушила чуть-чуть перехватил рукоятку, чтобы пот не мешал хвату — несмотря на холод, его ладони сделались влажными. Не сводя глаз с кисти и плеча противника, он лихорадочно припоминал те трюки, которым обучился, припоминал то, что могло помочь выиграть.

Или выжить — если Избранный Воин его предал и решил убить.

Когда старик сделал выпад, и острию его меча, чтобы коснуться уха противника, не хватило лишь доли дюйма, Крушила приказал себе перестать тревожиться и полностью сосредоточиться на поединке. Сражался ли его противник насмерть или до первой крови — не важно. Ведя бой с непревзойденным мастером боевого искусства, в любом случае необходимо биться не на жизнь, а на смерть. Крушила сделал выпад, но его клинок снова был отбит без видимых усилий. В итоге он едва успел парировать очередной удар.