Софья Ролдугина - Зажечь звезду

— Как заболею, так и вылечусь, — неприязненно ответила я. Идея поступать в Академию нравилась мне все меньше и меньше. Все знают, как маги относятся к ведьмам. А я не собиралась скрывать свое происхождение.

— Сделаешь самоизлечение насморка темой своего экзамена? — язвительно хмыкнул мой собеседник. — Боюсь, кафедра целительства будет не слишком впечатлена. Таких знахарок-самоучек, знаешь ли…

Волевым усилием я сдержалась, не давая себе ничего ляпнуть в ответ. И хорошо, если просто ляпнуть… Крепко зажмурилась, прогоняя видение призрачных нитей, пронизывающих пространство. С недавних пор мне стало гораздо труднее сдерживать силу. По малейшему поводу я проваливалась в транс, а в кончиках пальцев начинали собираться пульсирующие сгустки. Невозможность контролировать себя — худшая из слабостей.

— Эй, только не плачь тут. Я вовсе не это имел в виду… — я удивленно уставилась на несколько смущенного оппонента. А, он, наверно, подумал, я сейчас разревусь. Ну-ну. Не такая уж я девочка-цветочек, как может показаться. — Поступишь ты на свое целительство. Только пошли уже в тепло, я замерз, как пес в проруби.

Он скомкал сигарету в кулаке, бросил на мерзлую землю и шагнул в неприметную дверцу рядом с воротами. Я потопала за ним. Шел мой проводник довольно быстро, как будто и впрямь куда-то спешил. Со спины он выглядел еще неряшливей — стало заметно, что волосы расчесывались в лучшем случае позавчера, мылись так вообще неделю назад, а свитер, похоже, пребывал в таком состоянии со времен нашествия демонов. С плеча свисала белая нитка. Он еще неаккуратней Дариэля, бедняжка. У моего эльфа вещи хоть мятые, но чистые. Я машинально потянулась, чтобы снять мусоринку, зацепила кончиками пальцев… нитка натянулась, дернула свитер, и только потом оторвалась. Мужчина недовольно оглянулся через плечо. Я почему-то покраснела и спрятала руку с ниткой за спину, стараясь незаметно выкинуть ее на пол. Да что же она к пальцам так липнет? Отвлекая проводника, я выпалила, первое, что на ум пришло:

— Кстати, с чего вы взяли, что я буду поступать, причем именно на целительство? Может, я в гости к родственнику приехала…

— Я тебя второй день жду, — недовольно проворчал мой провожатый.

— А откуда вы узнали…

— Хэл подсказал.

— А почему мой брат….

Он развернулся так резко, что я в него чуть не врезалась. С непередаваемым устало-вежливым выражением лица, протянул мне жилистую ладонь.

— Рэмерт Самани Мэйсон, боевая некромантия. Рад увидеть, наконец, сестру моего лучшего ученика.

Тьма и бездна!

Ну, я попала…

Перед отъездом Хэл намекал мне, что у его декана не самый лучший характер. И вообще, человек он… нестандартный. С чувством, так сказать, юмора. Но я не подозревала, что настолько!

Начать с того, что, объясняя мне правила проживания в замке, он мельком заметил, что обычно профессора предпочитают "уважительно-лебезящий тон, желательно с соблазнительными подвываниями". Да, да, именно такими словами… Как это звучит, интересно, хоть бы продемонстрировал, а то что-то воображение отказывает… Потом добавил что ему, Рэмерту, глубоко наплевать, как к нему обращаются, хоть "ваше превосходительство", хоть "котик мой". Мне же он будет "хамить, так что терпи, все равно никуда не денешься". На что я незамедлительно ляпнула: "Как скажете, котик мой"… и была удостоена одобрительного взгляда.

Также, по мнению профессора Мэйсона, мне в Академии достаточно было запомнить два маршрута: до столовой и до его кабинета.

— Все остальное приложится, детка, — доверительно добавил он и потрепал меня по макушке. Со стойким ощущением, что меня облили грязью, я втянула голову в плечи, стараясь стать как можно менее заметной. Профессор оглядел меня, явно остался доволен произведенным эффектом и продолжил познавательную экскурсию по Академии. Энергии на это благое дело, подперченное постоянными подколками моей драгоценной персоны, у него хватило до позднего вечера. Надо ли говорить, что к концу прогулки я буквально валилась с ног и чувствовала себя порядком оплеванной? Все, чего я хотела — это запереться в выделенной мне комнате и пару часов методично побиться головой об стенку, дабы раз и навсегда избавиться от вредоносных идей… типа поступления в Академию.

— Вот твои… апартаменты. Располагайся, — ухмыльнулся Мэйсон, словно подслушав мои мысли. Я сухо поблагодарила его и, стараясь не выказывать нетерпения, вошла в темное помещение. За спиной хлопнула дверь. С отчетливым злорадным скрипом провернулся ключ в замке.

Чудесно! Он меня еще и запер!

Я развернулась и злобно пнула дверь. Стало полегче.

Еще бы найти, где здесь свет включается.

Естественно, никакого выключателя не было и в помине. Все, что мне удалось отыскать, на ощупь обшаривая комнату, — здоровенный канделябр на шесть свечей. Точнее, канделябр сам нашел меня, подло свалившись со шкафа, в который я врезалась в темноте. Честное слово, знала бы, как все обернется, запустила бы «лампу»… Ну и что с того, что она нестабильная… Все равно разрушений было бы меньше.

Освещенная уютными язычками пламени, комната вызывала противоречивые чувства. В плюсы можно было засчитать просторную спальню с небольшим зарешеченным окном, лабораторию — видимо, раньше апартаменты принадлежали кому-то из преподавателей — и камин, мечту и чудо из чудес в этом сыром климате.

Минусов было значительно больше…

Начнем с того, что комната не отапливалась. Вообще. Милый, уютный камин за отопление можно было не считать. Он располагался в гостиной, а лаборатория и, главное, спальня подогревались магически. А в классической магии я, хм… Не ноль, конечно, но на обогрев меня не хватит. Честь и хвала предусмотрительной леди Элен, положившей в мой рюкзак одеяла из лерейского меха — "на обратном пути заедешь в Пределы, вернешь Лиссэ, заодно навестишь кое-кого". Верну, конечно… Дорогие больно, а то бы заиграла… Но вот попользоваться мне никто не запрещал, ага?

Минус второй — отсутствие окон. Единственное окно на все апартаменты располагалось в спальне и больше походило на бойницу — узкое, высокое, забранное толстыми железными прутьями, как в темнице. Если бы в стены был вмурован пиргит, то можно было бы подумать, что меня поселили в карцер для особо провинившихся студентов. Хэл мне рассказывал о системе наказаний в Академии (к слову сказать, он изучил ее на своем собственном, весьма богатом опыте). А что? Похоже. Только лаборатория из каймы выбивается…

И, кроме того… было в этих комнатах странное, мрачновато-удушливое ощущение. Как будто кто-то невидимый смотрит в спину, сверлит завистливым взглядом, а обернешься — отворачивается. Я даже на секунду пожалела, что рядом нет Мэйсона с его язвительными комментариями, мгновенно приводящими в чувство. Представляю, что он сказал бы, пожалуйся я на новоприобретенную паранойю.