Наталья Авербух - Тиселе

— Что-то еще, — угрюмо ответила разоблаченная «диверсантка». Куда деваться? Пришлось рассказать о занятиях, о неспособности юных магов сосредоточиться над заклинанием, о своих прыжках и наставлениях, а еще — как она рассказала о ведьминых чарах. О причинах, заставивших ее решиться на эти тренировки, отлученная Заклятая предпочла умолчать.

Нечего ему знать, нечего.

Маг побарабанил пальцами по столу, не торопясь комментировать рассказ.

— И еще одна вещь мне совершенно непонятна, — наконец проговорил он. — Почему вы с ними занимались? Только чтобы прекратить неприятности? Сомневаюсь. Вас они не так уж и раздражали. Хотели помочь? Вряд ли: вы сами говорили, что слабым не место в лесу и друг другу помогают только названные сестры. Мы, конечно, не в лесу, но, не обижайтесь, мне казалось, вы до сих пор не усвоили понятия «бескорыстная помощь».

— Я…

— Тиселе, я прошу вас. Занятия боевой магией, конечно, интересны и были для вас чудесным развлечением, но вряд ли вы утруждали себя только чтобы не скучать. Уверен, пройдись я ночью по общежитию, нашел бы место, где вы так… развлекаетесь.

Бывшая ведьма хмыкнула. А вот это вряд ли. Мальчики окружали Зал защитной магией; ей приходилось все время держать себя под контролем и не снять заклинания со стен. Когда занятия заканчивались, следы незаконной деятельности ликвидировались.

Нет, Залемран не найдет их в здании, а если и вычислит, то не войдет внутрь… разве дверь выломает… с него станется.

— Что вы еще хотите знать? — не сдержалась Тиселе. — Я рассказала все, что сочла нужным!

— Вот поэтому-то меня и интересует, почему вы не сочли нужным поведать обо всем? Я уже спрашивал, неужто я дал повод жалеть о вашем доверии?

— Я думала, вы рассердитесь, — призналась девушка. — И запретите.

— Запрещу?! Я?! Вам?! Тиселе, вы меня обижаете!

Горестно опустив плечи, отлученная Заклятая рассказала о Вийнике с его предложением, о надвигающемся голодном лете… и о манящих дорогах.

Ассистент с размаху хлопнул себя по лбу.

— Какой же я дурак! — воскликнул он. — Боги, как я был глуп и беспечен! Вы доверили мне самые важные свои тайны, а я!..

— Вы… вы мне верите? Мне, а не вашему другу?

— А почему нет? Вы мне ни разу не солгали, а вот Вийник, увы, имеет привычку приврать. Да и рыться в бумагах, увы, не бросил.

Краска бросилась в лицо девушки. Ей верят! Ее не приняли за обманщицу, клеветой очерняющей порядочных магов!

— Но почему? Я ведь могла все это выдумать…

— Не смешно, — жестко бросил ассистент Коллегии. — Придумать можно во сто раз более удобную ложь. Нет, вы сказали правду и… простите меня. Я виноват перед вами.

Маг опустил голову и не увидел, как глаза бывшей ведьмы засияли счастьем.

— Не будем об этом, — с непривычной в теплотой в голосе попросила она, протягивая к магу руку и тут же ее отдергивая. — Что вы можете сказать… ну, обо всем?

— А обо всем… скажите мне, Тиселе, у вас во всей этой истории не осталось впечатление… чего-то необычного?

— Необычного? Но я ведь все рассказала… Разве только…

Ассистент поощрительно кивнул. Перед его глазами стояла… удивительная, скажем так, картина: сияющий от радости коллегиант хватает Тиселе в охапку и звонко целует. И — ничего, не обрушилась на наглеца обычная кара!

— Да, — согласилась Тиселе, словно читая его мысли. — Я не могла понять, почему Мок дотронулся до моей кожи, не получив ожога.

«Дотронулся до кожи».

— А вы как думаете?

— Я не знаю…

Маг снова забарабанил пальцами по столу.

— А на ваших занятиях вы ничего не замечали?

— Нет, а что могло там быть? Я им рассказала про отрицательный баланс, они немножко попробовали… шутки ради. Вы… вы не волнуйтесь! Я им сказала сегодня, они дали клятву, и больше не сотворят ведьминых чар! Ведь… магов клятвы связывают?

— Да, конечно, раз сказали, значит, так и сделают, слово — высшее достояние мага. Но я думал о другом… вы не могли… изменить их во время занятий?

— Как? — резко спросила девушка, удивившись нелепому предположению. — Я их даже пальцем не трогала, даже в перчатках. Я все-таки не нежить, своим присутствием не влияю! Да и вы бы первый изменились бы, если б так!

Она не заметила, как маг облегченно выдохнул.

— В таком случае, я полагаю, дело в заклинании… Это еще следует изучить, но, я уверен, мальчика от ожога спасло недавнее заклинание.

— Может быть…

— А теперь, Тиселе, — решительно начал Залемран. Девушка втянула голову в плечи. Кажется, он все-таки настроен на нотацию… И не то, чтобы бывшая ведьма боялась. Скорее, напротив, она не терпела поучений и могла нахамить даже Судье… но обижать вот именно этого городского мага не хотела. Он столько для нее сделал… — Тиселе, я бы хотел вас попросить быть осторожней. Не хочу запрещать ваши занятия, если для вас это так важно, но постарайтесь заранее предполагать последствия. Вы обучили коллегиантов ведьминой магии… что вы сделаете в следующий раз? Мужчин-Заклятых?

— Мужчины не могут быть Заклятыми, — поправила Тиселе, стремясь поскорее поменять тему разговора.

— Разве? — не разгадал ее хитрости маг, — Но почему?

Тиселе устроилась поудобнее, чувствуя приближение «эпического настроения». Этого она еще не рассказывала…

— Говорят, — неторопливо начала девушка, глядя прямо перед собой, — говорят что Первая Заклятая была очень смелой девушкой. Сила спала в ней, когда она отправилась в заповедный лес. Ночью, одна — зачем и почему, никто не помнит. Рассказывают, что шла она, не видя пути — и не спотыкалась. Сила ли вела ее, судьба, чужая магия… Это было давным-давно, в незапамятное время, когда не было городов, дорога не рассекала Лес, а люди на севере еще только придумывали своих несуществующих богов. Люди юга поклонялись духам, которые окружали их со всех сторон. Духи были такими же, как сейчас — живыми, разумными, да не такими, ибо не стражами, а Хозяевами вод, лесов и скал звались они. Все вокруг подчинялось им, а люди слушались их, как младшие братья или слуги. Он был еще молод, смел, безрассуден. Он выманил на охоту девушку — на свою охоту, что велась от века. Тот дух, первый страж, пытался обратить Первую Заклятую… Пытался, но не выдержал Поединка воли… Поединок воли — это часть обряда посвящения в природные духи, — поспешила объяснить рассказчица, заметив удивление Залемрана. — посвящающий должен сломить волю жертвы, прежде чем начнет выжигать смертную природу и заменять ее волшебной.

Закончив объяснение, Тиселе снова погрузилась в седую древность: