Нина Лукинова - Два цвета неба

— И это, если провалимся, — холодно отвечает она, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, устремив на мужчину холодный темный взгляд. — Что вы решили? — минутная пауза тишины застыла в воздухе, нависнув густым смогом.

— Я против! — резко говорит Грег, выпивая залпом половину стакана, слегка поморщившись. — Слишком рискованно идти против решения Создателя. Давай проясним еще раз. Некто предложил тебе выгодную сделку. Конечно, ни лица, ни имени ты не знаешь, — многозначительно смотрит на Эльвиру Грег. — При этом не дал никаких гарантий. Одним словом, если погрязнем по уши в болоте дерьма, выпутываться предстоит самим. А взамен, всего то, совершить маленькую революцию в отдельно взятом месте с отдельно взятым человеком, вопреки Высшей Воле и Совета! Рискнуть всем ради призрачного шанса! Я не подписывался на это… — выплескивает накопившиеся эмоции Грег.

— Не помню, чтобы, когда тебе предлагали эту работу, ты думал о нуждах снобского Совета, — плеская в стакан виски, жестко говорит Эльвира. — Этих вершителей судеб, правителей добра и зла, надменных Божков, восседающих на своих белоснежных тронах в оплоте чистоты и справедливости. Разве тогда ты думал о судьбе Вселенной? Каждый был рад этому заданию, как глотку свежего ветра в иссушенной солнцем пустыне, лишь бы выбраться со дна, подняться на новый уровень! В тот момент ты спасал свою шкуру, как и я, как и все мы. Готов был землю целовать, лишь бы дали этот призрачный шанс.

— Эльвира… — тихо говорит Грег, потупив взгляд, чувствуя, что подруга не на шутку разошлась.

— Нет уж, дослушай! — прерывает она его. — Призрачный шанс без гарантии на успех, по сути тоже самое. Вечное ожидание, вечное повторение… рядом с ней, — кивает она на косяк, за которым тихо притаилась я, невольно сжавшись в комочек страха. — Так чем одно лучше другого, Грег? Здесь все проще, либо победа, либо поражение, третьего не дано.… Зато есть шанс, что нас простят, пропустят дальше, стерев воспоминания, дадут реальный ШАНС! — убеждает она, сверкая карими глазами, с горящим внутри пламенем отраженной лампы. — Не будет притворства, ожидания, Вечности, мы станем свободны! — пламенно восклицает Эльвира, чувствуя, что еще немного и чаша уговоров перекочует на ее сторону.

— Согласна с Грегори… — подает тихий голос Лиана. — Нельзя вмешиваться, нельзя нарушать истинный ход вещей. Кто мы такие, чтобы пытаться изменить Судьбу? Неужели ты думаешь так же, как Они, Эл? Что ее можно удержать здесь вечно! В таком случае, ты еще глупее, чем Боги…

— Скажи, Лиана… — Эл медленно подходит к ней, вальяжно усаживаясь на широкий диван напротив, раскинув руки вдоль спинки над головой. — Сколько лет, ты здесь? Помнишь ли, кем была до задания? Кого любила, чем жила, о чем думала? Не навязанные образы фантома из обрывков памяти, а себя, настоящую? Помнишь ли ты свое последнее имя? — низкий голос Эльвиры действует властно, но успокаивающе. Я сильнее вжалась в косяк, наблюдая преинтереснейшую сцену сквозь тонкую дверную щелку, чувствуя, как тело начинает покрывать мелкий озноб. Да кто они такие? Страх засел в печенке, подкатывая к горлу навязчивой тошнотой. Вопросов больше, чем ответов…

—Нет, — четко отвечает она, выдержав баталию глазами. — Но помню, что мы совершили огромный грех, который позволили искупить, пусть таким путем. Мы расплачиваемся за то, что совершили, посмев поднять руку на Бога. Думаю, мы заслуживаем каждую секунду Лимба…

— Лимба? О ком они говорят? — одними губами спрашиваю я, чувствуя, как на лбу выступает испарина, а по позвоночнику стекает холодная капля пота.

«О тебе, Налана…» — грустно говорит Голос. — «Это твой мир, только услышь».

— Это не Бог, а чудовище. Мы совершали благородное дело, — холодно отвечает Эльвира, невольно вздернув подбородок горделивым жестом.

— Тогда не жалуйся на судьбу, — коротко отвечает Лиана. — Думаешь, плохо только нам? Подумай, каково ей?

— Твой альтруизм не доведет до добра, погубит всех нас. Как командир группы, и как старшая среди вас по званию, я могу просто приказать, — говорит Эльвира.

— Так вперед, вели нам! — взрывается вечно спокойная Лиана. — Минуту назад рассуждала о жестокости Богов, а сама ведешь себя также… — усмехается она. — Я считаю, есть третий вариант— рассказать правду. Пусть Налана сама решает свою судьбу. В конце концов, выбор есть у каждого.

— Исключено! — парирует Эльвира. — Вспомни, из-за чего она попала сюда, и представь, что будет, вернись она прежней. Сколько новых бед принесет ее правление, сколько еще погибнет невинных душ? Ты хочешь повторения Войны, еще масштабнее, еще кровопролитнее?

— Она изменилась, Эл. Теперь она другая. Тысяча лет большой срок для переосмысления, переоценки жизни. Кому, как не нам этого не знать. Не улучшившись, она не попала бы на Фабрику, продолжила бы гнить в череде бесконечности. В конце концов, неужели думаешь, что ее действительно можно удержать? Она как ястреб, закованный в непрочные цепи— гордая птица однажды вырвется наружу, почуяв ветер свободы! — мечтательно говорит Лиана, откинув со лба выбившуюся черную прядку.

— И чем позднее это произойдет, тем лучше. Она заслужила это также, как и мы, но с маленьким исключением — сами знаете каким… — констатирует Эльвира. — Согласен, Грег?

—Согласен с вами обеими. Вы по-своему правы… — дипломатично говорит он, переводя взгляд болотных глаз с одной на другую девушек.

— Грегори! — жестко настаивает Эльвира, призывая говорить конкретнее.

— Сложно судить.… Но послушав сейчас… я немного изменил мнение… Эльвира права, она спасется, а вот мы.… Эх,… что с нами будет? — тяжелый вздох вырывается из груди с потоком воздуха. — Хорошо! — звонко шлепает он ладонью по деревянной столешнице. — Принимаю предложение твоего анонима. Призрачный шанс лучше, чем пустота, — устало говорит он, поймав непонимающий взгляд Лианы, продолжает. — А что остается? Просидеть еще тысячу лет, и снова и снова, пока души не износятся от бесконечно проживаемых жизней, до тех пор, пока сами не попросимся обратно, служить живым топливом для дьявольского костра? Вы главная, командир! — обращается он к торжествующей Эльвире.

— Два против одного, перевес… Решено, Налана остается в Лимбе, и мы способствуем этому всеми доступными способами.

— Это жестоко… — отвечает Лиана.

— По-другому не выигрываются войны, всегда приходится жертвовать малой кровью, чтобы спасти миллионы, — отвечает Эльвира, сверкая глазами.

Я не слушала дальнейшее, хватило и этого содержательного непонятного рассказа, с трудом, укладывающимся в голове. С трудом отлепившись от косяка медленно бреду в свою комнату, еле ворочая окаменевшие под тяжестью ноги, переваривая услышанное. Они знают о Фабрике Душ, их послали ко мне, приглядывать? Держать в Лимбе, повторяющемся раз за разом сне? Но кто я такая, чтобы Боги прилагали такие усилия? И о какой Войне он говорят,… Что все это значит?! Хочется выть от усталости, недомолвок и непоняток. Я увидела, услышала, узнала, только что? Правда ли это, или очередная фантазия?