Кирилл Алейников - Хрон

Да, часто Кора думала, что странное ощущение забытости преследует ее везде. Забытости среди людей. Отчего она полагала, будто люди должны непременно помнить о ней? Ведь и сама она ничего не помнила о себе…

А теперь этот Арес, он тоже такой, как она, как Хрон. Он тоже ничего не помнит о прошлом — Кора верила в свою догадку. И ему кажется, будто бы он оказался в подземелье не впервые.

Если бы Хрон был здесь…

— Мне кажется, я смогла составить путь, — вдруг поняла Кора, смотря на свой рисунок. О чем тут же и сказала.

Арес присел рядом с чертежом, с минуту смотрел на него, после чего быстро встал на первую плиту. Щелчок. Далее он пошел, следуя указаниям Коры, пока, наконец, не завершил свой путь на ячейке, не издающей никаких щелчков. Он ни разу не свернул вправо, а левых поворотов сделал всего десять.

Кора оказалась права, она смогла решить эту загадку.

Когда он ступил на последнюю плиту, лежащую вне ячеистого поля, раздался гул. Скрытые механизмы пришли в движение, и на другом конце поля появилась дверь. Она образовалась в результате подъема массивной каменной скалы. Больше не было никаких щелчков, никаких очередей, никаких загадок и ребусов. Арес подхватил сумки, пропустил девушку вперед, затем быстро выскочил из грота сам.

Скала тут же вернулась на прежнее место, еще одним препятствием отгораживая путников от пути в обратном направлении.

Остается следовать лишь вперед. И дай бог, путь не окажется опасным настолько, что кто-то из нас сгинет…

Они стояли на склоне самого настоящего холма среди множества других таких же холмов. Впереди блестело наполненное быстрой водой русло ручья, справа в отдалении раскинулась роща из непонятных деревьев, слева в ущелье серых камней уходила тропа. А позади возвышалась та скала, из которой они вышли.

Целый мир предстал перед взором. Огромный, удивительный, неизвестный. А еще — подземный…

ГЛАВА 9

Над поверхностью появилась голова Александра. Он снял маску, выплюнул попавшую в рот воду, затем устало забрался на каменный берег.

— Ну что? — с надеждой в голосе просил Николай.

— Ничего, — зло ответил приятель.

Они ныряли по очереди уже три с половиной часа. Если прибавить еще полчаса того времени, что провели друзья в обнаруженной пещере, то в заточении они провели почти четыре часа. Та подводная дверь, которую открыл тайный механизм рычагов с бороздками вместо цифр, закрылась совершенно бесшумно сразу, очевидно, как археологи пробрались в грот.

И теперь они оба были обескуражены возникшей ситуацией, ведь не имели ни малейшего представления о том, что делать дальше. Поросшая асфоделом пещера, что следовала далее в анфиладе гротов, оказалась никаким не кладбищем, так как слой почвы там не превышал пяти сантиметров. Глубже — каменный монолит. Продвигаться и обследовать ходы, простирающиеся, вероятно, на сотни метров, друзья пока не решились.

Однако других вариантов у них все равно, по всей видимости, не было.

Наскальная живопись, обнаруженная Александром, не несла в себе информации, подсказавшей бы, как найти выход, да и есть ли еще один выход кроме того, который уже перестал являться выходом… Правда, пока был черед Николая нырять ради проверки пути (глупая затея — проверять, не открылся ли вход в подводную пещеру сам собою), Александр отыскал кое-что, уже не относящееся к наскальным рисункам.

Это кое-что — выдолбленное прямо в камне скалы изображение большого двуручного боевого топора с двойным лезвием, известного под названием секира. Александр заметил его, когда освещал фонариком грот с асфоделом. Топор был помещен в прямоугольный греческий орнамент, живо напоминающий вид сверху на лабиринт. Вследствие этого Александр сделал невеселое предположение, что нашел другой вход. На этот раз — в древний лабиринт. В пользу этой гипотезы выступало так же и то, что секира у древних грехов звалась лабрисом, а слова «лабрис» и «лабиринт» родственны и произошли от древнейшего слова, означавшего «камень».

Каменный лабиринт. Лабиринт в скальном массиве под землей. Лабиринт, в котором тысячи лет назад древние хоронили покойников. Лабиринт, которому многочисленные исследователи приписывали мистические, будоражащие воображение свойства двери в царство Аида.

— Нам стоит посмотреть, что там дальше, Саня, — настаивал Николай, не понимая, очевидно, всей полноты проблемы. — Вряд ли проход откроется сам собой. Кто-то должен повторить манипуляции с замком с той стороны. Иначе… Ты ведь должен понимать, Саня, что создавшие этот механизм люди специально сделали его односторонне открывающимся.

Лодочник Харон перевозит души мертвых лишь на тот берег Ахеронта. И никогда — обратно…

— Я-то как раз все понимаю, Коля! — Александр был не в духе. И причиной тому во многом стала недальновидность друга. — Но и ты пойми: если создатели этой пещеры так не хотели выпускать тех, кто сюда попал, у них были на то веские причины. А явный намек на вход в лабиринт меня и вовсе пугает!

— Не Минотавр же там обитает! — привел контрдовод Николай. — Я дико сомневаюсь, что подводный выход откроется. Значит, нам следует начать поиски другого выхода! Вспомни, легенды обозначали несколько различных входов в Аид. Мы нашли один из таких входов. Но давай же поищем и другие!

— Ты представляешь, какие пространства могут быть там, в лабиринте? И если это действительно лабиринт, мы самым банальным образом рискуем там заблудиться! Я уже не говорю о возможных ловушках на пути…

— Под лежачий камень, знаешь ли…

— Да иди ты со своим камнем! — психанул Александр. — Надо еще понять, почему здесь, черт возьми, так светло! Возможно, радиация или…

— Магия?

Николай предположил о наличии здесь магии шутя. Но Александр отчего-то подозревал, что шутка недалека от истинного положения дел. По спине регулярно пробегали мурашки, едва мысли о магии и потусторонних силах вторгались в разум.

Но, тем не менее, Александр закончил:

— Радиация или определенная химическая реакция. Кто знает, безопасно ли это для человека…

— Не будь таким пессимистом, Саня. В конце концов, мы совершили большое археологическое открытие!

— Это будет уже неважно, если нам не удастся отсюда выбраться.

— Так чего сидеть? — Николай хлопнул друга по спине. — Пойдем хоть поглядим, что там за лабиринт. Глядишь, нет давно никакого лабиринта.

— Это еще хуже. Если лабиринт обрушился, нам точно не отыскать выход.

Оба приятеля поднялись на ноги. Действительно, сидеть и сетовать на судьбу, на рок и все прочее, ничего не предпринимая — глупо. Надо что-то делать. В данном случае единственное, пожалуй, что можно сделать — это пойти вглубь подземного мира и отыскать выход на поверхность. К тому же когда-нибудь захочется есть, а здесь кроме чахлых цветов асфодела больше ничего нет. Воду-то под землей найти проще, чем еду.