Олаф Бьорн Локнит - Подземный огонь

Кстати, я уверена, что кличка «Ночная королева» приклеилась ко мне именно с его легкой руки…

– К вам можно? – сделав невинную мину, спросил Хальк, хотя точно видел, что сейчас нас лучше оставить наедине. – Надеюсь, я не помешал? Доброе утро, госпожа Эвисанда…

– Помешал! – грозно сказал король. – Не видишь – люди заняты.

– Важными государственными делами, – благочинным голоском добавила я, натянув на себя покрывало. А что еще оставалось делать? Только поддерживать сложившуюся легенду о легкомысленной, ехидной и беспечной госпоже Эвисанде.

– Ваше величество, – не смутившись, начал Хальк и, раскрыв дверь пошире, шагнул в комнату. – Тут события…

События? Под этим словом может крыться все, что угодно. Начиная от войны с Немедией и заканчивая ведром краски, пролитым на трон. И кому только пришло в голову затеять этот ремонт?

– Говори, только быстро, – приказал король, несколько виновато покосившись на меня. Я пожала плечами – мол, не сегодня, так в другой раз.

Хальк смиренно опустил глаза, а потом и вовсе отвел взгляд в сторону. Разумеется, лицезреть правителя страны в подобном виде не слишком позволительно. Я немного не рассчитала, полностью завладев всем куском шелковой ткани, выполнявшим роль покрывала. На королевскую долю ничего не осталось. Обойдется.

– Мой король, там привезли зверя, – покраснев, пробормотал Хальк. – Барон Омса из Лингена в Гандерланде…

– Какого зверя? – не понял король, а я насторожила уши. – В Гандерланде, кроме волков, кабанов и оленей, ничего нет. Твой барон что, притащил вепря к моему столу?

– Гораздо хуже, Ваше величество, – помотал головой Хальк. – Они поймали зверюгу на границах с Ямурлаком. Я не знаю, что это за животное. Барон твердит, что покажет его только королю… Слуги Омсы сплетничали, будто зверье начало разбегаться из Ямурлака, а возле поместья Уорвик видели голубого лысого медведя…

– Ямурлак? – при этом коротком слове короля подбросило с постели, словно пружиной. Ничего себе началось утречко!..

Вообще-то для человека, всю жизнь занимавшегося странствиями из страны в страну, а также энергичным участием в делах, признаваемых законами любого государства за наказуемые либо долгим пребыванием в тюрьме, либо немедленной казнью на месте, нынешний правитель страны вполне прилично справляется со своими обязанностями. Впрочем, он от природы обладает необходимыми для любого государя способностями – врожденным здравомыслием и умением находить подходящих людей. Чем был тот же герцог Пуантена при Нумедидесе? Всего лишь правителем вечно недовольной и бунтующей провинции, не знающим, как сложится его судьба завтра.

И за несколько прошедших месяцев в Аквилонии случилась странная вещь – слово короля снова стало законом, а управители провинций предпочли выполнять приказы из Тарантии, а не распоряжения местных баронов. Разумеется, не обошлось без вооруженных стычек и казни нескольких заводил. Впрочем, Сурпи и Кимолос Боссонец вполне заслуживали того, что с ними случилось…

Единственная земля королевства, оставшаяся неподвластной правителю – Боссонский Ямурлак. Впрочем, участок непролазных лесов, край диких скал и тихих озер, лежащий у истоков Громовой реки, никогда не был местом, где жили люди. Предки безвременно усопшего Нумедидеса за несколько столетий не сумели заставить подданных поселиться даже к границам Ямурлака. Сигиберт, заслуженно прозванный современниками Воинственным, пытался лет двести назад силой захватить этот край, но не преуспел. Говорят, будто за невидимой волшебной стеной, ограждающей этот край, величиной с графство Шамар, живут одни нелюди. Гарпии, громадные пауки, василиски… Бр-р!

– …Ямурлак, ваше величество, – подтвердил Хальк, отвернувшись в сторону, чтобы не смотреть, как король торопливо одевается. – Я думаю, государь, интересен не столько зверь, сколько рассказ барона Омсы. Если стена, ограждавшая страну нелюдей, рухнула, то может возникнуть угроза полуночным областям королевства… Я не говорю, что опасность представляют звери. Скорее всего, возмутятся дворяне и местные вилланы, потребовав от короля навести порядок. А всем известно – боссонским ярлам только дай повод возмутиться против владыки из Тарантии…

– Погодите, погодите, – возмутилась я, когда король застегнул пряжку на поясе и потянул Халька за собой к двери. – А я?

– А тебе что там делать? – недоуменно спросил король. – Спи дальше.

– Как что? Я тоже хочу посмотреть! – обиженно сказала я. – Никуда ваш зверь не убежит. Неужели трудно подождать пару мгновений?

– Желание дамы – закон, – очень серьезно сказал Хальк. – Конечно, госпожа Эвисанда, мы подождем. Кстати, Ваше величество, герцог Пуантенский просил тебя зайти – у него лежит письмо от хранителя казны города Танасула. Недобор налогов на двадцать пять тысяч золотых и надо решить вопрос о…

– Заткнись, – прикрикнул на Халька король. – Вы здесь что, сговорились прежде времени свести меня в могилу? Пускай герцог сам решает, как решать! Просперо что, надеется, будто король возьмет меч и сам пойдет выбивать налоги из купцов?

– Ах, государь, – спокойно сказал Юсдаль. – Говорят, раньше именно так ты и поступал. Только именовалось это не выбиванием налогов, а чуточку более неприглядно…

Интересно, до каких пор король собирается терпеть бесконечные и разнообразные шуточки летописца по поводу прошлых приключений нынешнего правителя Аквилонии?

– Поступал, – кивнул король. – Можешь считать, что я готовился к нынешним временам.

– Ты всегда был предусмотрительным человеком, мой король, – едва заметно усмехнулся Хальк. С этим я была полностью согласна. Однако необходимо выставить эту парочку из комнаты, а то они могут препираться до бесконечности…

– Подождать меня вы можете и за дверью, – намекнула я. – Но учтите, если удерете – я очень обижусь.

Король и летописец все же соизволили поторчать в коридоре, ожидая, пока я натяну платье и на скору руку приведу в порядок прическу. Правда, когда я выскочила из комнаты, меня наградили красноречивым взглядом, означавшим: «Все женщины – неимоверные лентяйки…»

Мы вышли из жилого крыла тарантийского замка к парадным покоям, миновали караулы Черных Драконов и суетящихся в некоторых залах маляров да обивщиков, косившихся нам вслед с почтением и любопытством, и, выйдя к малой парадной лестнице тронного зала, спустились вниз.

– Ваше величество, – сдавленный шепот Халька остановил нас возле массивной двери во двор, – королю нельзя появляться перед подданными без головного убора. Надень берет, я прихватил с собой.