Артем Морозов - Я и мой капитан

— Ты что делаешь? Думаю, они это есть не будут!

— А что они едят? — Вика снова обратила лицо к потолку.

— Минутку…

Я отправил поисковый запрос в галактическую Сеть.

— Вот: «Обитая преимущественно в густой траве, впитывают воду, скапливающуюся на стеблях… по-вашему „роса“, питаются мелкими инсектоидами, паразитирующими на растениях»… тут осмелюсь провести аналогию с вашей тлей.

— Понятно. — Гуманоид отложил «банан» в сторону и потянулся к клетке.

Вика открыла дверцу, вынула одно из существ и умостилась на кровати, подобрав биподы. Потом прислонила му'ум-рэка к верхней половине торса и, обхватив его руками, начала расправлять ему шерсть, приговаривая: «Бедный, голодненький, грустно тебе?» Мне эта сцена напомнила Мадонну и младенца с икон распространенного на земле культа.

— Макс, а где у него ротик? — спросил симбионт, переворачивая шар.

— Такого органа у му'ум-рэков нет.

Виктория вздохнула, поглаживая своего питомца:

— У тебя есть ножницы?

Я обрадовался: наконец-то она приняла мои доводы насчет волокон.

— Есть похожий инструмент, в медицинском отсеке.

— Давай, — приказала Вика.

— Не могу, сходи сама, пожалуйста. Это на средней палубе.

— Пусть твой летающий робот принесет.

— Оба ремонтных дроида после погрузки сплава находятся в машинном отделении — пополняют заряд, — пояснил я.

— Батарейки сели?

— Можно и так сказать.

Симбионт нехотя поднялся, поместил существо обратно в клетку и направился к лестнице на вторую палубу.

— Эта секция, голубого цвета дверь!

Перегородка отодвинулась, и Вика ахнула:

— Какая комната! Тут так чисто…

— Стерильно, — вставил я, — это же медицинский модуль.

— …светло и просторно. — Симбионт не принял во внимание мое замечание. — Макс, почему ты мне сразу эту комнату не показал? А предлагал жить в сортире. Тебе же не нравится, что я заняла рубку, я чувствую, что не нравится! Я могла бы жить здесь.

— Но это же медицинский модуль! — пытался пояснить я. — Для экстренных случаев: вирусы, повреждения симбионта, вторжение на корабль…

— Какое такое вторжение? — обеспокоенно переспросила она.

— Со стороны любой формы жизни: органической, кремниевой, механической, любой… Этот отсек полностью герметичен и дает возможность также покинуть корпус корабля в экстренных случаях.

Самка обошла операционный стол, заинтересованно разглядывая приборы и механизмы.

— Хм, ты хочешь сказать, что тут есть спасательная шлюпка?

— Три капсулы экстренной эвакуации, — уточнил я, — открой дверцу в стене со значком галактики.

Симбионт выполнил мою рекомендацию с явным воодушевлением, которое тут же сменилось разочарованием. По крайней мере, именно так выглядело лицо человека в базе соответствия конфигураций мышц с эмоциональными состояниями.

— Макс, — Вика снова зачем-то повернула голову назад и вверх, будто я не видел ее с камеры в спасотсеке, — ну и где?

— Что «где»?

— Спасательные капсулы.

— Перед тобой.

Симбионт повернул голову обратно к нише спасотсека, тряхнув своими длинными волокнами.

— И на что я смотрю? Поясни мне. Не знаю, что видишь ты, но тут только три круглых маленьких монетки в крошечном шкафчике.

— Я вижу то же, что и ты, — три спасательные капсулы, — заверил я.

— Для микробов? — поинтересовалась Вика.

— Нет, для нас с тобой, и одна запасная — на случай поломки или если мы подберем другое существо, терпящее бедствие.

Мой симбионт надолго задумался, не забывая, однако, подбрасывать рукой концы волос для ускорения процесса испарения влаги и тупо уставившись на «монетки». Потом изрек:

— Вот это спасательные капсулы.

— Да, — подтвердил я.

— Вот это?

— Да, — еще раз подтвердил я.

— И других нет?

— Нет.

Я не понимал, к чему это она. Постулаты были настолько простыми, что даже му'ум-рэк поймет.

— И как я, по-твоему, туда влезу?

Ах вот она о чем!

— Твое сознание третьей ступени цивилизации вполне уместится в данную модель. Даже сознание шестой ступени уместится, — успокоил я гуманоида.

— Сознание?

— Ну да.

— А как же я? Я сама?!

«Скупой платит дважды, — подумал я, — надо было нанимать симбионта на Канаверале. Те хоть и дороже, но более подготовленные и по идее подобных вопросов задавать не должны».

— Гм, ты имеешь в виду физическую форму? — терпеливо уточнил я. — То есть твое нынешнее тело?

— Ну да. — Вика подвида Б зачем-то провела обоими манипуляторами по бокам туловища сверху вниз, потом дальше до конца бедер, переминаясь с ноги на ногу.

— Трудно прогнозировать столь гипотетическую ситуацию. Зависит от конкретного случая. Возможно, твоя оболочка будет уничтожена, тогда твое сознание будет извлечено из капсулы и помещено в альтернативное тело. В противном случае, если поисковые дроиды обнаружат твою оболочку в неповрежденном состоянии, переместят обратно. Не о чем беспокоиться — если ты не нарушила законов Федерации, то тело тебе компенсируют.

— Оживят меня? — спросил симбионт, расширив световые датчики.

— Гм… нет. Предоставят тело на выбор: например, умного дроида-официанта, дроида-горничной… Да мало ли задач, с которыми компьютер не может справиться!

— Не хочу я быть дроидом, тем более горничной! — воскликнула Вика.

— Ну, все зависит от текущего уровня достижений твоего сознания и пользе для жизни, принесенной тобою. Могут предложить выбрать органическое тело одного из заключенных, сознание которых было перенесено в иную форму для выполнения общественно-полезных работ, — обнадежил я гуманоида, — только подобных организмов не так уж много. Они хранятся в стазисе в ожидании новых хозяев. А это обычно заслуженные граждане Федерации, срок жизни которых подходит к концу.

Мой симбионт задумался, глядя на капсулы. И после долгой паузы спросил:

— Макс, а тебя куда перенесут в случае чего?

— Думаю, в корпус корабля аналогичного класса. Хотя я всегда мечтал стать боевым кораблем. Если бы посчастливилось поучаствовать в какой-нибудь битве со свободными, а еще лучше — проявить себя, то… — размечтался я, — я бы мог стать кораблем-разведчиком, а может, истребителем, а может быть, даже линкором…

Вика, к моему удивлению, внимательно слушала эти рассуждения, вероятность воплощения в жизнь которых стремилась к нулю. Обычно всю мою информацию она отфильтровывала слуховыми раковинами. Когда я замолк, она участливо поинтересовалась: