Владислав Русанов - Серебряный медведь

Когда случаи исчезновения детей и домашних любимцев учащались, магистрат направлял в кварталы Гнилого ручья усиленные отряды городской стражи. Подобные облавы заканчивались успехом нечасто. Все-таки нарушители порядка знали переулки и закоулки лучше стражников, умели пользоваться черными ходами и потайными лазами. Единственная польза от шума и беготни состояла в том, что отребье залегало поглубже на дно и какое-то время не тревожило честных аксамалианцев.

Тайному сыску Аксамалы тоже случалось проводить в этом районе несколько облав. Как говорят в народе, от сектанта до заговорщика – один шаг. Ибо кто не чтит Триединого, тот не уважает и власть, ведь государь император, да живет он вечно, является и верховным жрецом Сасандры. Выявлять сообщества вольнодумцев и революционеров тайному сыску удавалось довольно часто. Как-никак у благородного господина т’Исельна дель Гуэллы служили настоящие профессионалы, не чета разжиревшим от спокойного житья и безнаказанного взяточничества городским стражникам. Хоть и людей на службе у контрразведки поменьше, зато каждый стоил десятка магистратских служак. А кроме того, люди, собиравшиеся для чтения запрещенных книг, доставляемых из Айшасы или западных королевств, для бурных споров о судьбах Отечества, о свободе, равенстве и братстве, для сочинения сатирических песенок и листовок бунтарского содержания, в подметки не годились торговцам дурью или демонологам. Болтуны из числа студентов, «золотая» молодежь Аксамалы, возжелавшая острых ощущений в противовес набившим оскомину благам от родительского достатка. Что с них возьмешь? Ни удрать как следует, ни сопротивления толком оказать… Их пыла хватало на пение нескладных гимнов во время задержания, а после весь напор уходил в никуда. Если бы не те же богатенькие родители – купцы и банкиры, чиновники и имперские высшие офицеры, – дробить бы заговорщикам щебень до конца дней своих. Но большинство отыскивало подходы к судьям магистрата и тюремному начальству. Освобождались. Дель Гуэлла лишь надеялся, что повторять подобного рода приключения девять из десяти вольнодумцев не решатся. Оставшиеся, самые заядлые, могут и на галеру загреметь в следующий раз.

Поглядывая на растрескавшуюся штукатурку зданий, застывших в молчаливом карауле вдоль улицы, начальник тайного сыска вспомнил, что и последняя облава особого успеха не принесла. Ну, разве что он теперь получил возможность влиять на благородного господина Лейрана дель Прано, начальника всей городской стражи Аксамалы, поймав и отпустив потихоньку его младшего сынка. Парня тут же убрали от греха подальше – отправили в действующую армию, в Северную Тельбию. Пускай послужит годик-другой лейтенантом, может, ума наберется и научится родину, которая тебя вырастила и выкормила, любить, а не кусать за протянутую ладонь. Зато дель Прано в благодарность за оказанное снисхождение ловил каждое слово господина т’Исельна. Осталось только придумать, как использовать кошачью преданность главного стражника столицы.

– Мрачноватое местечко, – хрипло проговорил спутник господина дель Гуэллы. Поперхнулся. Застеснялся, откашлялся.

Глава тайного сыска скользнул взглядом по его профилю с пухлыми оттопыренными губами и скошенным безвольным подбородком. Едва заметно улыбнулся:

– Вашей светлости бояться нечего. Точнее, я советовал бы бояться не здешних обитателей.

– Кто сказал, что я боюсь? – горделиво подбоченился губастый. Картинно бросил ладонь на рукоять меча. Расправил плечи под дублетом, отделанным мехом белого медведя. Из-под куртки выглядывал шитый золотой тесьмой камзол, а с шеи на грудь свисала толстая золотая цепь. – Я никогда…

Он осекся, оглянулся на шагающих в двух шагах сзади телохранителей. С недавнего времени среди провинциальной знати Сасандры стало модным нанимать в охранники каматийцев.

Дель Гуэлла пожал плечами. Может быть, конечно, они и виртуозно владеют длинными кинжалами, умеют плести в воздухе петли и вензеля цепочками с шипастыми грузиками, неплохо стреляют из одноручных арбалетов… Кто знает? Но ему почему-то всегда казалось, что каматийские наемники работают больше на публику, что красивого в их умении обращаться с оружием больше, чем простого и надежного. Главная задача телохранителя – сохранить в неприкосновенности жизнь и здоровье нанимателя, а не жонглировать кинжалами подобно циркачу с рыночной площади. И одежда на них должна быть простая и свободная, не стесняющая движений, а эти ишь как вырядились! Высокие сапоги на шнуровке. Почему-то с серебряными шпорами, хотя ездить верхом в этот вечер никто не собирался. Узкие, облегающие панталоны. Короткие жилетки, шитые серебром. Ну конечно, все это вместе – панталоны, жилетки и, особенно, шпоры – производит незабываемое впечатление на хорошеньких служанок их гостиниц и вдовушек-булочниц. Или молочниц… Разве они могут пройти мимо столь соблазнительно обтянутых ягодиц? Т’Исельну захотелось сплюнуть прямо под ноги – он вспомнил, как в прошлом году во время облавы задержал полдюжины мужеложцев, увлекавшихся такой же точно одеждой.

Старший из каматийцев поежился под его неприязненным взглядом. Нахмурился. Проверил, легко ли ходит кинжал в ножнах.

Почему это все недоумки пытаются выглядеть круче и значительнее, хватаясь за оружие? Неужели никому не приходит в голову простая мысль – ничто так не украшает мужчину и воина, как скромность? Скромность и холодная уверенность.

Взять, к примеру, Мастера…

Дель Гуэлла подчеркнуто демонстративно отвернулся от каматийцев и задумался о своем. Да, Мастер по праву считался лучшим сыщиком из тайного сыскного войска Аксамалы. Вот уж кто разметал бы десяток таких горе-телохранителей голыми руками, так это он. Жаль, что им пришлось расстаться. Расстаться без приязни и трогательного прощания. Мастер оказался слишком умным и влез своим длинным носом туда, куда влезать никак не следовало, – в личные дела господина т’Исельна дель Гуэллы. Пришлось лучшего сыщика Аксамалы убрать. Правда, начальник тайного сыска до сих пор не был уверен в смерти ретивого подчиненного. Трупа его он ведь не видел. Зато хорошо видел трупы троих незадачливых убийц – двух гоблинов и одного человека, которые действовали нахрапом, вместо того чтобы пустить отравленную стрелу из засады. С такими бойцами, как Мастер, по-другому нельзя. Опасно для здоровья. В глубине души дель Гуэлла молил Триединого, чтобы сыщик истек где-нибудь кровью – все-таки его сумели зацепить. Причем, судя по следам, довольно серьезно. Если бы не помощь великана… Господин т’Исельн снова поморщился – великана Тер-Ахара он сам отправил к месту предполагаемого преступления. Замести следы, убрать уцелевших. И ведь доверял волосатому громиле как себе! А он? Он принял сторону Мастера. Унес его, раненого, куда-то, помог выжить. Глава тайного сыска пытался через свою агентуру отследить, куда же после направился великан. Безрезультатно. Он исчез, словно сквозь землю провалился. Положим, человеку затеряться в многотысячной Аксамале не трудно, но великану, выделяющемуся в любой толпе, словно конь в отаре?!