Алексей Пехов - Пересмешник

— Сгоревшие души! Так и до могилы можно довести, Пересмешник! Я чуть не умер!

Он выбрался из-за стола, отряхнул штаны:

— Мы все-таки не на первом курсе университета, чтобы так шутить! А если бы я запаниковал и выстрелил?

— Не выстрелил бы. Я прекрасно знаю, как быстро ты можешь оценить обстановку.

— Почему из всех возможных Атрибутов, достающихся лучэрам, ты получил самый дурацкий — подражание голосам других?

— Ты знаешь, я частенько задаюсь тем же самым вопросом, — рассмеялся я. — И Атрибут, и Облик могли бы быть и получше, но что теперь с этим поделаешь?

Он криво усмехнулся.

Талер чуть ниже меня, но худой, как скелет, поэтому его старый, латаный-перелатаный болоньевый плащ болтается на нем как на вешалке. Непослушные волнистые волосы Талера еще длиннее, чем у меня. Он отказывается стричь их коротко с пятого курса университета, когда проиграл какое-то пари, о котором не желает распространяться до сих пор.

Бледная кожа, впалые щеки, длинный нос, каштановые усики и бородка клинышком, а также большие, цвета змеевика глаза — вот что такое господин Талер. Его взгляд, внимательный, смотрящий вглубь, быстрый, пронзительный до мурашек, совершенно не вяжется с немного неряшливым видом и тщедушным телом. Впрочем, именно такой взгляд и должен быть у хорошего стрелка.

Сколько себя помню — мой университетский однокашник еще ни разу не промахнулся, стреляя по мишеням. В отличие от вашего покорного слуги, давным-давно забросившего такие развлечения.

— Как прошла охота в поместье Зинтринов?

— Стреляли вальдшнепов, — коротко ответил я, избегая рассказа о том, что никто из-за излишне выпитого ни разу не попал в цель. Талер как заядлый охотник болезненно воспринимает промахи и ушедшую от пуль добычу.

— Пора идти. Я нанял коляску. — Движения у него излишне резкие, кажущиеся незнакомым людям нервными и суетливыми. — Куда ты спрятал Шафью?

Он вытянул тощую шею, оглядывая пустой холл за моей спиной, а затем с укоризной посмотрел на меня.

— Никуда я ее не прятал! — отмахнулся я от него. — Твоя паранойя когда-нибудь сведет тебя в могилу, мой друг. Если девушка не хочет с тобой общаться, значит, на то у нее есть какие-нибудь причины. Нет! Даже не думай. Я спрашивать, а тем более принуждать ее ни к чему не буду.

Когда Шафья только появилась в моем доме, старина Талер, одиночка Талер, нелюдимый Талер, любитель оружия, никогда раньше особо не замечавший женщин, заинтересовался красотой магарки, но дальше этого интереса дело не пошло. Затем однажды, когда я, он и МакДрагдал убили пузатую бутылку кальвадоса, изрядно захмелевший полковник, на дух не переносивший магарцев, то ли в шутку, то ли всерьез назвал Шафью одной из ревари. Те являлись жрицами Гарвуды — огромной небесной птицы, которой поклоняются в Центральном Магаре. Мол, эти жрицы — лучшие наемные убийцы и частенько служили раджам.

Далее последовала история о том, как в розовом городе Джайджарате, где располагалось несколько пехотных полков перед первым ударом на Кальгару, две ревари уничтожили почти все командование, прежде чем солдаты пристрелили врагов.

— Шустрые бестии! — Покрасневшее от выпитого лицо полковника было гневным. — Проворнее мяурров. Чик-чик своими кривыми ножиками — и куча трупов! Да еще и магия защитная! Они даже от пуль уклонялись какое-то время!

История о пулях запала Талеру в душу, несмотря на то что на следующий день полковник все отрицал и лишь делал круглые глаза.

— Какая ревари? — рокотал он в седые усы и недоуменно щурил глаза. — Эта девчонка в цветастом сари с кучей браслетов на руках?! Она?! Ты с ума сошел, мальчик! Да мало ли что я говорил! С кем не бывает!

Но Талер не успокоился, проверил эту историю по военным архивам, однако ничего о гибели офицеров в Джайджарате в открытых источниках не нашел, а к секретным его не допустили. В общем, какое-то время он относился к Шафье очень настороженно, чем вызывал у меня улыбку. А затем стал просить ее показать, как следует убегать от пуль, чем перепугал бедную девушку до смерти.

Когда Талер начинает наседать, он становится похож на тощего коричневого спаниеля. Такой же настырный и ошалевший от собственного буйного воображения.

Пришлось попросить его оставить Шафью в покое и перестать корчить из себя идиота. Он страшно обиделся, но умерил свой пыл. С тех пор прошло уже несколько месяцев, но служанка старается не попадаться моему другу на глаза. Так. На всякий случай.

Бласетт ждал нас у двери. Помог мне надеть плащ и вручил моему гостю его старую вельветовую шляпу.

— Удачного вечера, господа. — Он распахнул дверь и обреченно вздохнул: — Опять!

На крыльце лежали: плохо обглоданная цыплячья ножка, прокомпостированный и порядком испачканный трамвайный билет, пустая катушка от ниток, дырявый башмак, ворох алых кленовых листьев и подшипник.

— Ну вчера было хуже, — философски заметил я, нахлобучивая шляпу.

— Вчера? — удивился мой друг. — У тебя что — мусорная свалка?

— Видимо, именно так кто-то и считает, господин! — Лицо Бласетта было мрачным, на скулах появился румянец. — Вчера была окоченевшая крыса на венке из роз. Последний, судя по надписи, был украден с кладбища Невинных. А позавчера — целая горка стекла и еще какая-то дрянь. Чэр эр'Картиа! Я же от двери никуда не отходил. И никого не услышал! Только что, гады, положили!

Талер склонился над кучей мусора, и его острый нос едва не уткнулся в дырявый башмак.

— Быть может, какая-то черная магия, Тиль?

— Вряд ли, — возразил я. — Стэфан бы почувствовал.

— Верно, — отозвался все это время державший рот на замке амнис. — Нет волшебства. Какие-то хулиганы.

— Без сомнения, это чэра эр'Тавиа. — У Бласетта была лишь одна теория.

— Старушка-соседка? — изумился Талер. — Полно! Она безобидна. Правда, помнится, в наши студенческие годы едва не оприходовала меня своей клюкой, когда заметила, что я целюсь из пистолета в одну из ее кошек. Я пытался ей объяснить, что оружие не заряжено, но…

Он с трагическим видом развел руками. Наверное, помнил, как его гоняли по всей улице.

— Бласетт бьется с вандалами уже не первый день, — объяснил я другу.

— Если хотите поймать хулигана, поставьте ловушку. Капкан, например. Или противопехотную мину. У меня есть знакомые на армейских складах. В принципе могу достать.

— Спасибо, — усмехнулся я. — У тебя, как всегда, радикальные способы решения проблем. Боюсь, мой дворецкий замучается оттирать стены от крови. К тому же пострадают фасад и окна.

— Ну как хочешь. Идем. Коляска ждет.