Михаил Успенский - Время Оно

– Твоя же зернь, – пожал плечами Жихарь. – Тем более древняя, говоришь, царства в нее проигрывали...

– Мечи, – велел водяник. – Иначе я тебя все равно утоплю. Испортил мне, понимаешь, кости своими заговорами...

– Ладно, – сказал Жихарь. – Дело и вправду неясное и необыкновенное. Смотри, мокрозадый, – безо всяких наговоров мечу.

Oн попросту сжал кости в кулак, занес над платом и раскрыл пальцы.

– Ой, не могу! – заорал Мутило и забил перепончатыми лапами по столешнице. – Наворожил на свою голову, сухопутная душа! Все говорят: нет правды на земле, а под водой она очень даже есть!

Жихарь повторил бросок водяника: один – пусто. Иней на спине растаял и пополз вниз ледяными мерзкими струйками. Теперь гнить ему, богатырю, на дне озера, служить глупому Мутиле, пугать случайных людей... Раков черных кормить...

– Не печалуйся, – глумился водяник. – Послужишь мне сколько-то, угодишь – я тебя и отпущу. Правда, красные девицы шарахаться будут, а люди осиновым колом встретят, а так – ничего...

Жихарь молчал и только созерцал тупым взором черные Мутиловы лапы; сквозь полупрозрачные перепонки было видно, как между лап прыгают роковые кости.

Наконец лапы разжались, кости полетели на расшитый плат.

И упали обе пустыми гранями вверх. Мутило долго возмущался, в сотый раз осматривал зернь – все в порядке, никаких пустых граней...

– Судьба, – сказал Жихарь. – Разве против нее пойдешь? Отдавай озеро, а то несчастье будет, сам же видишь, не желает моего проигрыша кто-то сильный и могучий, не идти же нам поперек...

Мутило разлил пиво по кружкам, выпил единым духом и зачесал в затылке.

– Как бы и вправду на себя беды не накликать, – сказал он наконец. – Голову ты сохранил, только давай еще немножко поиграем...

– Но по маленькой, – предупредил Жихарь.

– Ясное дело, по маленькой, – согласился Мутило. По-своему он был честный водяник, хоть и глуповатый.

По маленькой Мутило отыграл сперва раков, потом рыб, потом русалку (при этом он нахально попенял Жихарю, что русалка не первой свежести), потом и утопленника – вот уж без кого богатырь вполне мог обойтись!

– Довольно, – сказал Жихарь. – А то мне и так уже одна вода осталась.

– Зато какая вода и сколько! – вздохнул Мутило.

Они вышли из водяной избы. Сквозь толщу зеленой воды еле-еле проглядывало солнце.

Поднимались наверх медленно – добрый Мутило объяснил, что если с такой глубины вынырнуть враз, то закипит кровь в жилах и можно вполне от этого помереть. Что ж, ему видней. Жихарю даже как-то стыдно стало перед водяником. Вроде бы честно выиграл, а вроде бы и бесчестно...

На берегу сушились на кольях скудные Жихаревы одежки. Кажется, и недолго пребывал богатырь в озерном царстве, а успели высохнуть.

Пожилая русалка, подвернув под себя толстый чешуйчатый хвост, штопала рыбьей костью богатырские штаны.

– Видишь, какая рукодельница, – похвастался Мутило. – А я ее сдуру чуть не проиграл... Озеро же твое – забирай.

– Как же я его заберу? – удивился Жихарь. – Разве что ведрами перетаскать, только куда?

– Вот говорят: люди умные, люди умные, – вздохнул Мутило. – Если вы такие умные, чего ж вы под водой-то не живете? Все вам объясни, все покажи на свою голову... Давай-ка свой плат наговоренный. Я с людьми всегда по-честному...

Жихарь, ни слова не говоря, протянул ему подарок княжны. Водяник подул на плат и опустил один из углов в воду.

Жихаря трудно было чем-нибудь удивить, коли уж видел он даже море, поставленное на попа. Тем не менее рот он разинул.

Вода в озере начала стремительно убывать, впитываясь в платок. Обнажились и стали обрушиваться крутые берега, даже избенка поползла было к обрыву, но не доползла.

В конце концов на месте Гремучего Вира образовалась громадная глубокая яма, на дне которой бились и подпрыгивали многочисленные рыбы.

– Рыбу жалко, – сказал Жихарь. – Зря пропадет. Оставь хоть маленько водички-то, я ведь не изверг, не кабатчик Невзор...

– Невзор... – сказал Мутило и задумался. – Знаю. Сегодня утром, до того как тебе появиться, был тут этот самый Невзор. С дружиной. Я их собирался пугнуть, а потом смотрю – рожи такие, что... Толковали про Беломора. Его они ищут.

– Точно? – ахнул богатырь.

– Точнее некуда. Я ведь тебя предупреждал... А насчет воды не бойся, она вся никуда не уйдет. Знаешь, сколько ключей бьет на дне? А скоро еще горный снег начнет таять – так помаленьку и новое озеро наберется...

Он вытащил платок, перевязал все четыре конца узлами и вручил Жихарю. Платок был совершенно сухой.

Глава 9

Он весь посинел и умер – в надежде на воскресенье и жизнь будущего века.

Давным-давно, так давно, что даже боги жили еще на земле как простые охотники, люди поделились на умных и не очень.

Произошло это так: по ночам кому-то надо было стеречь стоянки и поддерживать огонь в костре. Спать при этом, ясное дело, не полагалось, вот сторожа и устремляли глаза в небо либо в пламя.

Книжек в те времена не водилось, да и писать-читать люди не горазды были. Единственная книга тогда существовала – бездонное небо, а первыми буквами стали звезды на нем.

Если очень долго изучать книгу на незнакомом языке, в конце концов что-то да начнешь ведь понимать! И ночные сторожа начали различать на небе разных зверей и птиц, и каждый из этих знаков висел в небе не просто так, а обозначал и предсказывал перемены в погоде и судьбе. Самые сообразительные стражи углядели связь между расположением светил и сменой времен года, знали теперь, когда охота будет удачной, а когда напрасной, не затрясется ли земля, не выйдут ли из берегов реки и моря.

Из этих стражей получились волхвы-неклюды. Оттого волхвы и теперь жили часто поодиночке, а среди людей им становилось не по себе. Да и людям с ними не по себе было.

Другие караульщики не искали в небе птиц да зверей, а попросту считали звезды. Сперва пальцы загибали на руках и ногах, а когда пальцев перестало хватать, придумали дюжины и десятки. Узнав, сколько в небе звезд, они по привычке стали считать охотников, женщин, детишек, убитых зверей, копья, дубинки, луки и стрелы. Потом надумали помаленьку торговать. Так и возникли купцы.

А те, кто смотрел в огонь, видели в языках пламени разные картины – о сотворении мира, о битвах богов и великанов, о подвигах великих героев. Потом они своими словами пересказывали соплеменникам все, что видели в огне, а когда слов не хватало, составляли их сами. Так появились сказители.

А некий пророк предсказал, что вернутся еще времена, когда всем умным и толковым людям снова придется пойти в ночные сторожа и хранители огня...