Наталья Соколина - Долгая дорога к счастью-2

  Обручальное кольцо Дэниар отмыл от земли, и теперь оно висело у него на шее, на тонкой серебряной цепочке. Своё он упрямо носил на пальце, в глубине души не веря, что Энна решится на развод.

  Дни катились один за другим. Наступило лето, расцвели голубые хризантемы, корешками привезённые из Келаврии. Владетель приказал беречь их, как зеницу ока. Он тосковал, не желая признаться в этом даже себе. Ему казалось, что жизнь утратила свои краски. Нет, его день был заполнен важными и необходимыми делами: тренировки с гвардейцами, рассмотрение и подписание множества документов, встречи с жерендалами городов и старейшинами ремесленных и торговых гильдий и прочее и прочее. Но вечером, когда Дэниар оставался один, тоска накрывала его чёрной волной. Врегор всё видел и понимал и однажды устроил молодому Владетелю жёсткий и безжалостный разнос, указав ему на слюнтяйство, нежелание взять себя в руки и понять, что то, что прошло - не вернёшь. Между тем на лорде аль Беррон лежит огромная ответственность за благополучие тысяч людей.

  В то день Дэниар, преодолев гордость и обиду, впервые решился задать Врегору вопрос:

  - послушай, рьенн Врегор, ну за что она так жестоко со мной обошлась? Ты хорошо её знаешь, она откровенна с тобой. Та, наша первая ночь, была несчастным случаем, я не раз говорил ей, что жалею о происшедшем. Почему она оттолкнула меня? Пошла на всё, лишь бы избавиться от меня? - В имени не было необходимости. Врегор знал, что "она" для Владетеля Эристана это только Энна и никто более.

  Лекарь покачал головой:

  - Дэниар, в твоём неудачном браке виноват лишь ты сам. Твоя юная жена была слишком неопытной и наивной. Я даже не говорю о тех безобразных поступках, что ты совершил. Ты должен был откровенно с ней поговорить. Не поддаваться на её попытки изводить тебя, не пытаться её задобрить, а объясниться с ней.

  - Врегор! Я же пытался! Но каждый раз, когда я хотел с ней поговорить, она доводила меня до белого каления, и я уходил, чтобы ещё больше не ухудшить наши отношения. Я не знаю, что ей ещё надо было! Я дарил ей драгоценности, наряды, я купил бы ей всё, что она пожелала!

  - Ты убедился, что к нарядам и драгоценностям она равнодушна. Ты не был внимателен к ней, иначе увидел бы это раньше. Если не ошибаюсь, Энна оставила всё, ничего не взяв с собой.

  Владетель, опустив голову, виновато кивнул.

  - А о том, что ты её любишь, ты ей говорил?

  Дэниар запнулся, смешался:

  - ну, я не знаю, какие ещё признания ей нужны... .Она сама должна была догадаться!

  - Да ты дурак, Дэниар, прости меня Заренья!! Безмозглый, самоуверенный, самонадеянный дурак!

  - ...И потом, она ведь смотрела на меня с такой ненавистью и презрением, что я дар речи терял! Какие уж тут признания в любви...

  Врегор устало махнул рукой:

  - жаль, что ты так рано остался без родителей. Был бы жив отец, он скоренько вправил бы тебе мозги. Мой тебе совет: женись, роди детей и забудь об Энне. Она не вернётся к тебе.

  Дэниар, упрямо нахмурив брови, уставился взглядом в пол.

  Глава 18. Энна.

  Энна готовилась начать новую жизнь. Настроение было прекрасным. По весне травник нанял дюжего парня, который тщательно вскопал и разровнял гряды в огороде за домом. Затем они были засеяны лекарственными травами. Когда те взошли, Энна убила две недели, ползая по огороду и выдёргивая сорняки. Хотя она и носила широкополую шляпу, её лицо и руки загорели, как у работницы в поле. Однажды их навестил сам Владетель, лорд Эйжен. Энна чуть не села от неожиданности между грядок, когда увидела, как по огороду к ней, шагая через эти грядки, идёт плотный, широкоплечий, черноволосый мужчина в тёмно-серых шерстяных брюках и белой полотняной рубашке, небрежно расстёгнутой у ворота. Она узнала лорда Эйжена и растерялась, смутилась, стесняясь своих грязных рук и сельского загара. Кроме того, ей до сих пор было стыдно за свой обман.

  Лорд Эйжен, улыбаясь, остановился напротив неё. Карие глаза искрились смехом и весельем:

  - леди Энна, я рад видеть вас в добром здравии! Не дождавшись, когда вы осчастливите нас с сестрой своим посещением, я решил, что вы, возможно, не выгоните меня, если я сам явлюсь к вам с визитом!

  Энна отметила, что он назвал её "леди", не "рьенна". Она видела, что он смеётся, но смех не был обидным. У Владетеля, как и у неё, замечательное настроение. Девушке сразу вспомнилось, как легко и свободно она чувствовала себя в гостях у милорда. Растопырив грязные руки и присев в шутливом реверансе, Энна, улыбаясь, церемонно ответила:

  - милорд, я рада вашему визиту, так же, как и рьенн Коринор, я думаю. Пожалуй, мы не выгоним вас, а угостим прохладным травяным отваром или шинайей, по вашему выбору. Прошу вас, милорд! - С этими словами, ещё раз улыбнувшись Владетелю, Энна направилась в дом.

  Шествуя за ней по центральной дорожке огорода, милорд расспрашивал её о травах, растущих на грядах, о сборах, которые будут из этих трав приготовлены.

  В доме их уже ждали. Владетель, оказывается, приехал не один, а с сестрой. Леди Зелинна хлопотала на кухне, Коринор накрывал на стол в гостевой комнате.

  Пока никто не обращал внимания на вошедших, Энна попыталась оправдаться:

  - милорд, мне очень стыдно, что я обманывала вас и леди Зелинну. Я боялась, что вы захотите вернуть меня в Эристан!

  Лорд Эйжен серьёзно, не перебивая, выслушал её:

  - леди Энна, вы взрослый человек и, надеюсь, отдаёте отчёт своим поступкам. Ни в коей мере мы с сестрой не намерены вмешиваться в ваши с аль Берроном отношения. Я хорошо отношусь к Дэниару, но думаю, у вас были веские основания покинуть его. Для нас с Зелинной вы леди Энна аль Тириен, - он ласково и успокаивающе ей улыбнулся.

  Энна вздохнула с облегчением, но затем спросила:

  - милорд, леди Зелинна пригласила меня стать её компаньонкой, но не будете ли вы против?

  Лорд Эйжен рассмеялся:

  - дорогая леди Энна, это была моя идея, за которую меня назвали гениальным!

  Обед в обществе Владетеля и его сестры прошёл восхитительно. Они привезли с собой большую корзину с уже приготовленными блюдами, оставалось лишь разложить всё по тарелкам. Коринор и Энна пытались протестовать, уверяя, что в состоянии накормить гостей обедом, но миледи в шутливом ужасе подняла руки: