Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – майордом

– Вас это очень тревожит? – спросил я с сочувствием. – Вы же сказали насчет высоких стен…

Она вскрикнула негодующе:

– Сэр Ричард! Вы так шутите?.. Мы за спиной герцога грызлись и дрались друг с другом, но никогда не сталкивались с внешней угрозой! А сейчас, когда я осталась в крепости хозяйкой, как раз и подступили эти ужасные варвары!..

– Вы всегда отличались присутствием духа, – заметил я.

Она огрызнулась:

– Я была волшебницей! Мой замок был защищен моими заклятиями. Но вы все уничтожили!

Я подпустил в голос холодку:

– Леди Элинор… Значит ли это, что вы требуете какого-то пересмотра моих прежних решений?

Она запнулась и заговорила уже с мольбой:

– Сэр Ричард, мне страшно!.. На самом деле я очень пугливый человек. И волшебницей стала, чтобы защититься от всего-всего. Сейчас же и не волшебница по вашей воле, и варвары напали!.. Вы можете представить, как я боюсь?

Я подумал, глядя на нее пытливо, ей в самом деле страшно, это видно, но это и прекрасное средство давления на мужчин, что должны все бросить и спасать женщину, которой, видите ли, страшно.

– И что вы хотите? – поинтересовался я и сделал вид, что готов пойти на уступки. – Если, конечно, я могу, все-таки не всесилен…

Она заломила руки, несколько театрально, но это видно только мне, я жук еще тот, сказала в отчаянии:

– Мне нужен доступ к моим вещам!

Я сделал непонимающий вид.

– Разве герцог вас в чем-то ограничил?

Она продолжала тем же отчаянным голосом:

– Сэр Ричард, вы все еще смеетесь надо мной! Причем тут герцог? Он как раз разрешил мне все! Но вы все мои вещи, которые собирала всю жизнь, упрятали в подвал и поставили сторожить своего ужасного демона!.. И велели ему убить как меня, если я переступлю порог, так и всех, а потом разрушить крепость!

Я попытался вспомнить ту кровавую резню, неразбериху, спешку, когда все менялось с головокружительной быстротой, какие-то приказы я отдавал, когда велел Мартину все волшебные вещи Элинор перевезти в крепость, упрятать в подвал поглубже и запечатать моим именем. Возможно, в самом деле брякнул что-то насчет охраны демоном, я тогда его вроде бы демонстрировал для убедительности…

– Гм, – произнес я в задумчивости, – в самом деле, надо бы посмотреть, что там…

– Я вам все покажу!

Я сказал холодновато:

– Я и сам могу посмотреть. Это ведь мои вещи. Вы не забыли? Я взял их по праву победителя. Вам не надо напоминать, леди Элинор, при каких обстоятельствах это было?

Она поблекла, увяла, на бледном лице проступило настоящее отчаяние, а в глазах угасала надежда.

– Да, сэр Ричард. Конечно, вы вправе…

Я кивнул.

– Вот и хорошо. Возможно, я изволю выбрать время и посмотреть, что там перевезли, что повредили при транспортировке.

Она вздохнула.

– Да-да, конечно. У вас много дел.

– Возможно даже, – продолжал я медленно и словно бы колеблясь, – я приглашу и вас сопровождать меня…

Она охнула, лицо осветилось счастьем, глаза зажглись.

– Сэр Ричард! Вы должны поверить, что я ни за что… никогда… не стану вредить герцогу!

Я спросил в удивлении:

– Леди Элинор, вы меня как-то странно поняли?.. Я сказал, со-про-вождать!.. Но ничего руками не трогать! Почему вы решили, что я допущу вас к своим вещам… которые могут быть кому-то опасны? Человек, который боится, будет размахивать бритвой во все стороны, даже когда вокруг свои!.. Ладно, об этом потом. Что у нас сегодня на обед?

Глава 11

Обеденный зал размером с церковный, что так потряс в первый раз, яркие светильники на всех стенах, это люблю, ужин при тусклых свечах не для меня, не романтик, огромный массивный и очень длинный стол посредине, что тогда напомнил размерами дорожку для боулинга. На торце вместо строгой герцогини Изабеллы сейчас цветет улыбкой и глубоким декольте обаятельная леди Элинор. Уж не знаю, герцогиня ли теперь, но не думаю, что власти у нее меньше, чем было у леди Изабеллы.

Она улыбнулась мне сдержанно и произнесла с мягким укором:

– Что же вы опаздываете, сэр Ричард? Горячее остынет!

Я отмахнулся.

– Еще раз разогреют.

– Разогретое не такое вкусное, – объяснила она с улыбкой. – То, что предлагают, нужно брать сразу.

– Я уже не простолюдин, – напомнил я с улыбкой, стараясь не делать ее слишком жесткой. – Я могу выбирать. Кстати, а где Дженифер?

Она ответила легко:

– Они с Родриго уже пообедали. Схватили десерт и умчались.

– Не дождавшись нас? – спросил я в удивлении.

Она ответила с многозначительной улыбкой:

– Они не знали, что вы придете на обед.

Я промолчал, раньше мы всегда все обедали вместе. Дженифер это знала и спешила занять место пораньше, чтобы успеть напридумывать в мой адрес побольше каверз.

Лакеи молча и без лишних движений подают на стол, я пробормотал молитву, хотя мог бы обойтись, не перед кем выпендриваться, но в то же время не стоит давать себе послабления, а то в нужный момент возьму и забуду. Мои руки механически орудовали ножом и ложкой, леди Элинор посматривала на меня часто, губы то и дело раздвигаются в самой приветливой улыбке.

– Как вам наши повара?

– Надеюсь, вы не стали менять прежних? – спросил я.

– Что вы, – удивилась она, – я не вникаю в такие мелочи!

– Прекрасно, – одобрил я, – и в том смысле, что прежние справлялись со своим делом прекрасно.

– А что еще?

– Что и вы не вмешиваетесь, – пояснил я. – Не дело благородных людей вникать в такие тонкости, верно?

Ее глаза стали серьезными.

– Вы правы, сэр Ричард, – ответила она. – Если у человека есть что-то интереснее, он им и занимается. Если нет… тогда вникает в дела и заботы черни. Вы хорошо это понимаете.

– И вы, леди Элинор, – похвалил я ее так же снисходительно и с повышенным удивлением.

Она мгновение не сводила с меня взгляда, затем опустила его в тарелку. Пару минут мы насыщались молча, подготавливаясь к новой схватке, когда даже вот так, похваливая друг друга, стараемся утвердить свое превосходство, ибо тот, кто хвалит, как бы выше хвалимого по статусу.

После холодных закусок перед леди Элинор поставили глубокую тарелку. Мои ноздри ухватили аромат налимьей ухи, что значит, повара свято чтут традиции, а леди Элинор ничего менять не стала. Мне, как и в первый мой визит, подали на широченном блюде жареного гуся, одуряюще ароматного, коричневого и блестящего, словно намазанный маслом культурист. Я ткнул его ножом, хрустящая корочка мгновенно лопнула, выстрелив сводящую с ума струйку ароматного пара, нежнейшее белое мясо обнажилось, словно не тронутое солнцем тело девственницы.

Пес, настоящий коллаборационист, смотрел то на меня, то на леди Элинор, провожая взглядом каждый кусок мяса. К счастью, леди Элинор не решилась с ним заигрывать, а я, покончив с холодными закусками, взялся за гуся, располовинил и бросил одну часть зверюке, за вторую взялся сам. Леди Элинор посматривала на Бобика с бледной улыбкой. Я видел, как сжимается, когда он обращает на нее горящий багровым огнем взор, инстинктивно чуя кошатницу.