Юлия Фирсанова - Дверь ВНИТУДА

Я вернулась к себе и отстучала в «Перекресток» отчет о Конраде и безымянной русалке, оставившей на память море разливанное соленой воды, полутораметровую рыбину и тазик, на треть полный побрякушками.

Пожалуй, я зря сетовала на нерентабельность работы привратника. Хороший жемчуг, помнится, из опыта покупки подарка для подруги-Рыбы (имеется в виду знак зодиака), стоил недешево. Забавно, почему хвостатая гостья оставила украшения? Или есть такое негласное правило перехода: чтобы уйти куда-то отсюда, необходимо оставить позади что-то материальное, желательно имеющее ценность в перевалочном пункте?

Вопросов по поводу новой работы меньше не становилось, скорее, совсем наоборот. Чем больше происходило всякого связанного с дверями и гостями, тем сильнее мне хотелось дойти до самой сути вопроса, и короткие ответы ЛСД переставали устраивать.

Глава 6

ОХ, ЛЕХА, ЛЕХА И ДРУГИЕ ОХИ, АХИ, ХОХМЫ, СТРАХИ

— Уже устроился? — не оборачиваясь на чуть слышный шорох в коридоре, спросила я, отстукивая последние строчки в отчетном шедевре эпистолярного жанра бюрократического характера.

Дверь в квартиру, ожидая возвращения Конрада, я не запирала на замок, потому вздрогнула только тогда, когда отозвался совершенно незнакомый невозмутимый мужской голос:

— Не успел.

Испуга снова не было. Я лишь обернулась к невысокому крепышу в потертых штанах цвета хаки и темно-зеленой майке-алкоголичке. Нос картошкой, маленькие серо-голубые глазки под белесыми ресничками, почти невидимые на загорелом (откуда в мае-то, не в солярий же ходил?) лице. На ногах незнакомца красовались кожаные ботинки на толстой подошве, с высокой шнуровкой. Ну почему все гости ходят по дому в уличной обуви? Кроме Конрада, конечно, потому что у него обуви нет вовсе!

— Ты кто? — с вялым интересом уточнила я. — Вроде местный?

— Ледников препоручил твою охрану, кроха, — столь же индифферентно отозвался мужик. — Я Леха.

— Геля, — машинально представилась в ответ, совершенно офигевая от мысли, что теперь меня будет пасти этакий тип, выглядящий работягой с завода, спустившимся за пивком в ларек. Это чего, как говаривали в далекие восьмидесятые братки, типа круто?

Как-то идея почти совместного проживания с симпатягой вампиром мне нравилась больше, много-много больше. Или сволочь ЛСД пытается загрести моего Конрада работать на «Перекресток» куда подальше, оставив вместо него сие недоразумение?

— А с чего ЛСД так расщедрился? — буркнула я себе под нос, пытаясь сообразить, как отделаться от «хакеиста» за шестьдесят секунд.

— ЛСД? Гы, — хмыкнул мужик и показал мне большой палец. — Хороший ярлычок. Надо будет нашим сказать. Приживется. Он как мозги начинает компостировать, шибает чище наркоты.

Когда мы мимо входной двери шли в сторону кухни, я не удержалась, проверила. Да, тапочки для гостей — несколько пар — чистые и новые, специально купленные, лежат как лежали на полочке. Никаких заклятий невидимости на них не наложили, никакие твари-тапкоеды не схарчили. Неужели трудно было нацепить?

— Не обижайся, кроха, меня Денисыч прямо к дверям пульнул, и я о коврик подошву вытер. Не стоит мне ботинки-то снимать, на всякий случай, — приметив взгляд и правильно истолковав его, обстоятельно объяснил Леха. И тут же, оставив треп, как на другую программу переключился, мужичок серьезно спросил: — Дверь у тебя постоянная или блуждающая?

— Э-мн… я пока в терминологии не секу. Если ты о том, где гости появляются, то около кухни, рядом с кладовой или в ней самой. Не всегда в одном и том же месте. Статистики пока маловато.

— Показывай, — велел Леха с деловитым спокойствием, без хамства.

Я мысленно вздохнула. Человек пришел добросовестно делать работу, и выгонять его за дверь просто потому, что мне его фас-профиль не по вкусу и вообще посторонних в доме не хочу, — по меньшей мере невежливо. Вот ЛСД покажется, ему все выскажу в наглую морду носатого лица. Я сама себя поохраняю! В крайнем случае, Конрада попрошу или на сигнальную кнопку браслета давить буду да по мобилке трезвонить. Кстати, любопытно, а кто на экстренный вызов прибудет?

Любопытно-то любопытно, но испытывать в деле все одно неохота. Опасности я люблю только в триллерах по видео. Телик не жалую — вечно там реклама весь драйв сбивает, да и кинотеатры из-за этого не перевариваю. Когда вокруг куча чавкающего и гогочущего в самом неподходящем месте народу, настрой тоже пропадает, несмотря на крупный формат картинки и объемный звук. Хруст вокруг и мельтешащие головы спереди все равно получаются объемнее.

Участок от ванной до кухни Леха обследовал так, словно был собакой. Чуть ли не в полуприседе и принюхиваясь. Куда только его неуклюжесть исчезла, двигался увалень подобно балетному танцору. Я только в сторонке скромно стояла, начиная в полной мере осознавать фразу из анекдота по поводу того, что можно бесконечно наблюдать не только за водой и огнем, но и за работой других людей. Такого умельца, пожалуй, даже рыбой подкормить будет не жаль. Все равно ее туева хуча в морозилке.

Кстати о рыбе. Как там она, голубушка, в духовке поживает? Уже пахнет! Я отвлеклась на пару мгновений от созерцания чужой работы, чтобы пойти проверить готовность деликатеса, и вспугнутым зайцем замерла на пороге, потому что дверь в кладовку с кухонной утварью, аккуратно прикрытая с утра, распахнулась с треском. Нервно затрезвонили ветряные колокольцы. Громко чпокнула по стенке ручка. Из кладовой на бреющем вылетел кто-то большой, раздалось еще несколько звуков: тук-тук-тук.

Серое смазанное пятно — все, что я смогла различить, прежде чем пятно сцепилось с оттолкнувшим меня подальше в сторону Лехой. Мужик заступил дорогу этому непонятному.

Я считала утренний спарринг Конрада и ЛСД образцово-показательным мордобоем? Да то был хор мальчиков-зайчиков! Подумаешь, два мужика просто выясняли, кто из них круче, в жестко-контактном режиме. Теперь у меня в коридоре действительно дрались не на жизнь, а на смерть. Мужик с банальным именем Леха и какой-то тип, с головы до ног закутанный в серое. У него даже на лице была маска. Сражение продолжалось не более пары минут, на которые я впала в краткий ступор от неожиданности, а может, оттого, что Лешик крепко приложил меня об стенку и дверь кухни, выводя из-под удара.

К тому времени, когда я собралась сбегать за гантелью в другую кладовку и попытаться использовать ее как успокоительное для гостя, все стихло. Серый застыл кучкой пепельных, почему-то измазанных жидко-синим и ярко-красным тряпок, Леха лежал рядом. Рука выгнута под неестественным углом, кажется, сломана, от ключицы и ниже вместе с майкой распахнулась огромная рана.