Джозеф Дилейни - Судьба Ведьмака (ЛП)

Нет, наверное, это что–то другое. Пока я размышлял над этим, по моей спине пробежал холодок, предупреждая меня о том, что что–то принадлежащее тьме было очень близко. Я отчаянно пытался пошевелиться, но мои конечности всё еще меня не слушались. Я лежал абсолютно беспомощен, и все что мне оставалось, это наблюдать.

Когда ребенок дополз до меня, он остановился, и я услышал глубокий вздох, потом одеяло начало содрогаться под ритм дыхания, наверное, ему потребовалось много сил чтобы добраться до меня, и теперь необходимо их восстановить чтобы продолжить движение.

Он достиг моей ноги и остановился на несколько мгновений. Я снова услышал звук похожий на глубокий вдох, но на этот раз я определил этот звук; мое первое предположение было ошибочным. Он нюхал — словно ведьма, пытаясь узнать, обо мне больше. Затем оставив в покое мой ботинок, он пополз дальше, остановившись возле моей груди. Снова громко принюхался.

Я вздрогнул, когда он медленно забрался мне на грудь. Я почувствовал четыре маленьких конечности на себе. Даже сквозь одежду я чувствовал, что они были холодными, как глыбы льда. В конечном счете, он добрался до моего лица и я начал паниковать: мое сердце дико стучало в груди. Что это такое? Что за ужасное существо скрыто под шерстяным одеялом?

Я хотел откатиться в сторону, но не нашел в себе силы. Все что я смог сделать, это немного поднять голову. Я не мог столкнуть его руками — они беспомощно лежали вдоль тела, а ручейки пота стекали по моему лицу. Я был не в состоянии защитить себя.

Он достиг моего горла и немного поднялся на своих крошечных ручках, чтобы заглянуть в мое лицо, в результате чего одеяло спало назад, и я тоже увидел его лицо.

Я ожидал увидеть монстра, и мои страхи были не напрасны — но совсем не такие, как я ожидал.

Его голова была не больше чем у ребенка двух–трех месяцев, но лицо выглядело так, словно он был стариком; оно было наполнено какой–то чрезвычайной потребностью и недоброжелательностью. Он был похож на Тонкого Шона, на торфяника, который направил меня сюда подкрепиться. И вдруг я понял, что как каша стала пищей для меня, я должен стать пищей для этого странного существа. Наверное, в каше было какое–то снотворное, которое сделало меня слабым и беззащитным. Рот существа широко открылся, и я увидел его белые игольчатые зубы, которые были нацелены на мое горло.

Я почувствовал маленькие холодные пальцы на своей шее; затем тонкие зубы прокусили мою плоть. Он с шумом стал высасывать мою кровь — а с ней и мою жизнь.

Сил чтобы сопротивляться у меня не было. Было немного больно, и я чувствовал как смерть моя все ближе и ближе. Как долго это продолжалось, точно не скажу, в комнату целенаправленно вошла госпожа Скарабек, её тень мерцала на потолке в свете свечи. Она пересекла комнату и осторожно отняла существо от меня; когда она его забирала, я почувствовал, как сжалось мое горло, когда его зубы покидали мою плоть. Она положила его в колыбель, которая до сих пор лежала на боку, и снова запеленала в шерстяное одеяло.

Тихим голосом она начала напевать ему колыбельную, которые поют чтобы успокоить ребенка. Затем она поправила колыбель и оставила существо внутри, тщательно закутав под одеялом, чтобы держать его в тепле.

Затем Скарабек повернулась ко мне и я увидел что в её лице что–то изменилось. Ранее, она, наверное, использовала какие–то чары, чтобы скрыть свой истинный образ. Теперь правда была раскрыта и я сразу узнал её. Не было сомнений — это была кельтская ведьма их моих снов. Это были те самые глаза — один голубой, второй зеленый, которые я видел в облаке, когда мы приближались к Ирландии на судне и когда столкнулись с джиббером в Дублине, и я содрогнулся от злобы исходящий от её взгляда.

Но как такое возможно? Как она вернулась из мертвых, если её сердце Аркрайт скормил собакам?

— Том Уорд, собственной персоной! Как легко ты попался мне в руки. С тех пор как вы высадились у берегов Ирландии, я ждала этого момента. Наблюдала и ждала. — Воскликнула она. — Потребовалось простейшее заклинание, чтобы заманить тебя в свой дом. И как хорошо, что ты повиновался мне, и оставил свой посох снаружи. Теперь ты полностью в моей власти. Моя жизнь скоро закончиться, я принесу себя в жертву Пану. Ты тоже умрешь, но только после того как хорошенько пострадаешь за то, что сделал с моей сестрой.

Сестры… Они были близнецами? Они были очень похожи. Я хотел её спросить, но был слишком слаб, даже чтобы нормально вдохнуть. Сколько моей крови высосало из меня то маленькое существо? Я задумался. Я боролся, чтобы остаться в сознании, но моя голова закружилась и я провалился в сон. Ведьма обещала причинить мне страдания, но я чувствовал, что я уже близок к смерти — но страха не было; просто ужасная усталость.

Как долго я пролежал без сознания, не знаю, но когда я пришел в себя, то услышал голоса: спокойно разговаривающих мужчину и женщину. Я пытался понять, о чем они говорят — что–то о курганах и путешествии на север. Наконец мне удалось найти в себе силы, чтобы открыть глаза. Они стояли надо мной — Скарабек, ведьма и человек назвавший себя Тонким Шоном.

Но действительно ли он был человеком? Капюшон был откинут назад, открывая истощенную голову, которая походила на голову трупа. Череп был четко виден через тонкую, как пергамент, пересохлую кожу, его лысая голова была покрыта сухой отслаивающейся кожей.

— Он скрывает смертельное оружие в левом кармане плаща, — сказала Скарабек, — Забери это у него, Шон. Я не могу прикоснуться к этому.

Шон полез ко мне в карман. У меня не было сил сопротивляться, и он вытащил мою серебряную цепь. Я увидел боль на его лице, когда он доставал её, затем он бросил её на землю вне моей досягаемости.

— Он использовал её, чтобы связать мою сестру, прежде чем убить. Но он никогда больше не сможет, ей воспользоваться. Его жизнь в качестве ученика Ведьмака окончена. Мы возьмем его на север, Шон, — сказала ведьма. — Я собираюсь причинить ему столько боли, сколько будет нужно чтобы он понял какую боль испытала я.

Я был встревоженный тем, что теперь был лишен серебряной цепи, но по крайней мере баночка с кровью все еще не была обнаружена.

Тонкий Шон взял меня и перекинул через плечо и понёс, как мой хозяин носил связанных ведьм, перед тем как бросить их в яму. Он держал меня за ноги так, что моя голова свисала вниз с его спины. У меня не хватало сил на сопротивление. От него исходил странный затхлый запах, каких–то сырых подземелий. Но, что действительно меня встревожило — его тело было очень холодным; хотя я и мог слышать его дыхание, все выглядело так, словно меня нёс мертвец.