Попаданка для Повелителя Стихий, или Любовь в Новогодие
Гарпии ластились, громко щелкали клювами, требуя внимания правителя. Я смотрела во все глаза, от зависти поджимая губы. Вот бы мне такого питомца. Натравила бы на Люську с работы, а то вечно за моей спиной гадости говорит.
Кажется, что-то такое появилось на моём лице, потому что Андарисс подавил смешок и предложил:
— Хочешь погладить?
Принц улыбнулся, протягивая мне огромную ладонь. Я скептически посмотрела на него, потом на ближайшую гарпию. Выражение её морды чётко говорило: «Конечно, подойти погладь, у меня уже время ужина».
— Подойди, не бойся, — настаивал Андарисс. Он, кажется, был уверен, что гарпии травоядные… или снегоядные, вряд ли тут есть какая-то растительность.
— А можно? — задала я глупый вопрос – в конце концов, он предложил сам – чтобы, наверное, протянуть время. Но принц ждал и даже руки не опустил, поэтому я неохотно согласилась.
— Хорошо.
Я медленно встала с кровати, стараясь не делать резких движений. Хотела захватить подушку для самообороны, но при взгляде на ледяные клювы поняла – нифига не поможет.
Андарисс внимательно наблюдал за мной, стараясь не смеяться в голос. Но уголки красивых губ всё равно подрагивали, выдавая истинное отношение. Я даже притормозила, завороженная этим выражением плохо скрытого веселья. Надо же, я совсем не так принцев представляла. Думала, они всегда серьёзные, с печатью ответственности за государство на лице.
— Не бойся. Я же здесь, — уверенно произнес мужчина, приняв мою незапланированную остановку за трусость. — С тобой ничего не случится, я обещаю.
И глаза такие честные – голубые-голубые, даже какие-то бирюзовые. Птицы как-то разом позабылись, а вот желание вложить свою ладонь в его осталось.
Всё! Приплыли!
Огромная ладонь очень аккуратно сжала мою в сравнении крохотную ручонку, поддерживая, и потянула на себя. Гарпии тут же оживились, зашипели, а я сжалась, зажмурилась и, кажется, пискнула.
Ой, мамочки! Не ешьте меня, я не вкусная! И не волшебная! Нечего с меня взять!
Через секунду я уткнулась носом в широкую горячую грудь, а мне на талию опустилась тяжелая рука.
— Цыц! — властно произнес Андарисс, а птицы виновато склонили голову. — Накажу.
