Демонесса для ректора
АДЭЛИНА.
– Эль! С тобой все в порядке? – кинулся ко мне сосед, зашипев от боли в его медвежьих объятьях, я взмолилась:
– Курд, отпусти, у меня ребра сломаны, – он отскочил от меня, как ошпаренный.
– Это что, Кей?! – шокировано уставился он на меня.
– С ума сошел?! Если бы не он, у меня сейчас уже и шея была бы сломана, причем насмерть! Отчим, урод! Это он так уговаривал меня замуж выйти!
– Я его убью! – зарычал он, сжав кулаки. Да, для демонов ударить женщину – немыслимое преступление.
– Уже поздно! Без тебя нашелся желающий! – улыбнулась я, успокаивая друга. Дойдя до кровати, бросила сумку на пол и осторожно легла. Сосед примостился рядом на самом краю и, взяв меня за руку, обеспокоенно заглянул в глаза.
– Сильно болит?
– Ерунда, знаешь ведь, что через пару часов заживет!
– Значит, Кейгард его убил? – утвердительно кивнула. – А он узнал, кто ты?
– Ты не поверишь, но нет! – со смехом я дословно пересказала ему разговор ректора с Элордом, к концу моего рассказа Курден ржал так, что стены тряслись.
– Да уж, нарочно не придумаешь! Бедный Кей, как он это пережил!
– Курд, ты принесешь мне что-нибудь с обеда? Боюсь, сама я не дойду! Да и поспать, если честно, хочется, – я умоляюще на него посмотрела.
– Конечно, отдыхай, я пойду к близнецам, чтобы тебе не мешать, – не успела за ним закрыться дверь, как я провалилась в сон.
Проснувшись, обнаружила, что за окном сгущаются сумерки, а на учебном столе стоят тарелки с едой, и судя по их количеству, друг решил, что я умираю голодной смертью. Но я ему за это была только благодарна: регенерация забрала уйму сил, и организм нуждался в подкреплении. В комнате стояла невообразимая духота, поэтому поев, решила прогуляться.
Бредя по парку, вспоминала сегодняшнее утро и анализировала свои чувства. То, что увлеклась ректором, я поняла уже давно, сложно отрицать, что меня к нему тянет. Прекрасно понимая, что он ненавидит меня, я старалась это игнорировать, но после того, как он пришел за мной, тело словно сошло с ума: мозг думал только о нем, сердце от этих мыслей сжималось, а в животе загоралось приятное томление непонятного мне свойства.
Подняв голову на академию, я увидела его! Кейгард сидел на подоконнике возле распахнутого окна, на пятом этаже центрального здания и, оперевшись спиной на раму, запрокинув голову, смотрел на с каждой минутой чернеющее небо. Безумно захотелось сесть рядом, прикоснуться к перекинутым через плечо и свободно свисающим вниз волосам, чтобы узнать, какие они на ощупь. В голове всплыла фраза, сказанная мне королем: «Дай мужику шанс ответить взаимностью!» – а что если он прав? Возможно, Адэлина не вызовет у ректора негативных чувств?
После недолгих сомнений, я приняла решение попробовать и устремилась в свою комнату. Покопавшись в сумке, достала косметику, нижнее белье, платье и туфли. Зажав все это в руке, выдвинула ящик своего ученического стола, взяв из него пузырек с зельем. Скрывшись в гардеробной и сделав глоток из флакончика, начала переодеваться: белье, чулки, шелковое белое платье до колен с летящей юбкой и верхом на тонких лямках. Прошлась расческой по волосам, я уже отвыкла от их длины, сунула ноги в туфли на высоком каблуке, слегка подкрасила ресницы и прошлась по губам светлой, почти прозрачной помадой.
Улыбнувшись отразившейся в зеркале девушке, направилась на выход. Когда толкнула от себя дверь, с другой стороны ее потянули, и я прилетела в объятья Курда.
– Вот это сюрприз! – выдохнул друг, восхищенно меня разглядывая и прижимая плотнее. – Куда же ты уходишь, фея, если ты искала своего демона, то он уже пришел!
– У тебя что, яйца зажили? – поинтересовалась у него. Сосед растерянно моргнул, не понимая, о чем я, вызывая желание от души похохотать. – Ку-урд, отпусти меня! Помнишь, дедуля просил никогда ко мне не прикасаться!
– Эль?! – выдохнул он шокировано. Не выдержав, рассмеялась. – Черт возьми, какая же ты красивая! А может ну его, этого ректора, пойдем, пошалим? – поиграл он бровями.
– Курден! – сделала я очень строгий голос. – Вспомни! Дед сказал – остальные безоговорочно послушались!
– Кажется, я ненавижу деда! – заулыбался он, разжимая объятья. – Решила дать шанс? – и увидев мой смущенный кивок, прокомментировал. – Ну и правильно! Давно пора перестать издеваться над мужиком!
– О чем ты? – удивилась я его фразе.
– Потом узнаешь! – щелкнул он меня по носу. – Беги! И помни: на первом свидании ни-ни!
– Дурак! – ткнула его кулаком в ребра и пошла в... Парк!
Встав под дерево, посмотрела на заветное окно, Кейгард все еще был там и даже позу не поменял. Глубоко вздохнула, набираясь решимости, выпустила крылья и легко оторвалась от земли, сначала устремляясь в небеса, а потом медленно опускаясь в нужном мне направлении.
Заметив меня, ректор удивленно распахнул глаза шире, наблюдая за моим приближением. Подлетев к нему, зависла в воздухе, молча глядя в сапфировую синеву. Он так же молча раздвинул ноги, свесив их по краям подоконника, освобождая мне место, боком присела между разведенных колен, перекинув свои ножки через его бедро и оставив их снаружи. Ну да, подоконник большой и места много, но так хочется ближе, чтоб соприкасаться и чувствовать тепло его тела. Кей так и не пошевелился, просто смотрел на меня в тишине ночи, его волосы в лунном свете сияли словно серебряные, не выдержав, протянула к ним руку и, подхватив прядь, пропустила ее через пальцы, такие мягкие, шелковистые, они вызывали желание зарыться в них лицом и вдыхать их запах. В ответ он осторожно обхватил меня за талию, притягивая ближе, зачарованно глядя в глаза. По скуле прошелся большой палец и ладонь, ласково скользнув дальше, зарывшись в волосах, легла на затылок. Так и не разорвав контакта наших глаз, он медленно, давая мне возможность уйти, начал склоняться к моим губам. Я в ожидании и предвкушении непроизвольно облизнула их, на что мужчина практически невесомо обхватил сначала нижнюю, тут же переходя к верхней, от этих прикосновений по телу разлетелись искры, пройдя по всем закоулкам и потаенным уголкам, собрались внизу живота, ласково щекоча, будто в нем порхают бабочки. Я подалась к нему, желая сохранить эти ощущения и, прижавшись к широкой груди, заскользила по ней ладонями, пробираясь выше, обвивая шею и зарываясь пальцами в белоснежные волосы. Нежный, обжигающе горячий язык, раздвинул трепещущие губки, проникая в рот, мягко его исследуя, от незнакомых ощущений сбилось дыхание, соски затвердели, бабочки в животе исчезли, уступая место чему-то пульсирующему в сладких спазмах, местечко между ног вдруг обдало жаркой волной, и стало влажно.
