Закон Долга. Вестница (СИ) - Левантская Гюрза

Ира уже давно заметила, что скромный и незаметный солдат явно имеет на дайна-ви зуб. В истории его семьи есть те, кто пострадал во время войны или понёс ещё какой-то урон? Но ведь война была так давно… Или у них вендетта из поколения в поколение передаётся?

Сама Ира тоже приняла рассказ близко к сердцу.

– Я понимать сейчас. Понимать почему, – тихо сказала она, обняв себя руками и подразумевая слишком много, чтобы можно было объяснить словами. Почему не чувствовала жестокости. Почему так легко была остановлена экзекуция Минэ. Почему её пощадили, не уродуя спину. Иначе как пощадой она это не считала, потому что собственными глазами видела, как бывает иначе. Когда действительно желают наказать.

– Я вижу, все выкупались, – прервал её размышления герцог. – Собирайтесь. У нас ещё несколько часов пути.

После озера их уже не беспокоила никакая живая тварь, хотя вокруг их стало гораздо больше. Шли в молчании, всё больше и больше погружаясь в сосредоточенное состояние и тревожные предчувствия.

Вход в Каро-Эль-Тан, Колыбель Творения, оказался похожим на мыльный пузырь. Он поднимался от земли в небо, скрывая под куполом лес внутри. Высоты с лихвой хватило, чтобы спрятать деревья высотой с многоэтажный дом. Тонкая плёнка блестела в солнечных лучах, переливаясь зелёными бликами, отскакивающими, как солнечные зайчики, от окружающей листвы. Маленькие радуги возникали то тут, то там, и не приходилось сомневаться, что «пузырь» имеет волшебное, а не естественное происхождение.

Некоторое время они стояли, разглядывая мерцающий полог. У Иры не было состояния преклонения, которое сейчас испытывал каждый из солдат. Был страх перед неизведанным. А ещё где-то на задворках сознания гулял скепсис: по-своему она всё ещё не верила в то, что сможет вживую увидеть богов. Всё воспитание и знания противились предстоящим событиям. А вот для окружающих всё оказалось крайне серьёзно. Кто-то уже стоял на колене, кто-то на двух, покорно склонив голову. Лэтте-ри и Линно-ри не сводили глаз с полога. Обернувшись к Терри-ти, она чуть не прыснула от смеха, глядя на его отвешенную челюсть. И всё же скепсис взял верх.

– Что делать надо мы? Как быть внутри это? – спросила она.

Эйуна и люди посмотрели на неё так… Лучше бы не смотрели. Барон нахмурился, но всё же сподобился ответить:

– Сёстры сами выбирают достойного войти. Просто идите вперёд. Если милость Их с вами, то барьер пропустит.

– А нет быть милость?

Барон промолчал.

– Идите уже, Ириан, – сказал герцог.

Она пожала плечами и ещё раз неуверенно посмотрела на пузырь. Уже сделала было шаг, когда внезапно вспомнила о важном.

– Нет! Дайна-ви идти первых!

Не хватало ещё, чтобы с ними расправились, пока она внутри. Войти-то можно, а вот вылезти обратно ещё не известно, дадут ли. Зайдёт она внутрь, а с ними разберутся, пока она будет стучать кулаками в магическую оболочку, если, конечно, эта штука не под электрическим током. Магия в пузырике вон на какую высоту отгрохана… Ведь если подумать, место местом, хоть десять раз священное, но вдруг у кого из солдат не вовремя чувство долга перед народом перевесит каноны вероисповедания. Пока ещё можно пойти на риск, а вот внутри жители болот уже точно будут в абсолютной безопасности. Ей объясняли, что капля пролитой крови за барьером Колыбели карается, хорошо, если просто молнией по макушке.

Герцог пожал плечами, а барон усмехнулся.

Он поднялся с колена, сделал шаг назад, картинно освобождая дорогу. Ира с испугом посмотрела на дайна-ви. Она и думать забыла о решении барона за эти дни! Приключения в Заповедном лесу напрочь выбили из головы его приказ – расправиться с её гостями, если «богини не сочтут их достойными войти в священный лес»…

Самих дайна-ви этот диалог обеспокоил мало. Лэтте-ри решился первым. Он медленно протянул руку и коснулся радужной оболочки. Она поплыла под его пальцами, пошла волнами и уже напоминала не тоненькую плёнку, а ткань. Мужчина замер, глядя, как отплясывают переливы по его запястью, и уже увереннее повёл рукой в сторону, сдвигая плёнку, словно занавеску на окне, в сторону. Из открывшегося прохода сразу донеслись глубокий цветочный запах, прохлада и трель неведомой птицы. Влекомый чем-то невидимым впереди, Лэтте-ри, как заворожённый, зашёл внутрь. «Занавеска» пала, и «пузырь» снова стал гладким.

Барон напряг губы, скривив лицо: первая добыча ушла от карающего меча правосудия.

Терри-ти и Линно-ри переглянулись, сглотнули и так же осторожно коснулись барьера. Две «занавеси» разошлись в сторону, пропуская и их. Ира сказала бы «напуганных».

Альтариэн хмуро смотрел на плёнку, сквозь которую между радужными бликами виднелись неясные силуэты вошедших мужчин.

– На всё воля Сестёр, – прокомментировал он. Не то чтобы шибко радостно.

Ире надоело мучиться неизвестностью. Она шлёпнула рукой по барьеру, как в фантастическом фильме, где кладут раскрытую ладонь на пропускной датчик, чтобы он сверил с базой данных отпечатки пальцев.

«Бам!» – раздался громоподобный звуковой удар в уши, и с самой высоты купола к её ногам полетела тонкая радужная молния, расколов барьер на две части. Занавес раскрылся сам, достаточно широко, чтобы пропустить всех людей, стоявших рядом.

Ира отскочила в сторону, приложив руку к трепыхающемуся сердцу, не способная выдавить хоть слово, не заикнувшись при этом.

– Вас пропустили… Что же вы? Проходите, – сказал Доваль с хрипом. Звуковые и световые эффекты подействовали не только на неё.

Она на негнущихся ногах вошла, вцепившись в руку, протянутую Лэтте-ри.

Барьер не схлопнулся за спиной, пропустил всех, кто шёл следом. Мужчины оглядывались, дыша полной грудью. У Терри-ти мерцали влагой глаза, Линно-ри и Лэтте-ри всё ещё выглядели оглушёнными. Одарённые сияли счастьем, а со всех остальных потихоньку слетала напряжённость. Дома. Под властной рукой Родителей, которые и любят, и наказывают при случае. Но всё равно – дома. Приняли. Пустили. Простили. Так, наверное, можно описать то, что она читала на лицах.

Они медленно пошли по лесной тропинке.

Барон и герцог чуть отстали, но на это никто не обратил внимания.

– Я думал, это мы её везём, – тихо проговорил Альтариэн на языке эйуна, оглядываясь на медленно срастающийся купол.

– А выходит, что не она при нас, а мы при ней, – сказал барон, тоже переходя на другой язык, который отлично знал, хоть и изъяснялся с акцентом.

– Сначала дайна-ви, теперь барьер, раскрывшийся «для тебя и всех, кто с тобой».

– «На всё воля Сестёр», – передразнил его барон, в конце перейдя на шёпот, вспомнив, где находится. – Что думаете делать теперь?

– А что мы можем на святой земле?

– Когда-то придётся вернуться. Нам обоим предстоит отчитаться перед своими монархами. Слов не подберу, как сообщить, что барьер пропустил дайна-ви… Надеялся, что всё закончится здесь.

– И дэфа накорми, и в живых останься, – сказал герцог. – Думали, по их души хищники придут сами или отринет барьер. И волю божественную и государеву выполнить, и с врагами поквитаться.

Барон не стал отрицать.