Eroge LV4: Сисек будет много (СИ) - Лазарев Виктор "grimuare"

— Что такое, Казума? Ты выглядишь встревоженным. Мы же только начали, не говори мне что…

— Не дождешься! Ты еще будешь умолять меня остановиться! — чуть ли не крича заявляю я, усиливая натиск.

— О, так ты имел некие козыри в рукаве? На долго ли их хватит?

— Я просто напомх… напоминахью… тьфу ты! Короче — я тут тебя спасти пытаюсь! Вообще-то! — из-за возросшего темпа, я едва не прикусил язык, опасно при такой скорости фрикций рот лишний раз открывать… во всех смыслах этих слов — ты хочешь быть расколдована, или нет?

— Конечно же, хочу, но если уж делаем это, давайте сделаем все как следует!

Мы начали целоваться, и лисица прижалась ко мне, ее огромные шарики пружинили об мою грудь, соски стали настолько твердыми, что ими можно резать стекло, и они царапали мою грудь. Ее тело внезапно стало таким горячим, и едва Сидзуко начала ко мне прижиматься, как мне стало невероятно жарко. Пот побежал по спине, а кожа покраснела.

— Хахах… похоже ты сильно возбужден, я тоже… так давай продолжим, и посмотрим, кто выйдет победителем из этой битвы? — сперва то, что между нами было можно окрестить словами вроде «странно, но возбуждающе» или «мокро и скользко, но в целом приятно», то сейчас в моей голове была только одна мысль и одно слово «горячо», а не, два слова «горячо и жарко!»

Температура ее тела намного выше человеческого, и когда она распаленная от желания и секса вот так ко мне трется, я начинаю таить, как мороженное под летним солнцепеком.

— Ах, мммхх… ммм… — простонала Сидзуко, хотя она много храбрилась, она просто женщина.

Так как член у меня эм… слишком большой, он редко когда уходил до самого конца, если только Сидзуко намеренно не насаживалась на него, она двигала талией так, что как правило в ней торчал либо самый кончик, либо примерно треть, но иногда ей хотелось больше и тогда она опускалась до самого конца, стукаясь мокрой киской об мой лобок и касаясь корня.

— Охм… ммм… — простонал я. Хоть я и получил систему, касающуюся секса, и уже кучу красоток перепортил, но с опытом Сидзуко и я поспорить не могу.

Когда я поднял взгляд выше, к потолку, заметил, что часть душ уже испарилась. Едва я поднял взгляд наверх, как две или три из них начали светиться ярким сине-голубовато-серебряным светом, или чем-то подобным, в такой темноте трудно что-то разглядеть, они просто словно теряли форму становясь не летающими огоньками, а яркими фонарями и вскоре просто исчезали, оставляя после себя фантомное свечение еще на несколько секунд.

— Часть душ засветилась и пропала… это нормально? — решил уточнить я.

— Они получили достаточно энергии, что бы покинуть этот мир, мы все делаем правильно. Вы не заметили, что в комнате стало намного жарче?

Похоже, когда духи появились, материализовались в комнате, стало очень холодно, они вытянули энергию и соответственно тепло из помещения. А когда покидали эту комнату и видимо этот мир, уходя в рай или куда там они собрались, то стало наоборот жарче… ну, оно и понятно, энергия и материя не берется из ниоткуда и не исчезает в никуда. От осознания фундаментальных законов физики или вероятно понимая смысла жизни во вселенной меня отвлекла Сидзуко, а вернее — ее бедра, а еще точнее, то что она начала двигаться намного активнее, насаживаясь на член с такой неистовостью, будто от этого зависела ее жизнь. Мой член был окружен сильным теплом, влагой и странной мягкой упругостью, оказавшись в ловушке ее киски. Кончик моего члена уже упирался ей в матку, она не собиралась церемониться и шла до самого конца. Ее бедра двигались быстро, даже не вспоминая о плавности в движениях, не будь в ее влагалище столько эм… влаги и смазки, мой член от такого резкого трения уже бы загорелся.

— Давно я не чувствовала нечто настолько большое и приятное внутри… ты заполнил меня до краев… — улыбнулась госпожа Сидзуко, блеснув клыками, отражая проходящий через окно лунный свет.

— Готова продолжать? — уточнил я, хотя в этом и не было надобности, госпожа Сидзуко не ответила, лишь хищно облизнулась, показав мне длинные клыки и нежно-розовый язычок, и мы продолжили совокупление.

Когда она вместо ответа, лишь озарила меня угрожающей и жутковатой улыбкой, стенки влагалища цепко сжали мой стержень, словно стараясь выдоить из него все соки. Стенки влагалища приятно терлись о ствол, создавая приятное ощущение, которого проходило по всему стволу. Наши бедра после короткой паузы подарившей немного наслаждения от покоя — снова беспокойно задвигались. Мой член все продолжал входить и выходить из скользкого туннеля, громко хлюпая и разбрызгивая любовный нектар. Мой член терся о стенки ее влагалища, делая это все быстрее и быстрее. Женщина тихонько постанывала, сладко прикрывая глаза, я же словно кремень сдерживал свои истинные чувства.

Это длилось еще несколько минут, хотя по моим ощущениям прошел час, а то и не один. Госпожа Сидзуко уже не просто стонала, а яростно ревела, когда мой большой, твердый и толстый буквально пронзал ее нутро. Ее плоть горяча, да и ее ласки меня сильно распаляли, так что я смог долго сдерживаться.

Когда я уже был близок к завершению, когда до конца оставалось несколько секунд, оставшиеся полтора десятка душ висевшие под потолком ярко-засветились, озаряя своим светом комнату, словно прожектор.

Сидзуко начала громко стонать, я собрал все мужество в кулак и… все души разом словно лопнув — погасли, будто лампочка перегорела. В этот момент мы достигли апогея. Мой член изверг семя в киску Сидузко, и болезненно сжался, через уретру разом прошло слишком много спермы и невероятное удовольствие смешалось с совершенно ненужной в этот момент болью.

В комнате стало невероятно темно, так как мои глаза уже привыкли к яркому свету и внезапно, когда он погас, я не вижу ни черта кроме огромной тени. Я вижу как некое черное облако толи тумана, толи дыма появилось вокруг тела госпожи Сидзуко, часть его испарилась, но остальная вернулась в тело лисички.

— У меня хорошая новость и плохая — начал я, когда мы встали, и я пытался вытереться занавеской от спермы и ее смазки, которые заляпали мне все ноги, хозяйка гостиницы не возражала, и в этот момент сама занималась тем же самым.

— Души отправились в мир иной, но проклятье никуда не делось, так?

— Ну, то, что «люстра» под потолком пропала, это очевидно, а насчет проклятья… ты мысли читать умеешь?

— Немного больше уважения можно? Они все же когда-то были людьми. Однажды и мы оба станем такими огоньками.

— Не факт. Моя душа уже настолько черная, что я сразу же пополню собой армию Мэлболгия — усмехнулся я — как думаешь, мне пойдет красный?

— Не богохуйствуй! — внезапно прикрикнула на меня Сидзуко и заехала мне по лбу ребром ладони, больно же… я потирал ушибленный лоб, поняв, что для нее работа… жрицы любви, это важная тема, а не повод дял шуток.

— Так что там с проклятьем? Как поняла, что оно никуда не делось?

— С моей души словно тяжелый груз спал, наступил миг невероятной свободы, а потом меня словно потянуло на дно, обрезало крылья, так сказать…

— Перебор с метафорами, но общую суть я понял… похоже за один раз сильное проклятье не снять. Когда спасал Микасу, почти целые сутки на это угробил. Наивно было полагать, что сейчас все пройдет иначе.

— Что же… немного времени у нас есть. Я благодарна вам за помощь с очищением духов, если ничего не выйдет и проклятье не будет снято, то… ладно, чтож… сотни лет с ним жила и еще проживу…

— Нет уж! — я резко оборвал ее слова и приблизившись сжал ее руку в своей — я так легко не сдаюсь. Дай мне немного отдышаться, и я еще разок тебя натяну! Будем пытаться пока не получиться!

Но нашим планам не суждено было сбыться, в комнату ворвался… кто это блин вообще? Похож на ковер-самолет, только белый как простыня, которой собственно существо и являлось. Летающая простыня. С жуткой рожей на полотнище. Жуткая рожа была искажена в гримасе ужаса и отчаянья:

— Хозяйка! Хозяйка! Беда! Онибака лютует! Этот осел краснорожий перепил саке и хочет с человеком драться! Говорит, что всегда был в вас влюблен, а вы все время ему с людьми изменяете. И вот снова с очередным эм… недомерком совокупились…