Чарли Бон и Алый король - Ниммо Дженни

— Аза, ты же староста, почему не остановил драку?

Аза на мгновение растерялся, но быстро нашелся:

— Я пытался, но эти, — он махнул рукой в сторону Доркас и близнецов, — хотели узнать, что те, — он махнул рукой в сторону Чарли и его друзей, — сделали с их животными. Все считают Чарли Бона виноватым в пропаже животных.

Мисс Кристалл повернулась и холодно взглянула на Чарли:

— Это правда?

Чарли потрясло выражение ее обычно приветливого лица. Она смотрела холодно, даже недобро, прищурив светло-голубые глаза и сжав губы в узкую, жесткую линию.

— Я ничего не делал, чтобы животные ушли или пропали! — воскликнул он.

Мисс Кристалл еще какое-то время всматривалась в него, а потом ушла, не проронив ни слова.

Любопытно, что Джошуа кинулся за ней.

— Я ранен! Вы должны что-нибудь сделать! — схватив ее за руку, закричал он.

Мисс Кристалл остановилась и о чем-то с ним тихо поговорила. Чарли все не расслышал, но, кажется, она сказала что-то вроде: «Возьми себя в руки, Джош. Помни, кто мы такие».

Рука Джошуа упала, он закусил губу и потупился.

Рожок возвестил об окончании перемены, и все ринулись к дверям. Чарли увидел, как мисс Кристалл погладила Джошуа по плечу. Потом подняла голову и взглядом встретилась с Чарли. И сразу на лице ее отразилось недвусмысленное отвращение.

— Этот раунд за тобой, Чарли! Молодец! — похвалил Фиделио, когда они входили в класс.

Но что-то говорило Чарли, что таких раундов будет еще много и совсем необязательно каждый раз будет побеждать он.

В это время мама Чарли помогала миссис Дореми наводить порядок в захламленной кухне, которую, несмотря на грязь и хаос, хозяйка считала самым уютным местом в доме. Миссис Дореми стала для Эми самой близкой и, возможно, единственной подругой, поэтому Эми частенько заглядывала к ней.

Эми взяла гитару, которая кое-как балансировала на пирамиде из десятка разномастных кружек, забытых на столе, и поставила ее рядом с прислоненным к кухонному шкафу контрабасом. Затем, поскользнувшись на липком от варенья ноже, наклонилась и подняла с полу еще три ножа, две грязные ложки и огрызок яблока.

— Бедная Хлоя, и достается же вам: убирать и чистить за восьмерыми! Только закончишь убирать, а кому-нибудь подавай чай — и начинай все сначала. — Эми бросила ножи и ложки в раковину, уже доверху забитую грязной посудой.

— Исключите Фиделио, — ответила миссис Дореми и смела с трех стульев кукурузные хлопья. — Не забывайте, он у Блуров. Да и Феликс часто уезжает со своим оркестром. Так что остается всего шестеро.

Она сняла со стола флейту и три сборника музыкальных пьес и затолкала их в стиральную машину.

— А там безопасно? — обеспокоилась Эми.

— Как за каменной стеной, — ответила Хлоя. — Там внутри Пудинг, а флейта даст мне знать, если я затею стирку.

Из стиральной машины выскочила большая серая кошка.

— Ну вот! — весело воскликнула Хлоя. — Теперь давайте выпьем кофе.

Эми вытерла со стула капли жира и села. Наливая в чайник воду, Хлоя тихонько запела. Она почти все время напевала, как и ее муж, учитель музыки в местной школе. У них все дети были очень музыкальны, но Фиделио особенно. Он был, можно сказать, звездой, музыкальным гением. Хлоя всегда знала, что ее четвертый ребенок далеко пойдет.

На подоконнике стояли ряды глиняных горшочков с растениями. Увы, вербены, так нужной Эми, среди них не было.

— У кого можно было бы достать вербену? — спросила Эми, прихлебывая кофе.

— Понятия не имею, — ответила Хлоя. — Я только позавчера остатки положила в салат. Мне очень жаль, Эми. Но что вы собираетесь делать дальше? Нельзя же до бесконечности держать ее в ванне.

Эми отчаянно вздохнула:

— Ой, Хлоя, не знаю, что и делать.

— Вам нужно обратиться в администрацию «Империи». Если кто-то приложил к креветкам руку, то за это отвечает магазин.

— Они говорят, что не трогали их.

— Тогда в полицию, — не отставала Хлоя.

— Не могу. Дело в том… видите ли, здесь колдовство. Так сказал и доктор Танака. А полиция колдовством не занимается. — Эми осушила свою чашку. — Мне, пожалуй, пора, Хлоя. Не хочется надолго оставлять Мейзи. Она может оттаять и испугаться.

— Особенно если учесть, что там все время шныряет ваша свекровь, — хмуро согласилась Хлоя.

Эми, не глядя по сторонам, побежала домой. Но на Хай-стрит что-то заставило ее обернуться. На другой стороне улицы она увидела помпезное здание с колоннами по обе стороны от входа. Упомянутые колонны были выточены из зеленого камня серпентина, именуемого также змеевиком. Все девяносто девять окон шикарного магазина светились яркими огнями, и это лучше всего свидетельствовало в пользу того, что о сокровищах, хранящихся за этими окнами, не стоит даже и мечтать.

Тем не менее Эми перешла дорогу и приблизилась к скрывавшемуся за колоннами входу. И под ногами, и над головой — кругом были позолота и зеленоватый мрамор. С обеих сторон дубовой двери стояло по швейцару в зеленой ливрее. Каждый из них рукой в белой перчатке легонько взялся за бронзовую ручку ближайшей к нему створки.

— Войдете, мадам? — тоном человека, которому давно все надоело, спросил один из швейцаров.

— Да, — решительно ответила Эми.

Он услужливо открыл перед ней дверь. В «Империю» она заходила всего дважды. Первый раз довольно давно, с мужем, Лайеллом. Тогда он истратил весь свой месячный оклад на колечко с маленьким бриллиантом, которое Эми до сих пор носила на левой руке. При воспоминании об этом у нее увлажнились глаза, и она сердито смахнула непрошеные слезинки.

Ее окружили затянутые бархатом витрины с разложенными там изысканными украшениями, шелковыми шарфами и галстуками, с непомерно богато упакованными кремами, духами и прочей парфюмерией. Вручную расписанные открытки и ценники с суммами, о каких она и помыслить не дерзала, лукаво выглядывали из-за шкатулочек из натуральной кожи, разноцветных бутылочек, блестящих баночек и бархатных мешочков.

Низко подвешенные над каждой витриной светильники освещали только прилавки, оставляя продавцов в тени. Изредка над прилавком мелькали бледные ухоженные руки. Эми подумала, что продавцов сюда, наверное, подбирают специально — по рукам.

Она решилась подойти к тем рукам, которые занимались драгоценностями. Тем более что на ее пальце надето кольцо, когда-то уютно гнездившееся именно на этом прилавке. Наклонившись, она вгляделась во мрак и увидела лицо блондинки, глядевшей необыкновенно сурово.

— Меня зовут миссис Бон, и я хотела бы поговорить с управляющим.

— О чем? — спросила блондинка.

— Мы случайно отравились вашей пищей.

— Продукты в подвальном этаже. — Лицо блондинки нисколько не изменилось.

— Я знаю, но хотела бы повидать управляющего, — настаивала Эми.

Блондинка вздохнула, подняла телефонную трубку, тоже обернутую бархатом, и нажала какую-то кнопку.

— У меня тут леди, которая хочет видеть управляющего, — презрительным тоном произнесла она.

Эми не видела тех двенадцати камер, что следили за ней со всех сторон из мрака под высоким потолком. Она не слышала, как шуршали их шарниры, когда они резво повернулись и все разом сфокусировались на ее особе. Но она сразу оказалась в жестком луче яркого света, упавшем на нее откуда-то с высоты.

— Ох, что я наделала! — воскликнула Эми.

Продавщица не ответила. Она продолжала что-то говорить в трубку.

Эми не знала, что с верхнего этажа за ней наблюдают по двенадцати мониторам. И уж конечно, не сознавала, что даже в поношенном зимнем пальто, без какого-либо макияжа и приличной прически она все равно еще хороша собой.

— Хозяин готов принять вас. — Блондинка шлепнула трубку на рычаг.

— Хозяин… Я и не знала, что он здесь. Я просто хотела поговорить с управляющим. — Эми охватили сомнения.

— Верхний этаж, — прервала ее блондинка и указала на лифт вдалеке.

— Благодарю вас.

Эми уже жалела, что зашла в «Империю». Кто здесь и что может сделать? Они же не могут разрушить колдовские чары. Если только колдун не прячется на верхнем этаже.