Пустоши (СИ) - Пастырь Роман

— Получается, те люди просто не нужны?

— Почему же, они полезны, — усмехнулась Морис, — Но при каких условиях, птенчик?

— Я не знаю.

— Забудь эти слова. Учись думать. Мы с тобой обсуждали, откуда берутся бойцы. У всего есть цена. Каждый человек — это статья расходов. В каком случае расходы оправданы?

— Если они отбиваются.

— Именно. Я тоже трачу на тебя время, надеясь, что это отобьется. А ты тратишь время на практику, также надеясь, что это приведет тебя к лучшей жизни. Так устроен мир.

— Миром правит выгоды? Ты это хочешь сказать, учитель?

— Да.

— В Эдеме было иначе. — вырвалось из меня.

— Серьезно? — Морис посмотрела на меня, как на дурака, — Ты правда так думаешь? А что ты знаешь об Эдеме? Знаешь его историю?

— Там люди нормально относились друг к другу. Там не было насилия.

— И чем это закончилось?

— Падением Эдема, — опустил я глаза, но потом снова поднял и ответил с жаром, — Но он пал, не потому что это плохое место, а потому что окружающий мир жесток.

— Да-да. Белые и пушистые чистые маги. Плохой и жестокий окружающий мир. А ты знаешь, что Эдем основали те, кто покинул Орден? Они предали их, разорвали клятвы и ушли, чтобы начать отдельную жизнь.

— Бросили Орден? — не поверил я.

Орден — это святые. Как их можно бросить?

— Оказывается, ты знаешь далеко не всё, юный Эрик. Идём, у нас ещё много дел.

Морис развернулась и направилась к крепости.

— Хол, она говорит правду? — позвал я субличность.

— Да. Это есть в архивах твоей матери.

— Что там ещё есть, о чем я не знаю?

— Многое.

— Почему ты не рассказала?

— Ты не спрашивал.

— Это единственная причина?

— Некоторые знания не помогут тебе сейчас в развитие, — Хол ответила не сразу, взяв паузу, — Сейчас приоритетная задача — выживание и обретение силы.

— Хол, не надо так. Я хочу знать всё.

— Амбициозная цель.

— Не увиливай. Что за закладки оставила мать?

— Поговорим об этом, когда останешься один. Догоняй Морис.

Да чтоб вас всех. Что ещё я не знаю о мире? Какие он сюрпризы мне преподнесет?

***

На заставе нас встретили с меньшим подобострастием, чем в поселение, но с должным уважением. К Морис вышла комендант. Женщина, отвечающая конкретно за эту заставу. В легком боевом доспехе она выглядела внушительно. Нос сломанный, на щеке старый шрам, левая бровь когда-то разрублена на две части. Взгляд такой, что им сталь резать можно. На бедре кобура, открытая, между прочим. По виду женщины можно сказать, что заявись сюда боги древнего мира в полном составе, она не склонит голову.

— Жди здесь, — бросила Морис и ушла вместе с комендантом куда-то внутрь.

Я остался внутри двора. Не особо большая застава. Двор просторный, сейчас здесь с десяток бойцов тренируется. Женщин-бойцов. Мужчины тоже были, но всего штук шесть. На стенах стоят и поглядывают в сторону пустошей. Я осмотрелся и не нашёл ничего интересного для себя. Вооружение одинаковое плюс минус у всех. Доспехи, да винтовки, работающие на злобе. Насколько вижу, каждый здесь крепкий практик. Не знаю, есть ли сильные маги, но то, что это серьезные бойцы, более чем уверен. Мне до них далеко. По крайней мере в физическом плане.

Морис вернулась через полчаса и поманила меня пальцем. Я это время провёл, прячась в тени под навесом. Солнце всё выше выползало из-за горизонта и уже ощутимо припекало.

Комендант отвела нас в одно из зданий, где нашёлся… труп. Сначала я ощутил спасительную прохладу, а потом увидел тело, лежащее на деревянном столе. Комендант вышла, а мы остались вдвоём.

— Что скажешь? — повернулась ко мне Морис.

— Это труп.

— Ты поразительно наблюдателен. — из под металлической маски интонации плохо различимы, но сомневаюсь, что в голосе прозвучала искренность, а не сарказм, — От чего погибла эта женщина?

— Ей разорвали горло и грудную клетку.

Не надо быть гением, чтобы увидеть раны на теле.

— Да, — кивнула Морис, — Это та цена, которую платят воины секты. Всегда есть риск умереть. Как ты можешь увидеть, в смерти нет ничего хорошего.

— Трудно не согласиться.

— Прислушайся к ощущениям. Чуешь злобу? — Морис подошла к телу ближе, сдвинула маску, наклонилась и шумно втянула воздух.

— Она скапливается в теле и вокруг.

— Верно. Ещё пара часов и тело может обратиться. Сначала это будет не особо сильный мертвяк. Скорее всего он даже шевелиться не станет. Будет лежать и копить силу, тихо мутировать. Через час он превратится в тварь, способную убить неподготовленного человека. Ещё через час — разорвет практика твоего уровня. Через сутки потребуется маг, чтобы успокоить чудовище.

— Почему тогда тело лежит здесь?

— Потому что я сказала, что загляну. Смотри.

Морис провела рукой над телом, вытягивая злобу. Но это была не привычная мне энергия. То, что разлито в окружающем мире не имеет оттенков. У этой же энергии был отчетливый привкус холода и праха. Энергия смерти?

— Какой вывод ты сделаешь из этого, птенчик?

— Что даже в трупе можно найти то, что сделает тебя сильнее.

Иногда я мог говорить то, что от меня ожидали услышать.

— Неплохо. А теперь пробуди дар папочки и как следует очисти труп. После этого его сожгут.

Морис отошла в сторону, давая мне заняться делом.

***

Закончив дела на заставе, отправились дальше, но перед этим Морис взяла багги. Машина, работающая на злобе, способная быстро гонять по пустошам, пескам и проходить через мелкие препятствия. Я такие один раз видел, когда мы с отцом шли через пустоши. На караван налетели рейдеры, сидящие в багги. Шумные машины, их засекли издалека и когда рейдеры проехали мимо, то два отряда обменялись выстрелами. Тогда их попытка ничем для них не закончилась, но я запомнил этот эпизод.

Рулить мне не дали. Женщина сама села за руль и вскоре застава оказалась далеко позади. Но ехали мы не долго. Морис завернула за одну из торчащих скал, где сохранялась хоть какая-то тень, остановилась и заглушила мотор.

— Продолжим наш разговор, птенчик. — сказала она, выбираясь наружу. — Мы говорили о симбиозе двух каст: работников и воинов. Одни выращивают пищу и платят дань, другие защищают. Для подготовки воинов нужны ресурсы. Но это не всё. Что ещё?

Если речь не про другие виды материальных ресурсов, значит Морис спрашивает про какую-то другую область, про что-то эфемерное, но важное.

— Готовность сражаться? Мотивация попасть в секту? — я тоже выбрался из багги и встал напротив женщины.

— Это да. Но готовность и мотивация относятся к отдельному человек. Я же спрашиваю про организацию всей секты.

— Доверие?

— Тоже верно, но здесь доверие играет не самую важную роль. Думай.

— Верность.

— Да, ты прав. Верность, дисциплина и четкая иерархия. Почему это важно?

— Я не знаю.

Впервые Морис показала силу. Сгусток черноты сорвался с её ладони и влетел мне в грудь. Вспышка боли затопила сознание и я рухнул на колени.

— Ты даже не потрудился подумать, птенчик. — нависла она надо мной. — Ещё и слабый удар пропустил.

Стиснув зубы, я медленно поднялся. Злоба была тут как тут. Я ощутил гнев и желание ответить ударом на удар.

— Ну попробуй, если хочешь, — Морис откровенно насмехалась, — Может, если преподать тебе урок, начнёшь лучше соображать.

С трудом, но я подавил гнев. Почти.

— Это важно, — ответил я, цедя сквозь зубы, — Потому что нужно исполнять приказы, а не медлить. В бою промедление или сомнения могут стоить жизни.

— Не только в бою, птенчик.

Помолчали. Я не хотел смотреть на Морис и отвернулся. Вокруг, куда не глянь, либо торчащие огрызки скал, либо выжженная земля, с редкими вкраплениями растительности и палящим солнцем над головой. Смотря на этот пейзаж, я в очередной раз убеждался, что выжить здесь одному — крайне затруднительно. Это хоть как-то смиряло гнев. Нужно успокоиться.

— Скажи мне, птенчик, что произойдет с сектой, если один из её членов предаст? — Морис не собиралась останавливаться в своих неоднозначных вопросах.