Урсула Ле Гуин - На иных ветрах
– Мне, правда, та страна сегодня не снилась, – сказал король, – но я ее вспоминал. И никак не мог отогнать эти воспоминания.
Он посмотрел на молчавшую Техану, но та не сводила глаз с зеленоватой воды в пруду и не промолвила ни слова.
Все снова погрузились в молчание, и Олдер не выдержал:
– Если я разношу какую-то заразу, вы должны просто отослать меня прочь! – воскликнул он.
Волшебник Оникс тут же возразил – не то чтобы властно, но очень решительно:
– Если Рок послал тебя на Гонт, а Гонт послал тебя в Хавнор, то тебе следует находиться именно в Хавноре!
– Когда умных голов слишком много, мысли порой получаются слишком легкие, – язвительно заметил Тосла.
– Давайте на время отставим сны в сторону, – решительно предложил Лебаннен. – Нашему гостю, по-моему, нужно понять, что именно беспокоит нас и беспокоило задолго до того, как он сюда явился. Ведь ради этого я и просил приехать в Хавнор Тенар и Техану, ради этого заставил Тослу прервать его странствия. Может быть, ты и расскажешь Олдеру обо всем, Тосла?
Темнокожий шкипер кивнул, и рубин у него в ухе сверкнул, точно капля свежей крови.
– Все дело в драконах! – сразу заявил он. – Ты, может, знаешь, Олдер, что в Западном Пределе они вот уже несколько лет совершают налеты на острова Улли и Усидеро, сжигая порой целые деревни. Они летают низко, чуть ли не цепляясь когтями за крыши домов и до смерти пугая людей. А в Торингейтс они прилетали уже дважды и всегда во время сбора урожая. Там они сожгли все зерно, подожгли множество стогов сена и немало тростниковых крыш в селениях. На людей они прямо не нападали, но многие тамошние жители погибли в огне. Не нападали они и на дома лордов в поисках сокровищ, как делали это в Темные Времена. Нет, они нападали только на дома и поля крестьян! Примерно такие же вести принесли купцы, побывавшие на далеком острове Симой, расположенном на юго-западной окраине Земноморья. Этот остров живет продажей зерна, так драконы выжгли там все поля как раз перед самой уборкой!
– А прошлой зимой два дракона поселились на вершине вулкана горы Анданден на острове Семел, – подсказал кто-то.
– Ах! – вырвалось у Оникса, и в ответ на вопросительный взгляд короля он объяснил: – Волшебник Сеппель с Пальна рассказывал мне, что эта гора считалась у драконов священной; когда-то они специально прилетали туда, чтобы испить огня из недр земных.
– В общем, они вернулись, – продолжал Тосла. – И теперь то и дело истребляют стада коров и овец, которые составляют главное богатство западных островов. Причем они даже не наносят животным физического ущерба; они просто пугают их настолько, что те срываются с привязи, перепрыгивают через изгородь и убегают. А потом гибнут или дичают. Люди говорят, что налеты совершают в основном молодые драконы, черные и тощие, которые, собственно, и пламя-то еще изрыгать не научились.
А на Пальне драконы теперь проживают постоянно – в гористой северной части острова, в диком краю, где нет никаких крестьянских хозяйств. Раньше охотники специально отправлялись туда, чтобы поохотиться на горных коз и баранов или поймать сокола, чтобы потом приручить его. Но охотников драконы оттуда прогнали; теперь к этим горам никто даже близко не подходит. Твой пальнийский приятель, Оникс, верно знает об этом?
Оникс кивнул.
– Он говорит, что драконы летают над этими горами стаями, как дикие гуси, – сказал он.
– Между прочим, Пальн и Семел от Хавнора отделяет только море, – заметил принц Сеге.
А Олдер подумал о том, что от Семела до Таона меньше ста миль.
– Наш Тосла плавал к островам Драконьи Бега на своем судне «Крачка», – сказал король, – и он…
– Сумел увидеть лишь очертания самых восточных из этих островов! – прервал его Тосла с недоброй усмешкой. – На меня там обрушилась целая стая этих чудовищ! Они гнали меня, как волки загоняют коров или овец. Они камнем падали вниз, цеплялись за паруса, грозили огнем, так что я в полной скорости бросился удирать. Так что ничего нового я не узнал.
Оникс снова согласно кивнул.
– Никому, кроме Повелителя Драконов, никогда не удавалось доплыть до Драконьих Бегов, – сказал он.
– Мне удавалось! – воскликнул король и улыбнулся широкой мальчишеской улыбкой. – Но я был вместе с Повелителем Драконов… И теперь я все время вспоминаю то путешествие. Когда мы с Верховным Магом были в Западном Пределе и искали там Коба-некроманта, то, проплывая мимо острова Джесседж, который находится совсем в стороне, даже дальше, чем остров Симли, мы видели много выжженных полей. А на островах Драконьи Бега мы видели, как драконы дрались и убивали друг друга, точно вдруг заболели бешенством!..
Все снова помолчали. Потом принц Сеге спросил:
– А не может ли быть, что некоторые из тех драконов, которых вы тогда видели, так и не излечились от своего безумия?
– С тех пор прошло более пятнадцати лет, – сказал Оникс. – Впрочем, драконы живут очень долго. Может быть, для них время течет иначе, чем для нас…
Олдер заметил, что, говоря это, волшебник поглядывает на Техану, которая по-прежнему стояла отдельно ото всех на берегу пруда.
– И все же на людей они нападают лишь в последние год-два, – задумчиво сказал принц Сеге.
– Как будто они этого не делали раньше! – возразил Тосла. – Если дракон захочет уничтожить какую-нибудь крестьянскую семью или даже целую деревню, то кто его остановит? Да они всегда на людей охотились! Урожай в поле, собранное в стога сено, крестьянский дом, скотина… Им все равно. Они одно твердят: убирайтесь! Вон с нашего запада!
– Но почему они требуют этого? И почему опять опустошают наши земли, изрыгая пламя? – воскликнул волшебник. – Они ведь способны и поговорить с людьми! Язык Созидания – это их родной язык, и Морред, Эррет-Акбе и наш Верховный Маг говорили с драконами.
– Те, которых мы видели на Драконьих Бегах, – сказал король, – утратили эту способность. Страшная брешь, которую Коб проделал в ткани мироздания, утягивала из драконов их силу и разум. Как, впрочем, и из людей. Только великий дракон Орм Эмбар сохранил способность говорить. Он тогда прилетел к нам, поговорил с Верховным Магом и велел ему отправляться на Селидор… – Лебаннен помолчал, взгляд его стал туманным, мысли были где-то далеко-далеко… – Но даже и у Орм Эмбара была в итоге отнята речь еще до того, как он погиб. – В глазах Лебаннена вспыхнул какой-то странный свет, он отвернулся и горестно воскликнул: – Это ведь ради нас умер великий Орм Эмбар! Это он открыл нам путь в темную страну!
Долгое время все молчали. Затянувшееся молчание нарушил тихий голос Тенар:
– Как-то раз Ястреб сказал мне… погодите-ка, дайте вспомнить как следует, как именно он это сказал: дракон и речь дракона – это одно и то же, единое существо, примерно так. И он еще сказал, что драконы НЕ УЧАТ Истинную Речь, она для них родная. Дракон – это и ЕСТЬ сама Истинная Речь, ее сущность – так он говорил.
– Как сущность крачки – полет. А сущность рыбы – движение в воде, – подхватил Оникс. – Да, это верно.
Техану теперь внимательно слушала, по-прежнему неподвижно стоя на берегу пруда, и все вдруг посмотрели на нее. И особенно ищущим, настойчивым был взгляд ее матери. Техану смутилась и отвернулась.
– Как можно заставить дракона говорить с тобой? – промолвил король, слегка пожав плечами, точно в шутку, однако за его словами опять последовало долгое молчание. – Ну что ж, – снова заговорил Лебаннен, – надеюсь все же, что мы можем научиться разговаривать с драконами. Мастер Оникс, раз уж речь у нас зашла о возможности с ними договориться, не расскажешь ли ты нам о той девушке, которая хотела учиться в Школе Мудрецов? Никто, кроме меня, этой истории еще не слышал.
– Девушка в Школе? – воскликнул Тосла насмешливо. – Да уж, поистине и на Роке многое изменилось!
– Это верно, – подтвердил волшебник, холодно и остро глянув на моряка. – Все произошло лет восемь назад. Эта девушка приехала с острова Уэй, переодевшись в мужское платье и желая изучать магические искусства в нашей Школе. Разумеется, ее жалкий маскарад никого обмануть не мог, но Мастер Привратник все же позволил ей войти. И вообще – он как-то сразу встал на ее сторону. В то время во главе Школы был Мастер Заклинатель, тот самый… – и Оникс на минуту запнулся, – …тот самый, что прошлой ночью приснился мне во сне, о чем я уже упоминал.
– Расскажи нам немного о нем, Мастер Оникс, – попросил король. – Это ведь был Торион, правда? И он вернулся из царства смерти?
– Да. Это был он. Когда Верховный Маг отправился в свое путешествие и слишком долго не возвращался, мы, не получая от него вестей, стали опасаться, что он умер. И Мастер Заклинатель решил проверить с помощью своего искусства, не пересек ли Ястреб границу, что проходит у каменной стены. Но Торион так долго оставался в темной стране, что Мастера стали опасаться и за его жизнь. В конце концов он все-таки очнулся и сказал, что видел Верховного Мага среди мертвых, что он возвращаться не собирается, однако очень просил его, Ториона, вернуться и управлять делами Школы. И тут вдруг дракон принес на Холм не только Верховного Мага Ястреба, но и тебя, господин мой Лебаннен! И оба вы были живы!.. А затем произошло вот что: как только Верховный Маг, усевшись дракону на спину, улетел на остров Гонт, Мастер Заклинатель упал замертво и лежал как мертвый много дней, и даже Мастер Травник, несмотря на все свое искусство, решил все же, что он окончательно умер. Однако, когда мы уже готовились предать Ториона земле, он шевельнулся, открыл глаза, сел и заговорил! Он рассказал, что вернулся к жизни, чтобы, по его словам, «сделать то, что непременно должно быть сделано». Итак, поскольку у нас еще был старый Верховный Маг, мы не могли выбрать нового Верховного Мага, так что Торион Заклинатель стал править Школой. – Оникс помолчал. – И когда явилась та девушка, Торион потребовал, чтобы она немедленно убиралась из Школы и с острова Рок, хотя ее и пропустил сам Мастер Привратник. Торион не желал ни говорить с нею, ни видеть ее. И тогда Мастер Путеводитель увел ее в Рощу. Там она какое-то время жила, бродила с ним вместе по тропам, слушала деревья… В общем. Путеводитель, Привратник, Травник и Курремкармеррук, наш Мастер Ономатет, полагали, что есть некая серьезная причина, заставившая ее явиться на Рок, что она то ли вестница, то ли даже вершительница некоего великого события, даже если она сама об этом и не ведает, и потому они всячески ее защищали и оберегали. Другие же мастера приняли сторону Ториона, который сказал, что женщины всегда несут с собой разлад и споры, а потому и эту женщину следует немедленно с Рока изгнать. Я был тогда еще учеником, и всем нам, ученикам, было тяжело видеть, как наши Учителя ссорятся, да еще так бездарно и сварливо.
