Василий Сахаров - Империя Оствер. Трилогия

«Хорошие артефакты к нам в руки попали, — подумал я, — не идеальные, но полезные. Когда‑то маги придумали их для того, чтобы не тратить время на формирование заклятий, которые требуют большой сосредоточенности, и теперь эти предметы повсюду. Жаль только, что я не могу пользоваться ими в полном объёме, навыков нет. Но ничего, есть кмиты, с которыми я частенько тренируюсь, и чем больше я это делаю, тем охотней они отзываются и быстрее перезаряжаются, хотя их мощность не увеличивается, по крайней мере пока. Этого, пожалуй, мне хватит, а дальше будет видно. И хотя мне бы хотелось заиметь большую мощь и получить доступ к энергетикам дольнего мира и иным боевым магическим приёмам, тратить на обучение десять лет, или немного меньше, я не могу. А главное, как правильно сказал дядя Ангус, магия — это наркотик. Пару раз пропустил через себя энергопоток, преобразовал его — и всё, считай, на иглу подсел. Мне этого, конечно, не надо, не люблю быть зависимым».

— Ты сможешь использовать артефакты ваирца? — продолжал я расспрашивать Верека.

— Конечно. — Маг утвердительно мотнул головой. — Не так эффективно, как островной маг, но смогу. Конечно, если вы не решите их продать.

— А сколько они могут стоить?

— «Зелёная пыль» — пять тысяч иллиров, «Восстановление» — четыре, «Молния» — три с половиной, а насчёт «Попутного Ветра» даже не знаю, где‑нибудь в столице — около четырёх тысяч, а в приморских районах империи за него и десять тысяч дать могут.

— Итого — около двадцати тысяч монет?

— Наверное.

— Пока их продавать не стану, — принял я решение. — Пользуйся ими, получай необходимые навыки, копируй заклинания, которые ты сможешь без артефакта использовать, и непременно их заряди.

— Уже зарядил. — Верек вновь расплылся в улыбке. — Я хоть и молодой маг, но некоторые вещи в меня вбили крепко.

— Вот и отлично.

Я хотел ещё о многом расспросить своего чародея. Но отряд приблизился к выезду на Южный тракт, и здесь нас встретил гонец герцога Гая Куэхо‑Кавейра, который передал мне приказ своего господина как можно скорее прибыть в его замок. Причины срочного вызова не объяснялись, но беды или проблем не ожидалось, и, как верный вассал своего сюзерена, я поспешил на его зов со всей возможной поспешностью.

Вечер прошёл в движении. Ночью — привал на четыре часа, и снова в путь. Деревеньки, трактиры и перелески проносились мимо, и ещё до полудня сегодняшнего дня, простившись с Алаем Грачом, я оказался в пределах крепостных стен бывшего замка Григов. И первое, что я заметил, — это реющий на сторожевой башне флаг рода Канимов, который был поднят немного выше знамени Куэхо‑Кавейров. Это означало, что в замке великий герцог Ферро Каним, которому подчинялся его сын Гай, и это настораживало. Тем более что помимо меня в замок один за другим въезжали окрестные «домашние» бароны, как старые, получившие свои титулы от Григов, так и новые, принявшие дворянское звание от нового герцога. Явно что‑то затевалось, но что, никто не знал или делал вид, что не имеет никакой информации. Однако рядом со мной был вёрткий ученик Керна, и, пока в отведённых для меня гостевых покоях я отдыхал и приводил себя в порядок, Арма пробежался по замку и от разговорчивых слуг, прибывших из Йонара, кое‑что узнал, конечно, не всё, но основное выхватил.

Как оказалось, великий герцог катается по всем подвластным ему землям с целью на местах посмотреть, что творится во владениях феодалов. И не просто окинуть взглядом земли и поговорить с дворянами, но и выкачать из герцогств, графств и баронств воинские контингенты. На востоке дела шли всё хуже и хуже, и если на Мистире благодаря императору и резервам из столицы удалось приостановить продвижение ассиров и асилков и отстоять город Цуркин, то республиканцы продолжали стремительное и победоносное продвижение по территории империи. Великий герцог делал всё от него зависящее, чтобы остановить старых врагов. А это значило, что наёмники Канимов и часть городских воинов вскоре покинут север и мы останемся со всеми налётчиками, как северными, так и западными, один на один. Молодому герцогу опереться будет не на кого, и нас ждут смутные времена, и обстоятельства складываются таким образом, что на поддержку рассчитывать будет нельзя. В общем, всё как я и предполагал. И слава всем добрым и светлым богам, что у меня хватает разумения полагаться только на свои собственные силы, а иначе меня бы ожидал неприятный сюрприз…

Близился вечер. Мои люди остались в гостевых покоях и в казарме, а я, облачившись в строгий полувоенный мундир, с медалью «За Южную кампанию» на груди и ирутом на боку, в сопровождении Эри Верека (шевалье из старого рода всё‑таки) направился в тронный зал, где не так давно от моей руки погиб Андал Григ. Но это всё в прошлом, а в настоящем в этом зале стояло два трона, на которых расположились Ферро Каним и наш молодой герцог, а вдоль стен теснились его бароны и чиновники. Оглядевшись, я невольно поморщился. Сказывалась древняя кровь Ройхо, которая чуяла, что вблизи нет никого, кто имел право называться дворянином. И если смотреть в суть, то кроме двух Канимов, пары мощных магов из сопровождения великого герцога, советников Гая, меня и чародея рядом со мной в тронном зале не было аристократов, которые могли бы свободно оперировать энергетиками дольнего мира.

«Куда катится мир?!» — словно какой‑нибудь старик‑брюзга, подумал я. И под выкрик герольда, который объявил меня и Верека, мы направились к Каниму и Гаю. И новая мысль: «Интересно, Анат Каир здесь? Вряд ли, слишком много у него дел и слишком мало времени, чтобы тратить его на объезд территорий».

На краткий миг мы остановились посреди зала, тем самым дали всем присутствующим нас рассмотреть, вскинули головы и уверенным шагом продолжили своё движение к возвышению, где сидели Каним и Куэхо‑Кавейр. Эхо наших шагов разносилось по залу и не нарушалось никаким посторонним шумом. В семи‑восьми метрах от первой ступеньки мы снова остановились и одновременно отвесили поклон сидящим господам. После этого нас должны были либо отпустить, либо удостоить парой‑тройкой слов, и я считал, что всё пройдёт по первому варианту. Однако я ошибался.

Каним бросил на меня долгий изучающий взгляд и сказал:

— Граф Ройхо, подойдите.

После этих слов следовало приблизиться вплотную к ступеням, и я сделал шаг, другой, третий. Великий герцог, крупный широкоплечий мужик в сером однотонном плаще и таком же камзоле с нашитым на груди родовым гербом — скорпионом с человеческой головой, встал и спустился с пьедестала. Рядом с ним возник герольд, держа в руках лакированную коробочку и перевязанную синей тесьмой грамоту. С поклоном он передал главе рода Канимов бумагу, и тот, развернув её, зачитал: