Выбор девы войны - Дэвид Вебер
Явный шок от покушения на жизнь Мархоса, не говоря уже о сомнительной репутации его спасителей, прокатился по королевству Сотойи подобно предвестнику землетрясения. А затем пришла ужасающая новость о том, что впервые за двенадцать столетий были замечены великие дьяволы, и видели их здесь, в Норфрессе.
Большинство норфрессанцев наполовину забыли, что они и их предки когда-либо жили где-то еще. Они знали сказки и пели баллады, но, если не считать историков среди них, Контовар больше не был для них по-настоящему реальным. Это была легенда, поучительная история, что-то, что случилось давным-давно с кем-то совершенно другим, и за столетия они привыкли справляться с горсткой слуг Тьмы и существ, которые время от времени появлялись на Свет, не особо заботясь о совете Карнэйдосы или о лордах-волшебниках Контовара, которые находились на дальнем берегу океана, за полмира от Норфрессы.
Вполне вероятно, подумал Базел, что большинство норфрессанцев все еще так думают по этому поводу, но не сотойи. Больше нет.
Это произошло не в одночасье, хотя, вероятно, многим так казалось. Он знал, что на самом деле все началось с нападения Крэйханы на скакунов из Уорм-Спрингс, хотя и не был удивлен, что в то время никто этого не заметил. Удар Шигу по храму Куэйсар в Лиллинаре и девам войны был гораздо менее тревожным для сотойи в целом, чем убийство стольких скакунов, но даже смерти скакунов было недостаточно, чтобы отвлечь большинство сотойи от их концентрации на ненависти к своим более традиционным врагам в подножии Равнины Ветров. Даже роли Ордена Харграма в освобождении душ скакунов было недостаточно, чтобы изменить это. Не совсем.
Но, подобно первым камням в лавине, эти события положили начало чему-то гораздо большему, чем кто-либо мог предположить в то время. Не все сотойи после этого мирно вернулись ко сну. Некоторые начали обращать на это внимание, и когда Теллиан, Килтан и Бахнак начали строить свой великий канал, другие тоже обратили на это внимание. Возможно, не все они были счастливы, но это заставило их посмотреть в правильном направлении.
А затем произошла битва при Хэнгнисти и доказательство, доказательство, которое никто не мог игнорировать, что угроза Тьмы оставалась слишком реальной... и что Тьма была полна решимости, чтобы те, кто пытается установить мир между градани и сотойи, потерпели неудачу.
Они были упрямым народом, сотойи. Это было не в их характере - быстро или легко менять свое мнение. Действительно, в этом отношении они были неприятно похожи на соплеменников Базела. Но кем бы еще они ни были, глупыми они не были. Никто не сомневался, что Темные также были причастны к покушению на Мархоса, тем более что следователи-маги, расследовавшие этот заговор, уже подтвердили, что Кассан был связан по крайней мере с одним темным волшебником. И если Темные, которые пытались убить их короля, также хотели помешать им каким-то образом достичь справедливого мира и дружбы с ненавистными градани, что ж, сотойи были более чем достаточно упрямы, чтобы сделать именно это и посмеяться в зубы Тьме.
Армия Трайанала заплатила горькую цену, но то, что она купила, то, что она покупала, стоило того, и он это знал. Не в его сердце, где все еще не зажила ноющая пустота от стольких пропавших друзей, а во взвешенном суждении защитника Томанака, который познал победу, когда увидел ее.
- Да, - сказал он теперь Венситу. - Да, это люди, которые умерли, когда все это собралось вместе. Но все они делали свое дело не ради славы или сказок бардов, как и я... или Вейжон.
- Конечно, нет, - мягко сказал Венсит, протягивая руку, чтобы положить ее на плечо Базела, и криво улыбнулся. - Неужели ты думаешь, что я, как никто другой, этого не понимаю?
Волшебник покачал головой, и Базел тихонько фыркнул, поскольку этот вопрос заставил задуматься о его собственном дискомфорте из-за уже циркулирующих песен о его "могучих деяниях" в битве на Хэнгнисти, ни одна из которых, как ни странно, не принадлежала Брандарку Брандарксону. В конце концов, он был в этой престижной профессии менее десяти лет; Венсит занимался созданием легенд более двенадцати столетий.
- С другой стороны, - продолжил Венсит, как будто только что прочитал мысли Базела, - ты, похоже, делаешь что-то в более... концентрированных дозах, чем я. Я действительно не стал бы возражать, если бы ты немного притормозил, о, на десятилетие или два.
- Я бы тоже не возражала против этого, Базел, - вмешалась Лиана, и Базел усмехнулся.
- Тем более я сам, - заверил он их.
- Это ты так говоришь, - мрачно сказал Венсит, - но я заметил, что эти твари, как правило, ищут тебя.
- Ну, по крайней мере, на этот раз тебе не нужно было вмешиваться, - дружелюбно заметил Базел, и Венсит улыбнулся.
- Да, - согласился он, взглянув на Лиану. - Да, на этот раз мне вообще не нужно было вмешиваться. Это было очень мирно.
- Для некоторых, - едко сказала Лиана, и волшебник отвесил ей небольшой ироничный поклон.
- Решили ли девы войны, как они собираются выбирать своего делегата в Большой совет? - спросил он, чтобы сменить тему.
- Не совсем. - Лиана покачала головой, принимая перемену. - Некоторые из нас все еще слишком глубоко шокированы тем, что лорды-правители королевства не все упали замертво от апоплексического удара при одной только мысли об этом, чтобы мы сами могли конструктивно подумать об этом. Я знаю, что нам придется найти решение, но помогло бы, если бы король решил дать нам некоторые рекомендации.
- На самом деле, думаю, что с его стороны было гораздо мудрее оставить это на ваше усмотрение, - не согласился Венсит. - Кого бы вы в конечном итоге ни выдвинули, она должна получить одобрение короны, но вы, девы войны, на самом деле не привыкли к тому, что королевство в целом ведет дела сверху вниз. Вам лучше придумать свой собственный способ выбора кандидаток. Кроме того, - старый волшебник внезапно ухмыльнулся, - я здесь достаточно долго, я привык смотреть в будущее, и я полностью за то, чтобы приоткрыть дверь, вы понимаете, к понятию о парламенте, который есть в империи Топора.
- Упаси Мать, Венсит! - Лиана громко рассмеялась. - Вы бы заставили лордов-правителей повалиться толпами, если бы предложили что-то подобное!
- Вот почему у меня нет абсолютно никакого намерения делать что-либо подобное, даже или, возможно, особенно
