Оксана Демченко - Безупречный враг

— Дракона опасается, — мстительно уточнил Крид.

И с тихим удовольствием проследил за появлением на потемневшем лице короля знакомого желчного оттенка осознания явного проигрыша. Только что его величество допустил мысль, что кракена можно приручить… Дракон оказался сюрпризом превыше понимания Альбера.

Король Дэлькоста угрюмо ссутулился в кресле и взялся изучать чужой берег без прежнего интереса. Еще бы, чужое — оно куда менее занятно, чем свое…

Гоо поставила на столик поднос с соками и фруктами, сочувственно глянула на короля. Она хороший лекарь. От мигрени Альбер излечился общими стараниями, ее и Дио, еще на северном берегу, боли в суставах покинули его три дня назад, изжога и затрудненное дыхание тоже далеко за кормой… Но против жадности и злобы ни один лекарь не поможет. Если король себя не переломит, вернутся и прежние недуги. Она говорила, но не была услышана… Хотя ее слушал не только Альбер, но и королевские псы, обожающие маленькую оримэо сильнее, чем своего старого хозяина. Тэр последним спустился на чужую палубу, сел у ног Гоо и осмотрелся. Никто не угрожает королю. Рыжий это понял сразу, не первый год в сторожах. Он лег, лениво улыбнувшись во всю пасть, чтобы не забывали об уважении.

— Не унывайте, дядюшка, — весело успокоил короля Крид. — Сын-то ваш действительно нашелся. Хороший человек, только вчера мы в последний раз с ним подрались. Или не в последний?

— Утешил, — скривился король. — У меня было моральное право на претензии к островам. Ведь русалки топили мои корабли! Разорение казны, угроза портам… тебе не понять.

— Отчего же, — удивил короля Крид. — Я вполне согласен. Вы вдвоем с советником испортили репутацию морского народа, обвинив сириний в бедах, причиненных флоту с вашего ведома. Это заслуживает внимания. Я поговорю со старейшинами, и мы выдвинем вам свои претензии в оскорблении нашего народа официально.

— Кто это «мы»? — окончательно запутался Альбер.

— Русалки, то есть сиринии, — вздохнул Крид.

Альбер тихо застонал. После кракена он уговаривал себя не удивляться ничему столь же непостижимому. И дракона принял вполне спокойно, спасибо хоть на словах, без наглядной демонстрации. Но то, что среди Гравров завелись русалки… Да есть в этом мире предел безобразиям? Король оглянулся на мирно отдыхающий флот и убедился в том, что этого предела нет! От «Розы ветров», запросив у адмирала отмашкой флага и получив тем же путем «добро», отвалила шлюпка и резво пошла нагонять торжественно движущийся кораблик оримэо с посольством Дэлькоста. На борту — вся семейка Гравров и Дина Тэль-Мар, само собой. Эта-то куда спешит? Боу чуть шевельнул рукой, и подошедшей вплотную лодке бросили буксирный канат. Крид утратил интерес к королю, наскоро поклонился и ушел на корму махать рукой маме и перешучиваться с официальной невестой.

Кораблик вошел в узкий причальный канал для встречи важных гостей. Альбер несколько более благодушно изучил густо-зеленые ковры с геральдическим узором Дэлькоста, флаги со знакомым гербом в руках рослых северян. Пусть это люди из охраны Гравров, но все же подданные, что приятно. Хоть тут Крид ничего не упустил, принимают вполне достойно. Эскорт подобрали, и даже гимн выучили сносно, а учитывая голоса певиц, так и вовсе все замечательно. Альбер поискал взглядом женщин. Одна стоит на краю причала, вторая сидит там же. Его величество горько кивнул — русалка. Экий хвостище… Старого больного короля решили добить чудесами.

Борт без звука коснулся причальных столбов. Рослые оримэо в синем мгновенно пришвартовали кораблик. Выстроились у кромки ковра, замерли, склонившись. Из дверей возникли новые охранники, уже в бордовом.

У кресла шевельнулся Дио и стал тихо пояснять, где люди местного короля — газура, а где — храмовые стражи, именно в таком составе здесь принято приветствовать владыку и повелителя. Оба, кстати, не замедлили появиться. Альбер поднялся и расправил плечи. Ему польстило, что встретили лично и прямо на причале. Дио добавил на ухо:

— Так бывает редко, чтобы без пышных церемоний и в узком кругу.

Король благожелательно кивнул. И сквозь зубы незаметно стравил огорчение… Себе-то теперь можно признаться, войну он задумал потому, что в живого сына не верил. Он уже несколько лет просыпался в холодном поту от мысли: Амели ушла от него и, вопреки заверениям хитроумного советника, не сберегла сына! Лживый выскочка врал, на самом деле ребенок мертв, все именно так, как и представлялось уже в течение многих лет, нет тайн и нет надежды. Жил в душе и другой страх: прошло немало времени. Как можно поверить чужим людям, подсовывающим северу своего ставленника? Мол, верь, это твой сын, мы с тобой честны… А разве можно верить людям, тем более — облеченным властью? Альбер полагал, что нет. Вот если захватить город и показать свою силу — дело иное! Только сила сейчас у них, владеющих магией голосов, приручивших спрута и угодивших русалкам.

Король хмуро прошел по дорожке зеленого цвета, ступил на бордовую, принял символические дары дружбы и двинулся к высокой арке входа в зал переговоров. Газур ему не понравился — мальчишка. Азартный, резковатый и шумный. Владыка выглядел и того хуже — мягкий, умный и опытный в дворцовых играх. Альбер усмехнулся, погладил загривок Тэра. Любой сейчас нехорош! Потому что будут обманывать.

Стол в зале оказался круглым, и Альбера позабавила его отделка: часть поля зеленая, для Дэлькоста, часть — бордовая, там кресло газура, возле синей четверти уселся владыка… а Крид сморщился и покорно побрел к перламутрово-бирюзовой отделке дуги. Выходит, он тут и правда представляет кого-то наравне с прочими. Стол был велик, и сидений возле каждого кресла правителя, пока пустых, имелось по десятку. Занимающих эти места людей выкликали глашатаи, почти как дома. Начали с гостя, и Альбер ощутил невольную благодарность по отношению к нелюбимому кузену и его семье. Сидеть за столом напротив трех чужаков в одиночку трудно даже королю. А так, в окружении Гравров, рядом с хорошенькой Диной, отчего-то исступленно ломающей веер, — уютно. Вот всех назвали, и люди расселись. Слуги убрали лишние стулья.

Король успокоился и стал внимательно изучать свиту газура. Удивленно поднял бровь — оказывается, ему пела сама жена правителя! Повторно удивился его величество тому, как мало людей село рядом с его великолепием. Всего-то жена и распорядитель охраны. То есть — совсем без лишних ушей.

На синем поле тоже сидели втроем — владыка, его жена и хранитель Боу.

Крид внес разнообразие не в число, а в состав — его окружали две девушки. Король нахмурился: да возле этого мерзавца всегда вьются красавицы, здесь — тем более. Голубоглазую представили как сирина, а смуглую певунью назвали первой сиреной гротов.