Ольга Ромашкина - Химера, будь человеком!

— Да что там прицепилось-то? — я недовольно оглянулась назад, чтобы стряхнуть что-то прилипшее. — Хвост, а я то думала, что… ааа… ХВОСТ! — я заорала так, что реактивный двигатель было бы не слышно. При этом, отпрыгнув от хвоста (читай от себя самой) запрыгнула Териону на руки. Маг простоял так какое-то время, прежде чем понял, что ему всё-таки тяжело.

— Что ЭТО??? — оказавшись на земле, ткнула я пальцем на хвост.

— Так с тобой это впервые? — как-то подозрительно переспросил маг, убирая обратно амулеты, болтающиеся на шее.

— Что за грязные инсинуации? Чем ты меня накормил изюбр кучерявый?

— Пойдём. — Коротко добавил он, направляясь в гущу леса, где я недавно пила из родника. Мелий, подозрительно спокойный, хотя некое волнение улавливалось, последовал за нами.

— Смотри! — ткнул мне в холодящую водичку родника Терион.

— А…. (дальше следует не переводимый русский фольклёр)… Говорили ведь знающие люди: «Не пей, козлёночком станешь»… в смысле козой. Дожила! — В отражении слегка колыхающей воды отражалось лицо, сохранившее подобие человеческого, только по животному немного вытянулись черты лица. Я стала блондинкой до безобразия, тётя Ася обзавидывалась бы от такой белизны. Лоб и щёки тоже покрывали маленький белёсые волоски и чем ближе к глазам и носу, тем они больше сходили на нет. Это ж надо и рожки вон виднеются, хотя я не то что мужем, даже парнем ещё обзавестись не успела, зато рога уже нарисовались… сами. Хвост тоже имеется, облезлый какой-то, хотя чего собственно от козы можно ожидать. Копыта отсутствовали, но вместо них наподобие кастета на руке имелись окостенелые наросты, повторяющие контуры кисти.

— Ндя, — просипела я, осматривая свои «прелести». — Надеюсь, вымя не отрастёт?

— Кияра, не убивайся ты так! — подбадривающе молвил таки Терион, давя смешок от моей последней фразы.

— Не дождёшси! Ну, в целом человекоподобность сохранена, и то ладно. Но с чего бы это?

— Магии в тебе я всё равно не чувствую, поэтому я бы сказал, что ты — метаморф. Но я не слышал чтобы они менялись помимо своей воли и частично преображаясь (они могут копировать существо, которое видели когда-либо), хотя всякое возможно… наверное. — «Утешил» меня Терион.

— Невозможно! — подав голос, Мелий подошёл ко мне, меняясь на глазах. Он стал выше меня на голову, синие глаза сменились зелёными, а торс заметно расширился, и тело приобрело далеко не детские формы. Неизменными остались только рыжие волосы (хотя раньше и они были иные — светлые). На меня смотрело незнакомое, осунувшееся лицо юноши, с слегка заострёнными ушками.

— Треч! Мелий, кто ты такой? — обалдевшая, без предисловий выпалила я. Терион же весь напрягся, готовый сотворить неизвестно что.

— Если Вы оба успокоитесь, я объясню своё поведение. — Мы не сговариваясь сели в немом ожидании, но напряжение никуда не делось. Мелий и сам нервничал, но всё же начал рассказ.

Когда боги покинули этот мир, какое-то время все кланы и расы жили мирно сосуществуя, казалось, что всегда может быть найден компромисс. Но короли, наместники и прочие предводители своего народа всё чаще начали сталкиваться о стены только личной выгоды. Позднее началась великая война за власть, каждый клан, род желал иметь высшие и большие права. Первыми пострадали эльфы. На перворождённых набросились всем скопом, ибо они имели преимущество. Тайны и знания, которыми они владели, мечтали заполучить все остальные. Эльфам ничего не оставалась, как обороняться. Свет слился с тьмой в общей цели — уничтожить перворождённых. Выжгли почти все леса — обители эльфов, не смогли добраться лишь до Наона — остров, где оставшиеся в живых нашли новый дом. Его ещё называют «Древний хранитель», говорят, что эльфы живут там и по сей день. Остров доступен только перворождённым, даже полукровки не способны попасть туда.

Когда поняли, что до силы и знаний эльфов не добраться нашли других претендентов для травли, ими стали мы — метаморфы.

— Но ты не можешь быть метаморфом, у тебя чрезвычайна сильная магическая аура, ты… — договорить неугомонный Терион не успел, Мелий жестом остановил его. — Но почему метаморфы, они не самый сильный клан? — добавил маг, не удержавшись.

— Опасались что метаморфы, способные принять облик любого (кого видели), смогут попасть на пьедестал власти. Мы растворились среди других народов и кланов, таким образом, надеясь переждать войну и вновь воссоединиться на своей земле. Но вмешались властолюбивые маги, против них мы оказались практически бессильны, однако значительная часть выжила, благодаря тому, что война ждать не стала. Оставшиеся народы пытались уничтожить друг друга, в стороне из участвующих остались лишь гномы, за исключением нескольких кланов. Они заперлись в своих горах, не желая сокращать численность своего народа в этой бестолковой гонке за власть. Когда кровью насытились даже самые жадные до власти, было уже понятно, что единого правления не будет, равно как и спокойной жизни.

До сих пор народы живут на своих или завоёванных территориях (благодаря войне) и в принципе, всё осталось по-прежнему, как и во времена правления богов, но на место дружелюбию и пониманию между всеми нами, пришли распри и подозрительность. Однако это об обстановке в целом. Касаемо моего народа — мы воссоединились, правда, радости это нам принесло немного.

Маги же по-прежнему нас истребляют по мере выявления, но уже скрыто, остальные же предпочитают нас игнорировать.

Однажды мы спасли эльфийку с ребёнком. Нам неведомо как и зачем она покинула остров но, пребывая на пороге смерти, она попросила переправить ребёнка обратно к эльфам. Спасти её было невозможно, удивительно, как она вообще ещё была тогда жива.

Старейшины к её просьбе отнеслись весьма скептически, чего ради нам рисковать? Они и так помогли укрыться ей от преследователей, хотя наша выгода тут была. Не помоги мы эльфийке, погоня неминуемо привела бы их к нашим поселениям. В отчаянии перворождённая сорвала с себя цепочку, на которой висел переливающийся лепесток и, отдавая её жрице, сказала:

— Используйте его лишь в самом крайнем случае, Наон пропустит того, кому по воле доброй был отдан лепесток с родового древа. Предоставив его моему роду — Вы можете рассчитывать на помощь, но как далеко будет она простираться, зависит от обстоятельств, заставивших Вас прибыть на остров.

Мы принесли эльфийке клятву ритуальным оружием на крови (её невозможно нарушить), в порыве радости и благодарности за дитя, нашей жрице перемен, эльфийкой было даровано часть её сущности. После обряда она умерла, а жрица, пребывая в трансе после обретения части сущности эльфа, произнесла: