Майкл Салливан - Наследник Новрона

— Да.

— Превосходно.

— Значит, я свободен?

— На самом деле нет, — сказал Сальдур. — Ты должен понимать, что мы хотим, чтобы наш договор остался между нами. Боюсь, мы вынуждены потребовать, чтобы ты остался во дворце до поединка с Бректоном. Ты будешь находиться под постоянным наблюдением. Если попытаешься сбежать или с кем-то связаться, мы будем считать это нарушением условий соглашения, и тогда Деган Гонт и принцесса Ариста будут публично сожжены. Необходимо, чтобы смерть Бректона выглядела как несчастный случай или результат отчаянных действий слишком амбиционного рыцаря. Ни у кого не должно возникнуть подозрений о заговоре. Простолюдины не могут участвовать в турнире, поэтому ты станешь рыцарем. Ты будешь жить в крыле вместе с другими рыцарями, участвовать в играх, общаться с аристократией, как и все остальные рыцари в это время года. Мы дадим тебе наставника, который поможет убедить всех, что ты дворянин. Таким образом, у тебя есть лишь один шанс выбраться из дворца живым — убить сэра Бректона.

Глава 7

ЕЩЕ ДАЛЬШЕ ВО МРАК

Кап-кап-кап.

Ариста растерла запястья, пораненные кандалами во время учиненного регентом допроса. Кожа почти зажила и начала чесаться совсем недавно. Если учесть, что ее почти не кормили, было непонятно, почему раны зажили так быстро. Ариста пошла на риск, солгав про Эдит Мон, и очень боялась, что Сальдур вернется вместе с инквизитором, но с тех пор ей трижды приносили миску с жидкой кашей, и она поняла, что регент ей поверил.

Ее слух опять уловил что-то вроде журчания и плеска. И снова, и еще раз. Звуки были совсем слабыми и далекими, казалось, будто эхо гуляет по длинной пустой трубе.

Скрип-щелк-скрип-щелк.

Не вызывало сомнений, что звук издавало какое-то устройство, скорее всего машина для пыток. Возможно, механический ворот, с помощью которого разрывают людей на части, или вращающееся колесо, которое то опускает жертву в вонючую воду, то поднимает ее над поверхностью. Сальдур ошибся в оценке силы ее духа. Ариста знала, что не выдержит пыток.

Где-то с грохотом распахнулась дверь, и по коридору прокатилось эхо чьих-то шагов. К ее темнице снова кто-то направлялся, хотя время очередного приема пищи еще не наступило.

Тук-стук, тук-стук, тук-стук.

Судя по звуку, это другая обувь, не такая, как у Сальдура, но и не слишком дешевая. Так ходят солдаты, но на этих каблуках нет металлических подковок. Кто-то проследовал мимо ее двери, шаги стихли у соседней камеры. Послышался скрежет ключа в замке, дверь медленно и со скрипом отворилась.

— Доброе утро, Гонт, — прозвучал смутно знакомый неприятный голос, словно пришедший из дурного сна.

— Что тебе нужно, Гай? — спросил узник.

«Это Гонт!» — догадалась Ариста.

— Еще раз с тобой поговорить, — ответил Гай.

— Я едва выжил после нашей предыдущей беседы.

— Что тебе сказал Эсрахаддон про Рог Гилиндора?

Ариста подняла голову и, стараясь не шуметь, подползла к двери.

— Не знаю, что еще я могу тебе ответить. Он ничего мне не говорил.

— Послушай, именно по этой причине тебе пришлось так страдать во время наших прошлых встреч. Ты должен отвечать на вопросы. Если ты не поможешь нам, то и мы не сумеем помочь тебе. Нам необходимо узнать правду о Роге — и немедленно!

— Почему бы не спросить у самого Эсрахаддона?

— Он мертв.

Наступило долгое молчание.

— Подумай как следует. Наверняка он упоминал о Роге. Твое время подходит к концу. Мы отправили за Рогом наших людей, но они сильно задерживаются, и я сомневаюсь, что мы их когда-нибудь увидим. Рог нам необходим. Неужели за все то время, что вы провели вместе, Эсрахаддон ни разу о нем не говорил?

— Нет, он ничего не рассказал мне о проклятом Роге!

— Либо ты искусный лжец, либо с самого начала говорил правду. Я не могу представить, чтобы он ничего не рассказал тебе о Роге, если только… Все так уверены, но меня уже довольно давно гложут сомнения.

— Ты о чем? — спросил Гонт, и теперь в его голосе послышались нотки страха.

— Скажем так, у меня предчувствие. А теперь замри.

Гонт пробурчал что-то непонятное.

— Что ты делаешь? — крикнул он через несколько мгновений.

— Ты не поймешь, даже если я тебе объясню.

Снова наступила тишина.

— Я знал! — воскликнул Гай. — Это многое объясняет. И хотя это нам с тобой не поможет, по крайней мере складывается понятная картина. Регенты совершили глупость, убив Эсрахаддона.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь?

— Не имеет значения, Гонт. Я тебе верю. Он ничего тебе не говорил. Зачем? Патриарх будет недоволен. Больше тебя не будут допрашивать. Можешь спокойно ждать казни.

Дверь соседней камеры захлопнулась, послышались удаляющиеся шаги Гая, и вскоре все стихло.

Ариста вспомнила последние слова умирающего Эсрахаддона: «Найди Рог Гилиндора. Для этого требуется наследник. Рог похоронен вместе с Новроном в Персепликвисе. Поспеши. Во время Праздника зимы закончится Ули Вермар. Они придут. Без Рога все погибнут».

Именно эти слова привели Аристу в Аквесту, заставили рискнуть своей жизнью и жизнью Гилфреда в попытке спасти Гонта. Она снова задумалась над тем, что хотел сказать ей Эсрахаддон.

Кап-кап-кап.

От постоянного соприкосновения с холодным камнем у Аристы ныли все кости. Болели бедра, колени и плечи. Ногти стали хрупкими и постоянно ломались. Она была слишком измучена, чтобы стоять или хотя бы сидеть прямо, даже поворачивалась с трудом. Несмотря на слабость, сон бежал от нее, и она часами лежала, глядя в темноту. Камень высасывал тепло из тела. Дрожа от холода, Ариста приподнялась на локте и начала шарить свободной рукой в поисках разбросанного по полу сена. Несмотря на полную темноту, ей удалось соорудить жалкое подобие постели.

Ариста лежала и представляла еду. Не просто, как она ест хлеб и прикасается к сыру, а погружается в горы съестного. В своих мечтах она купалась в сливках и плавала в яблочном соке. Все ее ощущения были обострены до предела, мучительно хотелось почувствовать хотя бы аромат хлеба или капельку масла на языке. Она представляла жареную свинину, приготовленную во фруктовой глазури, говядину с густым темным соусом, горы курятины, перепелок и уток. Перед глазами вставали ряды столов, накрытых для пира, и рот наполнялся слюной. Ариста мысленно по несколько раз в день участвовала в обильных трапезах. Даже овощи, обычная крестьянская пища, казались ей настоящим сокровищем. Морковка, лук и пастернак возникали перед ее мысленным взором, словно настоящий дар богов, и она размышляла о том, чего бы не пожалела за одну-единственную репку.