Наталия Носова - Равновесие. Магия. Хаос

— Бред какой-то…,- я недоверчиво посмотрела на Марина.

— Не скажи. Разве ты не замечаешь изменений в себе?

— Нет, — усмехнулась я. — Никаких изменений нет.

Я врала… Изменения были. Начиная от моего внешнего вида, и заканчивая отношением к семье. Если раньше я была скромной, приличной девушкой, теперь же стала самовлюбленной эгоисткой, местами вызывающе одевающейся и плюющей на всех с самой высокой горы Краинра. Пьянки, драки и разнообразные преступления, стали неотъемлемой частью моей жизни. Но самое главное — мне нравилось убивать.

— Не буду спорить с тобой.

— И не надо. Лучше скажите — кто охотится за холстом?

— Да все кому не лень… Включая и меня. Но, я знаю несколько больше чем мои конкуренты, и поэтому предлагаю сотрудничество.

— Зачем вам холст?

— Это же такая власть! — честно ответил мужчина. — Он может всё! Но, ты его хозяйка. Просто так отнять холст у владельца нельзя. Он тут же потеряет свои способности. Холст перейдет к кому-то другому, лишь если владелец добровольно его подарит. Но, ты ведь не собираешься его дарить, так?

Я отрицательно замотала головой, крепче обнимая подушку.

— В этом-то и дело, — продолжил Марин. — И тебя совершенно не пугает то, что холст может тебя погубить?

— Нет. Я не верю в это. Я люблю его. Он мой друг.

— Хорошо, — вздохнул Марин. — Это замечательно. Тогда, предлагаю сотрудничество — ты, будешь работать на меня, делая своё любимое дело, а наша гильдия будет полностью обеспечивать и защищать тебя.

Я молча кивнула.

— Сразу после пробного заказа, я расскажу всё остальное, что знаю о полотне.

— Почему "пробного"? — немного обиделась я.

— Прости, но я должен проверить холст в действии.

— Хорошо, я согласна. Когда приступать к работе? — я отложила подушку в сторону и встала с кресла.

— Вот так рвение! Ты мне однозначно нравишься, — захохотал Марин. — Послезавтра вечером, я буду ждать тебя здесь. Приходи, и всё узнаешь. А сейчас переодевайся и отправляйся домой отдыхать.

— Хорошо, — поклонившись, я вышла из кабинета.

Моё платье уже подсохло и, натянув его на себя, я направилась к выходу, держа в руках босоножки. Уже у самых ступенек, меня догнал Ривин.

— Ну, что? Мы теперь коллеги? — похлопывая меня по плечу, спросил он.

— Пока нет. Но скоро ими станем. А теперь, спокойной ночи, папенькин сынок, — и топнула ногой, обрызгав наёмника из лужи после недавнего ливня, и смеясь, понеслась к дому.

У калитки, сидя на земле, ждал мокрый, взъерошенный и угрюмый Канэд. Увидев меня, он резво подскочил на ноги, состроил серьезную мину и, скрестив руки на груди спросил:

— Где ты шлялась до утра? Я устал тебя искать! Ропли сказал, что видел, как ты уходила с каким-то мужчиной… а что это у тебя? — Канэд схватил меня за руку, осматривая свежую рану на плече. — Опять напали? Или это мужик тебя побил?!

— Всё хорошо, успокойся, — устало улыбнулась я. — Днём, когда высплюсь, я всё тебе расскажу, и ты меня полечишь. А сейчас давай спать. Мы оба устали.

Схватив за руку не успевшего ничего ответить Канэда, я завела его в дом, втолкнула в комнату для гостей, и сама направилась в свою. Спать…

Пятая глава

"Кажется, Канэд волнуется обо мне", — улыбаясь, думала я, лёжа в своей кровати, стараясь уснуть. Что сказать? Неожиданно… и приятно.

Спать хотелось безумно, но ночь была слишком богата на события, так что под впечатлениями сделать этого мне никак не удавалось. Веки слипались, но сон не шел. Мозг отказывался отключаться, самовольно прокручивая диалог с Марином, пытаясь разложить всё по полочкам. Всё выходит совсем не так, как я думала. Я-то рассчитывала на то, что когда-нибудь со скуки я займусь поисками своего охотника, прирежу его в тёмном укромном уголке, и заживу со своим холстом не зная печали… А там и план по завоеванию мира можно обдумывать… А вот нет! Охотятся за мной, оказывается, все кому не лень. Да и холст, если верить Марину, постепенно выпьет из меня жизнь. Что делать-то!?

"Тш-тш-тш", — раздался глухой, и довольно громкий стук во входную дверь, а после него и крик, — столичная почта!

Я чуть не завизжала от испуга. Только дремать начала, а тут этот ор, который даже на втором этаже, где находилась моя комната, прекра-асно слышен. Пойду-ка, убью этого наглого почтальона…

Накинув шелковый халат, я лениво спустилась по лестнице, открыла дверь, зевая, расписалась и забрала конверт. Решила пока сохранить жизнь работяге… Но не из-за доброты своей — просто с утра лень конечностями двигать. Особенно, если это утро после бессонной и богатой на активные телодвижения и алкогольные злоупотребления, ночи.

Что ж, посмотрим, что почтальончик нам принес. Наверное, письмо из дома. От мамы… Снова нытьё, сопли, просьбы приехать и прочая ерунда…

Повертев конверт в руках, я без сожаления выкинула его в помойное ведро и, отряхнув руки, отправилась спать. Ничего, всё равно нового я из этого письма не узнаю. Только зря время потрачу. В деревню я возвращаться не собираюсь, так что… Плевать на них. Пусть живут там, как хотят.

За последние два года мое общение с семьей ограничилось лишь парой писем, что я отправила в деревню. Первое было написано, как только я разместилась в монастыре, а второе, и последнее, тогда, когда переехала в Тирас, и когда судьба семьи перестала меня волновать совершенно. Прячась в горном монастыре я очень-очень хотела получить ответ из дома, но, увы, своего обратного адреса дать не могла. А теперь, когда мама заваливает меня посланиями, пропало желание их читать…

Снова развалившись на мягкой кровати, я прикрыла глаза, и попыталась ни о чем не думать. Но, провалявшись с час, и поняв, что все мои попытки уснуть, останутся безрезультатными, я встала с кровати и поплотнее запахнув халат, потопала в комнату к Канэду. Эльф дрых, тихо посапывая. Что ж, не стану будить. Пусть набирается сил и трезвеет. Ему еще меня лечить…

Проходя мимо большего старого зеркала, доставшегося мне еще от прежних хозяев этого дома, я остановилась. Нда… Сегодняшняя ночь ярко отразилась на моём лице фиолетовыми тенями под глазами, опухшими веками и слегка разбитой губой. Надо же, а ночью я этого и не заметила…

О колтунах на голове вообще стоит умолчать.

Поиски расчески заняли еще минут десять. Это всё моя дурацкая привычка разбрасывать вещи, виновата!

Надо же…Как волосы отрасли, — думала я, старательно расчесывая пряди, доходящие практически до середины спины. Помнится в первое время, в монастыре, я не могла связать их в хвост, что бы они не мешали мне во время тренировок. А теперь…