Василий Сахаров - Воин Яровита

Я прошел на нос "Яровита", оперся на резную фигуру моего бога и посмотрел на приближающихся врагов. Все пространство впереди, от берега до берега усеяно темными силуэтами драккаров и шнеккеров. Полосатые паруса спускаются, и понятно почему. Ветер дует нам в корму, ибо волхвы собрались с силами, напряглись, немного помудрили с погодой, попросили мать-природу о помощи и результат налицо. От самого Руяна, а затем от Дубина, ветер у нас попутный. В результате скорость венедских кораблей больше, а в морском сражении, особенно в самом его начале, это имеет огромное значение, ибо сказывается на силе удара и маневренности судна.

Прикрыв глаза, я попробовал прощупать наших противников и вытянул вперед раскрытую ладонь, которую тут же отдернул, слишком много злости и ненависти катилось нам навстречу. Сплошной черный вал из негатива и злобы. Ничего другого не почуял. Да и ладно, не очень-то и хотелось.

Обернувшись, я посмотрел на варягов из экипажа "Яровита". Воины сосредоточены и занимаются, чем и положено. Помимо паруса мы использовали еще и весла, но сейчас ход немного сбавили. Половина бойцов гребет, а другая готовится к бою, надевает брони и заряжает арбалеты, все сотню, какая у нас есть. Потом мореходы поменяются, а немного позже, когда бы сблизимся с данами на расстояние дальнего выстрела, будет спущен парус и начнется кровавая работа.

Минуты текут очень медленно. Дистанция между двумя флотами сокращается и, обгоняя нас, на острие удара выдвигаются большие корабли, которые первыми вступят в бой. Что же касательно нас, то мы будем с левого фланга. Драка начнется, корабли сцепятся, завяжется хаотичный бой, которым никто не сможет управлять, и после этого появится наш резерв, прусские и шведские союзники, которые ударят по данам с правого фланга. Да, именно так все и будет, и за счет этого мы получим победу.

Снова я смотрю на вражеские корабли. Ранко Самород, капитан "Яровита", уже в броне и отдает команды. С шумом падает вниз парус. Пару раз он громко хлопает, и его придавливают к палубе, затем быстро скатывают и убирают в специальный рундук. Дистанция между нами и данами уже меньше трехсот метров и рядом со мной останавливается Самород. Его шлем с лицевой маской смотрит на меня, но он молчит. А чего говорить? Все оговорено давным-давно, и не по одному разу. Мы рассмотрели множество сценариев предстоящего боя и провели тренировки. Команда у нас отличная. К битве все готово, так что балакать не о чем. В душе Саморода чувствуется легкий мандраж, однако, страха в нем нет. Среди варягов то же самое, волнение и ожидание схватки, у кого-то больше, у кого-то меньше. Никто не кричит и пока еще не стонет, а потому в ушах лишь бряцанье металла, плеск волн, крики чаек в синеве небес, вот и все.

Противник все ближе. Расстояние до передового вражеского корабля сокращается до сотни метров, а затем до пятидесяти. Центры двух флотов, примерно в километре от нас, уже столкнулись, и там идет битва, а перед нами шнеккер, который заметно меньше "Яровита". Уже видны стоящие у носовой фигуры, оскалившейся хищной птицы, вражеские воины, которые одеты убого, в древние доспехи и кожу, а оружие у них, сплошь топоры и секиры, да и сам кораблик неухоженный.

— Добро, — кивая в сторону данов, обращаюсь я к Самороду. — Первый вражина слабенький.

— Не скажи, Вадим, — парирует Ранко. — Это нищие викинги, которые мечтают о добыче. Значит, драться они станут, словно берсерки, а взять с них нечего. Лучше нам с ними не цепляться, а оставить тем, кто за нами следом идет.

— Ты человек опытный и в морских схватках соображаешь побольше моего, так что тебе боем и руководить.

Я делаю пару шагов назад и беру уже снаряженный арбалет. Самород поднимает руку. С левого борта убираются весла, а кормчий с помощью одного варяга, перекладывает кормило. "Яровит" дает резкий крен, сближается с первым противником, разворачивается, ломает чужие весла и, отталкивая вражеский шнеккер в сторону, вскользь бьет его в борт. Скорость у нас больше, да и масса судна в полтора раза выше вражеской, так что результат был легко предсказуем. Мы слышим громкий треск досок, и кораблик датчан буквально отлетает от нас. Викингам уже не до атаки, им бы устойчивость судна восстановить, и в этот момент приходит черед стрелков.

Приподнявшись над бортом, я увидел, что датский шнеккер, словно лохань, переваливается на воде, и на краткий миг мне становится видна вся его палуба. Датчане бегают и суетятся. Между румами видны покалеченные разбитыми веслами воины, а подле мачты, держась за нее левой рукой, что-то выкрикивает ярл, которого можно опознать по отличной броне и по украшенным какими-то блестящими камушками ножнам меча.

"Богатое оружие, вот только вождь бедный, — мелькнула у меня в голове мысль и, отпуская в полет арбалетный болт, который устремился в голову дана, я добавил: — Прощай, не судьба тебе стать состоятельным за мой счет".

Попал болт или нет, этого я не видел, поскольку сразу присел, а борт раскачивающегося вражеского шнеккера скрыл от меня его палубу. Однако в том, что ярл погиб, сомнений не было. Слишком много стрелков одновременно дали залп, не меньше тридцати, и я не один такой глазастый, что разглядел вражеского командира. Так что норма.

Скорость "Яровита" тем временем заметно упала. Вновь в воду опустились весла. Варяги погнали наш корабль дальше, но движение было недолгим, поскольку за первым чужим шнеккером нарисовался второй, не меньше нашего и с хорошим экипажем. Даны, лишь только увидели нас, попытались обстрелять "Яровит" из луков. Но варяги и викинги, как известно, стрелки не очень хорошие, потому что стрельба из лука и гребля большим веслом сочетаются плохо, а специальную команду снайперов на борту держать весьма накладно. Вот поэтому я и внедряю самострелы, их освоить проще, а пробивная способность у арбалетного болта выше, чем у обычных боевых луков, которые распространены в районе Венедского моря. Правда, при качке прицелиться сложно, но если потренироваться, а у нашего экипажа времечко в запасе имелось, результат выходит неплохой, в среднем половина выстрелов в цель. Ну, а лучников вражеских, которые пустили в нас стрелы, опасаться не стоило.

— Фью-ить! — над моей головой пролетела стрела, которая вонзилась в борт. Арбалет снова был готов к бою. Расстояние между кораблями сокращалось, и я отдал команду:

— Бей!

На носу шнеккера особо не развернешься, места мало, а потому выстрелило всего шесть человек. Но почти каждый болт ударил во вражеское тело, слишком любят даны стоять вдоль борта и размахивать оружием. Два или три викинга повалилось на своих товарищей. Одновременно с этим "Яровит" начал новый разворот. Удар! Столкновение! Треск лопнувших бортовых досок! И на чужое судно летят болты и абордажные крючья. В ярости даны орут, но криков "Один!" не слышно. Викинги забывают про Отца Дружин, поэтому мы слышим только какие-то отдельные нестройные выкрики.