Наталия Затеева - Ката-Риос

Я послушно втыкала по команде этот чертов кинжал в эту чертову куклу. Чтобы я не расслаблялась, Господин хлестал меня плетью, оставляя багровые на глазах вспухающие полосы.

– Стой ровно, не смей дергаться, - рычал он.

Я стала казаться себе каким-то механизмом, станком по штамповке деталей. Замах, удар, остановка, замах, удар, остановка и так до бесконечности. После того, как я перестала реагировать на окружающее, меня повели в обеденный зал.

Мужчины опять сидели за столом, о чем-то беседовали, подшучивали друг над другом, с аппетитом ели, а я опять стояла на стуле и тихо умирала от стыда. Периодически кто-нибудь из мужчин вставал и больно шлепал меня по заду или щипал за грудь. За то, что я пыталась прикрыться или увернуться от щипков, Господин хлестал меня плетью по ногам. Слезы ручьем текли из глаз, мне казалось, что я ослепла.

После обеда меня тренировали втыкать нож то в игрушечного котенка, то в какого-то пупса, то в муляж мужчины. Постепенно заменяя команду - убей, на одно, часто повторяющееся в тексте, слово. Это слово стало для меня командой к действию.

Палач принес какое-то подобие халата. Меня стали учить, по команде скидывать с себя одежду, поворачиваться лицом к стоящему справа мужчине, отдавать ему кинжал, а затем падать спиной на алтарь и широко раздвигать ноги. Поскольку сознание мое уже давным-давно отключилось, я послушно выполняла требуемые команды, как робот. И это очень нравилось, тем, кто надо мной сейчас издевался. Мужчины радостно смеялись, по очереди становились справа и сдавленным от желания голосом отдавали команду. Глаза у них горели, дыхание срывалось, а тела вибрировали. Наконец, когда мужчины совсем распалились, Господин, резко прикрикнув, прекратил забаву.

За ужином меня опять оставили стоять и смотреть на то, как они ели. Мужчины с аппетитом обгладывали куриные ножки, громко нахваливали и описывали вкус поглощаемых блюд, а также обсуждали мои прелести. Голова кружилась - я с трудом удерживалась на ногах. Наконец ужин закончился. Все встали, надели балахоны и двинулись в зал. Я еле переставляла ноги от усталости и какого-то отупения.

Около жертвенника уже стоял Мастер. Четверо мужчин заняли свои места вокруг пентаграммы, Мастер встал справа от меня, а Господин слева. Неровно горели факелы, закрепленные в стенах. Тени как сумасшедшие метались по полу. Черные неподвижные фигуры стояли вокруг меня. Мне на плечи накинули одежду. Мастер запел тот же текст, что в течение дня повторяли по очереди мужчины. Я медленно впадала в транс, сознание поплыло. Я как будто вошла в резонанс со странной песней, что пели сейчас красивые низкие мужские голоса. На словах, служащих командой к действию, Мастер подал мне кинжал. Я с силой воткнула его в грудь кукле. Мастер продолжал петь, а Господин положил на грудь муляжу игрушечного котенка. Мастер громко выкрикнул слово-команду. Я подняла кинжал и с силой проткнула котенка насквозь. Пение продолжалось. Мастер произнес слово, Господин положил передо мной пупса, я воткнула в него кинжал.

Мастер произнес слово - мужчины одновременно сбросили свои балахоны и протянули ко мне правую руку, продолжая петь. Я быстро скинула свою одежду и повернулась к Мастеру. Мои глаза расширились, он стоял передо мной полностью обнаженный. Мастер взял из моих рук кинжал, толкнул меня спиной на жертвенник и склонился ко мне. Я, почти теряя сознание, покорно лежала, раскинув в стороны ноги. Огонь факелов создавал странную игру света и тени. На миг темнота окутала Мастера, его глаза подернулись пеленой. Он судорожно сглотнул, закрыл глаза и, уже не владея собой, сдавленно застонал.

Господин вдруг резко оборвал пение. По залу пролетел непонятно откуда взявшийся ветер, все факелы разом ярко вспыхнули и погасли, пахнуло леденящим холодом. Я закричала и провалилась в спасительную темноту.

Глава 1.7.

Господин, Мастер, Палач и Рыцарь сидели в кабинете и тупо накачивались коньяком, но это все равно не помогало сбросить накопившееся за эти дни напряжение. Все четверо отчаянно дымили сигаретами. В воздухе висел такой густой смог, что в двух шагах уже ничего не было видно. Только неясные тени периодически вставали, чтобы налить себе очередную порцию и опять возвращались на свои места. От этих хаотичных передвижений по комнате сизый дым как-то странно закручивался и клубился, совершенно неожиданно принимая очертания зловещих фантастических монстров. На полу уже валялись две опустошенные бутылки, на очереди была третья, однако спасительное облегчение все никак не приходило.

В соседней спальне на кровати в беспамятстве металась измученная еле живая девушка. Ее чуть слышные стоны острыми стрелами впивались в успевшие ожесточиться за долгие годы магических экспериментов сердца мужчин. Эти незнакомые и ненужные им переживания заставляли их нервничать и постоянно срываться друг на друге. В воздухе то и дело вспыхивали искры, летали по комнате мелкие камешки и острые ледышки. В ответ, на попавшие в цель болезненные уколы, относительную тишину кабинета с завидным постоянством оглашал отборный многоступенчатый мат и витиеватые пожелания кого-нибудь из пострадавших. Всем четверым было понятно, что обстановка в комнате накалена до предела и достаточно любого повода чтобы началась банальная драка.

Наконец Господин не выдержал напряжения и порывисто встал. Он на ощупь нашел окно и настежь распахнул его. В комнату широким потоком хлынул свежий ветер, тут же разогнавший не желающий покидать помещение сигаретный дым. Господин повернулся к собравшимся и обеспокоенным взглядом окинул товарищей.

Мастер сидел в кресле, закрыв руками лицо, и медленно раскачиваясь из стороны в сторону, сыпал ругательствами. Его поза выражала такое неподдельное страдание, что Господин не поверил своим глазам.

– Ты чуть не сорвал ритуал и тем самым поставил под угрозу все наше будущее, - зло проговорил Рыцарь, вскакивая с места и меряя шагами комнату. - Если не можешь владеть собой, отдай ее мне. Я с большим удовольствием сам доведу дело до конца.

– Ты же чуть не отымел ее там, - поддержал товарища Палач, - если бы Господин не прервал процедуру, ты бы не сдержался. Я видел, у тебя все ограничители снесло. Если тянет на молоденькую, иди и возьми любую, избей хорошенько и пользуйся, только не ЕЕ. Потерпи еще несколько дней и делай потом с ее телом все, что захочешь, если тебя, конечно, привлекают трупы.

От этих неосторожно брошенных в запале слов Господин поперхнулся коньяком и закашлялся, а Рыцарь замер на полпути, так и не сумев донести бокал до рта. В кабинете повисла напряженная тишина. Стало слышно как за открытым окном рассерженный ветер гонит мимо Замка тяжелые неповоротливые облака. Палач и Рыцарь, переглянулись между собой и, не сговариваясь, одновременно стали осторожно пятиться в сторону выхода.