Мелисса Марр - Роковая татуировка

— Да нет, не думаю.

Лесли, занятая собственными мыслями, как будто ничего не замечала. Хотелось бы, чтобы она поделилась этими мыслями с ним. Самому Ниаллу не с кем было поделиться, и он даже не осознавал — не позволял себе осознать, — как жаждет этого, пока не увидел, насколько близки Айслинн и Сет. Между Айслинн и Кинаном тоже существовала своеобразная близость, лишь Ниалл был далек от всех. И отходил все дальше. Если бы он мог отбросить то, что его связывало, поцеловать Лесли, заключить ее в свои объятия, он бы забыл об одиночестве. Лесли принадлежала бы ему, всюду следовала за ним и жаждала его объятий снова и снова.

Смертные — вечное искушение и вечная печаль. Ласки ганканаха для них — все равно что наркотик. Айриэл тоже был ганканахом, давно, когда Ниалла еще не было на свете. Став Темным королем, он обрел способность контролировать воздействие своего прикосновения. А Ниалл этого не умел. Смертные, с которыми он расставался, чахли и умирали. Память об этих жертвах долгие века заставляла его избегать новых искушений.

Пока ему не встретилась Лесли.

По дороге в клуб он изо всех сил старался не смотреть в ее сторону. Не будь рядом Сета… Сердце Ниалла начинало бешено колотиться при одной мысли о том, что эту девушку можно обнять. Не в первый раз общество смертного радовало его. Уравновешенность Сета помогала успокоиться и ему. Так было до сих пор, во всяком случае.

Ниалл даже отошел подальше от Лесли, надеясь — вне всякой логики, — что на расстоянии будет легче владеть собой.

Сейчас, когда Летний двор обрел королеву и с каждым днем становился сильнее, Кинан предложил Ниаллу заняться собственной личной жизнью. Конечно же, он не имел в виду смертных. Не говоря уж о той девушке, что находилась под опекой Айслинн. Король никогда не позволил бы ему пойти против воли королевы. Никогда.

Ниалл и сам не собирался обманывать их доверие. Король и королева велели ему охранять смертных, и он будет это делать. У него хватит сил противостоять искушению.

Он до боли сжал кулаки. Такого сильного желания обнять, прижать к себе смертную он не испытывал на протяжении веков. Не удержавшись, Ниалл снова стал пожирать ее глазами, пытаясь понять — почему именно она, почему сейчас?

Лесли почувствовала его взгляд.

— Не смотри так. У меня мурашки по коже.

Ниалла это как будто насмешило. Он улыбнулся, и шрам на щеке, спускавшийся к углу рта, чуть искривился.

— Тебе неприятно?

— Нет. Непонятно. Если хочешь что-то сказать, говори.

— Знал бы, что сказать, сказал бы, — ответил Ниалл. Приобнял ее за талию, мягко подтолкнул вперед. — Идем. Клуб — место безопасное, там можно расслабиться. Не то что здесь, где мы на виду.

Он показал на пустую улицу. Сет кашлянул, нахмурился. Посмотрел на Лесли и сообщил:

— Клуб за углом.

Надеясь, что Ниалл уберет руку с ее талии, Лесли пошла быстрей. Не помогло — он тоже прибавил шагу.

Свернув за угол, они увидели здание с темными окнами. И Лесли насторожилась. Ни вывески, ни объявлений, у входа ни души. Дом выглядел заброшенным и необитаемым. Каким, судя по всему, и был. Куда ее привели? В другое время она бы испугалась и потребовала объяснений. Но сейчас страха не почувствовала. Сама не понимала почему.

Ниалл легонько подтолкнул ее:

— Вперед, к швейцару.

Она снова уставилась на вход — и вдруг увидела здоровенного парня. Половину его лица покрывала замысловатая татуировка, от подбородка до черных как смоль волос. Вторая половина была чистой, ее украшала лишь маленькая черная серьга в верхней губе, похожая на клык. Такая же, только белая, дополняла разрисованную сторону лица.

— Кинан знает, что вы ее привели? — Парень ткнул пальцем в Лесли, и только тут она осознала, что таращится на него во все глаза. Не могла понять, как умудрилась не заметить такого громилу сразу.

— Это подруга Айслинн. А в городе нехорошие гости. — Ниалл сделал паузу, криво улыбнулся. — Ими Айслинн с Кинаном и занимаются.

— Так они разрешили или нет? — спросил громила.

Ниалл хлопнул его по плечу:

— Считай ее моей гостьей. В клубе ведь сейчас почти никого.

Швейцар покачал головой, но дверь открыл и махнул рукой невысокому парнишке с такими роскошными дредами, каких Лесли еще никогда не видала. Искусно сплетенные, толстые, они походили на львиную гриву. В первое мгновение она подумала, что это грива и есть.

Парнишка с дредами вышел на улицу, захлопнул за собой дверь.

— У нас новая гостья, — сказал ему швейцар, подчеркнув последнее слово.

Гривастый шагнул ближе, принюхался. Ниалл оскалил зубы в подобии улыбки.

— Это моя гостья.

— Твоя? — переспросил парнишка таким низким и хриплым голосом, словно пил и курил не переставая.

Лесли открыла рот, собираясь заявить, что она ничья, но Сет тронул ее за руку. Когда она посмотрела на него, покачал головой.

Гривастый начал:

— Мой прайд…

Сет выразительно кашлянул.

Швейцар открыл дверь и велел парнишке:

— Ступай предупреди их. — Когда тот зашел в клуб, он обратился к остальным: — Подождите две минуты.

Некоторое время все стояли молча. Потом Лесли не выдержала:

— Если мне сюда нельзя…

Тут дверь открылась, и Сет без колебаний вошел в мрачное здание.

— Идем. — Ниалл потянул Лесли за собой.

Оказавшись в зале, она сделала несколько шагов и застыла в недоумении. Не знала, что и думать.

Людей в клубе было и впрямь немного, но выглядели они как на карнавале. Причудливые наряды, странные лица.

Мимо прошла девушка, чьи руки были увиты зелеными ветвями. Кажется, цветущими. Как у той, в музее, похожей на живой экспонат. На парочке, сидевшей за одним из столиков, красовались парики из перьев. Еще несколько человек щеголяли голубыми лицами и кошмарными зубами — острыми, зазубренными, как у акул. Страшнее вампирских клыков, что продаются на Хеллоуин.

Ниалл встал рядом с Лесли, снова приобнял ее за талию. Шрам на его щеке в холодном голубом свете клубных ламп тоже стал голубым, глаза блистали, как зеркала.

— Это ничего, что мы без костюмов? — спросила она тихо.

Он засмеялся.

— Ничего. Вообще-то они всегда так одеваются.

— Всегда? Это какая-то ролевая игра? Реконструкция?

— Что-то вроде, — ответил за Ниалла Сет, отодвигая от столика стул с высокой спинкой. Он был из полированного дерева, как и вся мебель в клубе.

Даже при тусклом свете можно было разглядеть, что в интерьере использованы только дерево, камень и стекло. Изнутри клуб выглядел роскошно, не то что снаружи. Пол — по виду мраморный — сверкал. Одну стену зала полностью занимала длинная черная стойка, не пластиковая и не деревянная, а как будто из стекла. Когда на ее поверхность падал свет вращающихся ламп, она вспыхивала зелеными и фиолетовыми искрами.